Михаил Палев - Копье Дракулы
– Разумеется! – охотно согласилась Ирина. – Помогу чем смогу. Слушаю вас, Мечислав!
– Есть основания полагать, что незадолго до смерти Сергей нашел некие древние артефакты, которые и явились причиной его гибели, – начал я.
– Простите, какие факты? – удивилась Ирина, и я поспешил объяснить значение термина «артефакты» в доступной ей форме.
– Да, Сережа часто находил разные железки, – согласилась Ирина, – но ничего такого выдающегося ему не попадалось, иначе бы я обязательно знала.
– Хм… у вас не было друг от друга тайн? – неделикатно усомнился я.
– Но не такие! – рассмеялась Ирина. – Нет, Сережа не был по жизни хроническим неудачником, но и «удачником» его назвать было нельзя. Уверяю вас: он бы не удержался, чтобы не похвастаться. А если бы вещь была достаточно ценная, то уж я бы уговорила ее продать, чтобы купить мне шубку. Ведь только жить начали: бывшая Сережина жена только-только развод дала – и тут же его убили! Не судьба была Сереже шубку для меня купить, не судьба…
Тут Ирину одолели трагические воспоминания: она скривила губки и всхлипнула.
– Он всегда обещал мне: вот найду клад и куплю тебе норковую шубку, а потом махнем отдыхать в Амираты.
– Куда? – не понял я.
– Ну, в Амираты, – пояснила Ирина. – Это там, где Египет, но гораздо круче. Арабы там живут.
– А-а! Понял, – кивнул я, уразумев, что девушка имеет в виду Объединенные Арабские Эмираты. Разбираться с географией я не собирался: все равно Эмираты останутся на берегу Персидского залива, а не Красного моря, даже если Ирина будет твердо уверена в обратном.
– А я всегда говорила: Сережа, какой смысл сначала покупать шубу, а потом ехать в Амираты?! – затараторила Ирина. – Нормальные люди как раз и едут в Амираты, чтобы купить там шубы дешевле, чем в Москве. А он смеялся, не понимал… Ох, мужики такие тупые! Ой, извините!
– Ничего, все нормально, – пробормотал я, в глубине души осознавая, что в чем-то Ирина права. Не насчет шуб, тут я не разбираюсь. А вот насчет мужиков… Бывают моменты, когда и я так думаю о мужиках. Когда, к примеру, в разгар дружеского общения кончается водка, и мужика посылают за бутылкой, а он, дурак, одну и покупает.
– Скажите, Ирина! А кто-нибудь из друзей Сергея мог об этом знать? – решил я зайти с другой стороны.
– Какие у него друзья?! – отмахнулась Ирина. – Собутыльники одни.
И этот маневр не удался! Но я не терял надежды.
– Но под землей он не один же лазил? Были у него коллеги по этому делу? – вспомнил я про мифическое диггерское братство.
– Ах, эти! – пренебрежительно повела плечом Ирина. – Да, конечно, были. Но все телефоны остались в мобильнике Сергея, а мне его менты так и не вернули.
И тут Ирина с неожиданной злостью проехалась по представителям правоохранительных органов, причем самыми приличными словами в ее тираде были «их» и «легавые». Похоже, у девушки богатая биография.
– Как жаль! – разочарованно вздохнул я. Видимо, в моем голосе было столько неподдельной печали, что Ирина растрогалась.
– Ой! Есть еще вариант! – вдруг радостно воскликнула Ирина. – Пока Сергей мобильником не обзавелся, он все номера в общую телефонную книжку писал. Вот только где она? Нам городской телефон давно за неуплату отключили. Ха! Напугали ежа голой ж… На фига мне их телефон, когда у меня мобильник есть? А вот книжка должна была остаться… О! По-моему, я ее на антресоль засунула.
Ничего не оставалось делать: пришлось ехать к ней домой. Ирина, извинившись, быстро переоделась в домашний халатик, затем приступила к поискам. Поглядев на антресоль, она попросила:
– Помогите мне, пожалуйста!
Ирина указала на массивную банкетку. Я пододвинул банкетку к шкафу, Ирина забралась на нее и принялась копаться в антресоли, бормоча:
– Куда же она могла задеваться? Вы не знаете, куда пропадают вещи, которые кладешь с краю, чтобы они всегда были под рукой?
Я не знал. Да, собственно, и не размышлял сейчас об этом. Глядя снизу на Ирину, я отметил, что у нее не только классная попка, но и потрясающие ноги: благо, сейчас упомянутые места предстали передо мной в полной красе. Понятно, что в такой обстановке мыслительные процессы несколько замедляются и зачастую приобретают иное направление.
– Вот! – радостно вскрикнула Ирина, с усилием выдергивая из стопки старых журналов книжку в потертом кожаном переплете. От резкого движения она чуть не упала, и я был вынужден подставить свои крепкие мужские руки. С моей решительной поддержкой Ирина успешно удержала равновесие, и я помог ей спуститься на пол.
– Вот! – повторила Ирина, протягивая мне книжку. Я с нетерпением открыл вожделенный предмет и с разочарованием обнаружил, что указанная телефонная книжка ничем не отличается от любой другой семейной телефонной книжки. Кроме вполне понятных записей типа «неотложка», «участковый», «поликлиника регистратура», там присутствовали короткие и ничего не говорящие постороннему человеку записи вроде «Нефедовы», «тетя Лиза», «мастер Марина» и совсем загадочное «Кастркот».
– Ничего не понимаю! Мне тут сложно разобраться, – честно признался я, отдавая книжку обратно Ирине.
– Давайте я найду, – зашелестела страницами Ирина. – Да, тут одни его собутыльники, и то уж… этот спился, этот доширялся, этого посадили… Ага! Вот его старый приятель из этих, из подвальщиков. Этот, пожалуй, лучше всего знал Сережу!
Я посмотрел на место, указанное Ириной. Там был записан номер городского телефона с пометкой «Стилрэт».
– Так это диггерский псевдоним? – осенило меня.
– Нету у них никакого псевдонима, ничего у них нету, одно слово – голь перекатная, – презрительно пояснила Ирина. – А это они так друг друга называют, по кликухам. Серегу они Шир ханом звали. И почему Шир хан? Серега отродясь не ширялся!
Я не стал вдаваться в объяснения: что упустила школа, то утеряно безвозвратно. Да и проходят ли нынче в школах Киплинга? В мое время проходили. Уж про псевдонимы точно все знали.
– Так этот Стилрэт и есть его старый диггерский соратник? – уточнил я.
– Да уж больше Стилрэта никто про Серегу не знает, это точно! – подтвердила Ирина.
– А этот, Кастркот? – ткнул я пальцем в поразившую меня запись. – Может, он чего знает?
– Кто? – удивилась Ирина. Она глянула в указанное место и зашлась веселым смехом.
– Ой, ну ты даешь! Это я телефон ветклиники записала, когда кота собиралась кастрировать.
Отсмеявшись, Ирина выдернула листок из книжки и отдала мне.
– Возьмите. Мне ни к чему теперь. Тут все Сережины приятели да его родственники…
Тут Ирина вспомнила Сергея и на ее глаза навернулись слезы.
– Ну, не надо… не надо, Сережу уже не вернуть, – попробовал я утешить «вдову де-факто». Несчастная! Мне всегда жаль таких женщин. Нашла себе более-менее нормального мужика, выбрав между «плохим» и «категорически неприемлемым»; гордо называет себя «жена», для представителей власти вполголоса уточняет «гражданская»; на языке закона ее именуют «сожительница»; сам так называемый «муж» в разговоре обозначает свою подругу жизни неопределенным словом «моя». А они рады иллюзии семейной жизни, пока несчастный случай в лице очередной разлучницы не разрушит песочный замок счастья до основания. В данном случае в роли разлучницы выступила сама смерть.
Я обнял Ирину за плечи, и она прижалась ко мне всем телом, громко всхлипывая. От нее ничем не пахло, как от кошки. Это меня сразу расположило к ней. Лично я не верю ни в какие феромоны и меня раздражает даже запах собственного пота. Поэтому в моем понимании от женщины ничем не должно пахнуть. Как от кошки: только ощущение чистой шелковой шерстки. Сейчас у меня появилось именно такое ощущение. И я не смог устоять. Так мы машинально гладим ластящуюся кошку, берем ее на руки и нежно целуем в макушку. Также машинально я поглаживал, а потом поцеловал Ирину. Только макушкой дело не ограничилось. Я нашел ее губы, и она ответила на поцелуй. Я машинально скосил глаза в сторону и увидел между распахнувшимися полами халата потрясающе правильные полушария с набухшими от возбуждения сосками. Это меня окончательно добило.
Я пришел в себя, только когда Ирина отправилась в душ. Мне было стыдно. Я торопливо оделся, нашел драгоценную бумажку с телефоном Стилрэта и ринулся в прихожую. Перед тем как открыть дверь на лестницу, я постучал в дверь ванной и крикнул:
– Ира! Мне пора, срочное дело! Я позвоню!
Дожидаться ответа я не стал и быстро выскочил на лестничную площадку, с облегчением захлопнув за собой дверь.
* * *Приехав домой, я немедленно отправился в душ и, только смыв следы своего греха и выпив грамм сто коньяка, пришел в душевное равновесие. Я взял трубку и, позвонив Таврову, отчитался о проведенной операции.
– Молодец! – похвалил меня Тавров. – Прямо Джеймс Бонд! Серьезно: на моих глазах ты стремительно эволюционируешь из доктора Ватсона в Шерлока Холмса. Значит, так: Интерпол все-таки зашевелился, пришли фотографии наших горе-ученых. Я переслал их тебе по электронной почте. Что касается этого Стилрэта, то добывай его хоть из-под земли и вытрясай информацию! Прежде всего пусть вспомнит всех, с кем встречался Шергин незадолго до смерти, все его необычные и подозрительные связи. Ну, и о кинжалах узнай все, что можно. Про копье ни слова: похоже, что за это копье Шергина и убили, поэтому привлекать к себе внимание в связи с копьем ни к чему. Действуй!
