Наталья Солнцева - Убийство в пятом варианте
– Не паникуй. По-моему, Бушинский сам не был уверен, что его благоверная в кои-то веки заявится в Трошино.
– Тогда зачем он звонил?
Аркадий пожал плечами. В свои сорок два он прекрасно выглядел. Крепкий, широкоплечий, загорелый, с темным ежиком волос. Загородная жизнь шла ему на пользу.
– Самсон предупредил, что занят, и отказался от рыбалки. Оставайся на выходные. Нам никто не помешает любить друг друга.
– А Татьяна? Возьмет и нагрянет, как назло.
– Вряд ли.
– Мы не можем так рисковать…
– В крайнем случае, я тебя спрячу в подвале, а потом незаметно выпущу через заднюю калитку. Оттуда пойдешь через лесопосадку на трассу.
– Спасибо, успокоил.
Ступников налил себе еще коньяку и выпил.
– Не могу забыть его голос…
– Что у него с голосом? Охрип?
– Да нет вроде. Сдается мне, он про жену не зря говорил. Как будто намекал на что-то…
– Может, он тебя подозревает?
– В чем? У нас с Татьяной ничего не было. Я ей симпатизировал, но она меня бортанула. Еще до брака с Бушинским.
– Старая любовь не проходит.
– Брось! – поморщился Аркадий, выливая в бокал остатки коньяка. – Я Татьяне не пара. Она уже тогда распознала во мне неудачника. А всё только начиналось. Грандиозные планы, бизнес. Самсон сумел сделать рывок, ему везло. Я поставил не на ту карту и проиграл. Влез в долги, разорился. Дело житейское! Таких, как я, пруд пруди.
– Удача иногда поворачивается спиной к своему фавориту. Она женского рода. А женщины – непостоянны.
– Ты себя имеешь в виду?
– Татьяну. Она ведь променяла своего респектабельного Самсона на начинающего актера.
– Она изменяла мужу в постели, но променять его на нищего провинциала не приходило ей в голову.
– Ты так хорошо ее знаешь?
– Я разбираюсь в людях.
– Значит, ты и во мне разобрался?
– У тебя есть сомнения?
С этими словами Аркадий притянул ее к себе и поцеловал. Поцелуй длился, пока не раздался какой-то стук. Настя высвободилась, прерывисто вздохнула.
– Что это?
– Иди ко мне! – он опять потянулся к ее губам, но она резко отстранилась.
– Кажется, в калитку стучат. Ты кого-нибудь ждешь?
– Нет.
Ступников прислушался. Звонок, снабженный переговорным устройством, срабатывал в доме, а они сидят в беседке. Поэтому незваный гость воспользовался старым испытанным способом – изо всех сил колотил в калитку.
– Кого это принесло?
– Надеюсь, не Татьяну…
Глава 14
Лариса замолчала на самом интересном месте.
– Что Джейн увидела в домике? – не вытерпел Ренат. – Бабу-ягу, которая жарила в печи младенца?
– Хуже. По тесной комнатушке ходил из угла в угол человек со свечой в руке. Джейн с ужасом узнала в нем… своего отца!
– Какой сюрприз.
– Чарльз был одет в длинный красный балахон, но его лицо и вьющиеся волосы не позволили дочери ошибиться. Она дрожала от холода и страха. Когда над лесом взошла луна, скрипнула дверь избушки, и Джейн спряталась в кусты. На пороге показался ее отец, уже не со свечой, а с фонариком в руке. Он двинулся по тропинке, освещая себе путь. Джейн последовала за ним. Чарльз шагал быстро и уверенно. Видимо, бывал здесь не раз.
– Небось, неудобно мужику ходить в балахоне до пят?
– Балахон остался в избушке, – пояснила Лариса. – Чарльз выглядел как обычный прохожий. Джинсы, кроссовки, свитер и кепка. Он привел Джейн на улицу, откуда было рукой подать до их дома. Отец не оглядывался. Ему было некого опасаться, о слежке он не догадывался.
– Это была слежка?
– Конечно. Джейн кралась за отцом, чтобы выяснить, куда он направляется. Домой она сразу сунуться не посмела. Решила до рассвета прикорнуть в дровяном сарае. Благо тот не запирался.
– Мамаша нашей героини с ног сбилась в поисках Джейн и закатила мужу истерику, – продолжил Ренат. – Кричала, что несносная девчонка позорит семью, она опять сбежала и надо принимать меры.
Лариса с улыбкой кивнула.
– Чарльз предложил подождать до утра, – добавила она. – Может, дочка одумается и вернется. Едва рассвело, продрогшая и голодная Джейн явилась с повинной. Она уверяла родителей, что заблудилась в лесу и с трудом вышла на околицу поселка. Весь ее вид подтверждал эти слова. Уставшая, исцарапанная, она вызвала у матери жалость и получила прощение.
– Но Чарльз что-то заподозрил. Верно?
– Он молча наблюдал за Джейн, а после завтрака отправил ее в баню. Смывать грязь, обрабатывать царапины и вынимать колючки.
– Потом мамаша ушла на работу, а папаша начал приставать к дочке…
– Только не с тем, что ты подумал. Чарльз пристал к Джейн с расспросами. Зачем она пошла в лес так поздно? Почему заблудилась? Как нашла дорогу домой?
– А дочка, не будь дура, про избушку ни гугу! Она взяла себе на заметку, где ошивается ненавистный родитель, и решила вывести его на чистую воду.
– Примерно так.
Ренат закатил глаза.
– Неужели Бушинский купился на эти бредни? Я был о нем лучшего мнения. Поразительно, как люди падки на подобную чушь!
– Знаешь, что самое удивительное? Когда я читала текст, в моем воображении возникала несколько иная картина. И теперь, пересказывая тебе сюжет, я продолжаю видеть не совсем то, о чем говорю.
Ренат встал с дивана и мерил шагами гостиную. Он так напряженно думал, что Лариса «слышала» его мысли. Смутные, тревожные.
– Мне вообще нечем похвастаться, – признался он. – В голове – винегрет! Ингредиентов много, и все не стыкуются. Не складываются пазлы. Я никак не возьму в толк, при чем тут литературная рефлексия какой-то дамочки?
– Бог с ней, с рефлексией, – махнула рукой Лариса. – Почему Бушинского так задела эта история, что он пришел к нам?
– Человек потерял голову от любви к женщине, которая не горит желанием встречаться с ним. Куда ему идти? К ворожеям и ясновидцам? Самсон Карлович доверяет практике и опыту. В крайнем случае, он готов довериться компьютерной модели реальности.
– Одна реальность порождает другую, человек теряет контроль над собой и перестает понимать, где он находится, что с ним происходит. История Джейн каким-то образом связана с Бушинским. Он это подсознательно чувствует, мечется, ищет ответы на вопросы, которые боится задавать.
– Мы собирались посетить редакцию его журнала, познакомиться с сотрудниками, – напомнил Ренат. – Что они думают о Джейн Рейли?
– Ничего. Автор рукописи их не интересует. Для них это просто работа.
– А для Бушинского – нечто большее. Содержание рукописи задело в нем какую-то чувствительную струнку. Он не из тех, кто быстро влюбляется, да еще заочно.
– Не из тех, – подтвердила Лариса.
– Он способен убить жену?
– Никогда нельзя знать наверняка, как поступит тот или иной человек в тех или иных обстоятельствах. Ты можешь за себя поручиться?
– Ну-у…
– Ладно, съездим в редакцию, посмотрим, кто готовил к печати «Записки» Джейн…
* * *Как должен вести себя муж, жена которого внезапно исчезла? Бушинский обзвонил больницы, морги, и захотел выпить. Перспектива провести вечер и ночь в пустой квартире с мыслями о Татьяне и ее мертвом любовнике сводила его с ума.
– Самсон Карлович…
Он поднял глаза и увидел в дверях Алину. Девушка принесла чай и пару бутербродов с сыром. Ее юбка была неприлично короткой, а блузка неприлично прозрачной. Она смущенно застыла на пороге кабинета.
– Убери это, – нахмурился шеф и опрометчиво брякнул: – Поехали в ресторан, поедим по-человечески.
Ему хотелось забыться, отвлечься от всего, что на него свалилось в последние несколько дней. Джейн не отвечала на его послания. Такое бывало и раньше. Потом она выходила на связь, ничего не объясняя, и их общение продолжалось. Бушинского все сильнее влекло к этой загадочной женщине. Он думал, что его единственная любовь – в прошлом. Это было чувство к жене, которое со временем остыло. Существует ли в принципе долговечная страсть? Люди придумали себе романтическую сказку. Нельзя годами испытывать тот же накал эмоций, направленных на одного и того же человека. Рано или поздно влюбленными овладевает скука, и они начинают искать отраду на стороне.
Бушинский в душе был фаталистом. Его рациональный ум имел обратную сторону, свойственную любому явлению. Однобокость – скорее проблема, чем решение. Но бросаться из крайности в крайность тоже не выход. Бушинский потерял равновесие, не сумел нащупать золотую середину.
Разве желание провести вечер с секретаршей не противоречит его увлечению Джейн? Но ему необходимо ощутить под ногами надежную твердь, а не зыбкую неопределенность. Иначе он свихнется! Алина – проста и понятна. Она спит и видит обольстить босса и получить от этого дивиденды. А чего хочет Джейн?
Мысли о ней погружали Бушинского в транс. В этом хмельном блаженстве таилась порция яда, который медленно отравлял его мозг. Не только инстинкт самосохранения, но и некая доля безумия привела коммерсанта в сомнительное «Агентство». На здравую голову он бы никогда не обратился к людям, от которых попахивало авантюризмом. Лариса и Ренат не внушали ему доверия, но кому еще он мог рассказать о Джейн?
