Кэтрин Кимброу - Дом на семи ветрах
Вернувшись к свече, я зажгла ее, испытывая тупую боль в висках и чувствуя, как дрожат мои руки. Было около трех часов ночи.
Снаружи доносилось завывание ветра. Подойдя к другому окну, я выглянула в него. Луна была почти полной и светила ярко. Океан был неспокоен, и я представила себе высокие волны, разбивающиеся о верхушки скал. Стоящий посредине лужайки белый павильон выглядел совсем одиноким; заросший кувшинками пруд поблескивал в лунном свете. Еще дальше можно было видеть маленький коттедж, который, как мне стало известно впоследствии, принадлежал садовнику и его жене.
Я уже собиралась лечь обратно в постель, как вновь услышала плач. Звуки явно раздавались из коридора. Подойдя к двери, я прислушалась. Рыдания стали громче и жалостливей. Дольше терпеть было невозможно. Может быть, там кто-нибудь нуждается в помощи? Натянув на себя халат, я открыла дверь и высунула голову в щель.
В коридоре никого не было, но ужасные рыдания слышались гораздо отчетливей.
Поплотней запахнув халат, я вышла из комнаты. Электрические лампы все еще горели, но света едва хватало.
— Кто здесь? — спросила я.
Ответом была очередная вспышка всхлипываний, похожих на повизгивания обиженного щенка. Затем звуки как будто переместились в другой конец коридора.
Эти жалостливые стоны притягивали меня как магнит. Я переводила взгляд с портрета на портрет, словно предполагая, что они исходят от одного из этих суровых лиц.
Как только я подошла к арочному проходу, ведущему на балюстраду, звуки замолкли и на несколько минут воцарилась полная тишина. Я по-прежнему вглядывалась в дальний конец коридора. Внезапно мимо меня, в противоположном направлении, пронесся поток холодного воздуха. Машинально обернувшись в ту сторону, я окаменела от неожиданности. В другом конце коридора, практически напротив моей двери, появилась призрачная фигура девушки с длинными, очень светлыми волосами, которая была одета в белое платье до пят с рукавами, спускающимися ниже кистей рук. Она стояла, опустив голову и не видя меня.
— Кто вы такая? — спросила я.
Ответа не последовало. Наконец девушка взглянула в моем направлении. На мучнисто-белом лице огромными темными кругами выделялись глаза. На таком расстоянии мне были видны только эти круги.
Я медленно пошла ей навстречу. Девушка вновь зарыдала, сотрясаясь всем телом, и двинулась, почти скользя по воздуху, в направлении лестницы, ведущей на третий этаж. Она не переставала плакать, а лестница вдруг осветилась серебристым светом. Охваченная ужасом, но движимая непреодолимым любопытством, я подошла к подножию лестницы. В первом пролете девушки уже не было, но серебристый свет наверху показывал, что она там. С опаской поднявшись на лестничную площадку, я увидела, что в следующем пролете ее тоже не было, но свет теперь горел в коридоре третьего этажа.
Когда я добралась туда, девушка уже дошла до середины коридора и смотрела теперь на меня. Тело ее содрогалось от рыданий; никогда еще я не была свидетельницей столь безутешного горя.
— В чем дело, малышка? — спросила я.
Она подошла к стенке и вдруг исчезла из виду.
Я двинулась туда, где это произошло. Задрапированная стена в этом месте была совершенно цельной, и проникнуть сквозь нее не имелось ни малейшей возможности, как ни толкай или ни стучи.
Через некоторое время девушка снова появилась в самом конце коридора и двинулась к противоположной от меня стене. Бросившись туда, я обнаружила винтовую лестницу, ведущую в башню. Там было темно, но, поднявшись на ощупь, я оказалась на другом уровне, в круглой прихожей с выходящими в нее четырьмя дверями. Первая из них была закрыта. Вторая тоже.
Третья, однако, поддалась нажиму и со скрипом отворилась. Комната имела форму сектора, в ней стоял какой-то затхлый запах. Стены были задрапированы плотными занавесями; сквозь единственное незавешенное окно пробивался свет луны.
Позади кто-то всхлипнул, но, обернувшись и никого не увидев, я вновь принялась разглядывать комнату. Прямо напротив меня, не далее чем в трех метрах, стояло еще одно странное светящееся полупрозрачное привидение. Это была фигура мужчины, белая и призрачная. Он знаком приказал мне подойти ближе. Сделав шаг, я остановилась, так как узнала его. Это лицо я видела на портрете, висевшем в столовой.
— Дядя Алекс? — Голос плохо повиновался мне, у меня из глотки вырывались какие-то хриплые нечленораздельные звуки.
Призрак дяди Алекса опять поманил меня своей белесой рукой. Пододвинувшись еще немного, я в очередной раз услышала за своей спиной все те же всхлипывания, за которыми последовал душераздирающий крик и леденящие душу стоны. Оглянувшись, я опять никого не увидела, а повернувшись обратно, обнаружила, что дядя Алекс тоже исчез.
Во мне все похолодело.
— Дядя Алекс? Дядя Алекс? — дрожа как осиновый лист, позвала я и, ворвавшись в комнату, начала отдергивать занавеси, за которыми обнаружились другие окна.
Призрачный лунный свет залил странной формы комнату. Когда отдергивать стало больше нечего, я выглянула в одно из окон на расположенную тремя этажами ниже террасу. Девушка была там и танцевала какой-то причудливый гавот.
Внезапно дверь в комнату с грохотом захлопнулась. Я вздрогнула и обернулась.
— Кто тут?
Ответом мне была мертвая тишина. Как долго она длилась, сказать не могу, но, должно быть, несколько минут. У меня возникло ощущение, что в комнате кроме меня находится кто-то еще.
Торопливо взглянув в окно на террасу, я увидела, что девушки там нет, и вновь сосредоточила внимание на комнате. Совершенно неожиданно занавесь слева от меня зашевелилась с показавшимся мне оглушительным шуршанием. Я зажала рот ладонью. Шуршание повторилось, из-под занавеси показалась большая серая крыса и выбежала на середину комнаты. У меня вырвался крик. Крыса остановилась, повернулась и, поднявшись на задние лапы, взглянула в мою сторону. Я снова вскрикнула. Очевидно испугавшись, крыса бросилась было туда, откуда появилась, но внезапно решила спрятаться за драпировкой на другом конце комнаты.
Как только она скрылась, я рванулась к двери, распахнула ее и выбежала в круглую прихожую, но отыскать лестницу оказалось не так-то просто. Свет попадал сюда только из открытой двери комнаты.
Идя на ощупь вдоль стены, я нашла проход и, нашарив ногой ступеньку, начала торопливо спускаться, натыкаясь на стены вытянутыми перед собой руками. Наконец мне удалось добраться до третьего этажа. Там тоже была кромешная тьма. Усталая и запыхавшаяся, я продолжала пробираться вдоль стенки, натыкаясь то на закрытые двери, то на гладкие промежутки между ними.
Достигнув, по моим прикидкам, лестницы, ведущей на второй этаж, но совершенно потеряв ориентацию, я неуверенно двинулась дальше, выставив вперед руки. Прошла, казалось, целая вечность, пока мне удалось коснуться чего-то вещественного, что, однако, привело меня в еще больший ужас!
Это оказалась человеческая рука, да еще в рукаве! Почувствовав, что она из плоти и крови, я с криком отпрыгнула назад. Неожиданно зажегся свет. Передо мной в освещенном дверном проеме стояла миссис Парвер.
— Мисс Блейк? — спросила она.
— Миссис Парвер! — воскликнула я и бегом бросилась к ней хотя бы только потому, что увидела знакомое лицо.
Она вышла в коридор.
— Как вы здесь оказались? — поинтересовалась она пугающим меня тоном. — Ваша комната находится на втором этаже. Разгуливать ночами по Гнезду Ворона не слишком разумный поступок.
Будучи не в состоянии ничего объяснить, я спросила только, не может ли она проводить меня в мою спальню.
— Сперва я хочу вам кое-что показать, мисс Блейк, — загадочным тоном произнесла миссис Парвер и жестом поманила меня за собой.
У меня не было особого желания общаться с ней, но она бросила на меня такой взгляд, что я сочла нужным подчиниться.
Комната, куда я вошла вслед за ней, выглядела очень уютной. Белая кровать с пологом была покрыта белым же атласным покрывалом. Изумительная мебель была украшена резьбой по дереву. На туалетном столике лежали золотые головные щетки и ручное зеркало. Даже маникюрный набор был изготовлен из золота. В узкой и высокой хрустальной вазе стояла одинокая красная роза. С оконных карнизов и полога кровати свешивались полупрозрачные занавески. В целом эта комната совершенно не соответствовала общему стилю Гнезда Ворона.
— Замечательно, не правда ли? — спросила миссис Парвер необычайно мягким для нее голосом.
— Да, — согласилась я. — А кто здесь живет?
— Сейчас никто, — ответила она. — Тут должна была находиться спальня единственной девушки, которую когда-либо любил покойный Александер Блейк.
— Должна была находиться?
— Юная невеста мистера Блейка погибла в автомобильной катастрофе в день, когда они должны были обвенчаться, — тихо сказала миссис Парвер. — Эту комнату для нее готовила я. По указанию мистера Блейка, разумеется. После рокового дня он ни разу не заходил сюда и приказал держать ее закрытой. Но я все это время присматривала за ней, следила, чтобы комната оставалась такой, какой должна была быть в первую брачную ночь.
