Генри Морган - Билет в один конец
Но для девушки все слова сейчас звенели в голове колокольным звоном и не первому, и не второму она могла дать ответ.
Выпрямившись в вертикальное положение, водитель направился на юношу:
– У тебя ещё есть шанс парень, когда я дойду до тебя, ты об этом пожалеешь «бдительный гражданин».
Видно было, как челюсть у парня заиграла от страха, а его кулаки уже были наготове, чем больше заводили водителя.
– Джейсон не надо, я сама во всём разберусь. – обратилась к нему Мэридит.
Джейсон машинально повернул голову в сторону девушки, она, потирая голову, неуверенно пыталась встать на ноги.
– Я предупреждал. – раздался слегка прокуренный бас водителя. И в тот миг, когда Джейсон повернул голову в его сторону, с левой стороны прилетел увесистый кулак водителя, отчего юноша как подкошенный отлетел в сторону.
– А я ведь предупреждал… – показывая своё превосходство, продолжал глумиться водитель.
Но силе воли парня можно было только позавидовать, от столь сокрушительного удара, который рассёк ему бровь, и кровь сейчас заливала правый глаз, он пытался встать.
– Парень, не надо, будет только хуже.
Джейсон как в тумане поднимался, он не понимал нигде он сейчас, ни что происходит и тем более не понимал, зачем он поднимается. Сейчас он даже не чувствовал боли, но он знал, что он должен встать. В таком тумане адреналина в его крови он не сразу, но всё же смог поставить себя на ноги и оторвать руки от земли. Как в тот же миг обрушился очередной удар, приковавший его к земле.
Вместе с тем ударом раздался пронзительный визг Мэридит:
– Хватит, ты же его убьёшь!
– Что ты так о нём переживаешь? Я ведь его предупреждал, но у этого шкета напрочь отсутствует инстинкт самосохранения.
Водитель вошёл во вкус и уже избивал Джейсона лишь для собственного удовлетворения:
– И потом, этого бы не случилось, если бы ты сразу села в машину, а так получается, что его кровь не в меньшей степень на твоих руках.
Мэридит подбежала к водителю и безуспешно пыталась оттащить его за руку, но одна рука водителя оказалась сильней всего тела юной девушки, отбросив её на прежнее место.
– Ты же прекрасно знаешь, что я могу это делать очень долго. – Водитель довольно посмотрел на девушку, – и в твоих силах всё это закончить.
Мисс Стоун с ужасом смотрела, во что превратил водитель Джейсона, от такой картины она просто немела, а её пальцы холодели.
– Будь по-твоему… – водитель перевёл взгляд на лежавшего парня и уже было занёс кулак, как раздался голос Мэридит:
– Стой! Будь ты проклят, я поеду с тобой, – она, опёршись о крыло автомобиля, поднялась на ноги, – а теперь оставь его в покое.
– Легко. – с довольной улыбкой он смотрел на парня, направляясь к машине.
Несмотря на то, что прохожих почти не было на этой улице, но ни один из них не стал вмешиваться в происходящее. Единственное, что они сделали, так это перешли на другую сторону улицу, конечно же, ведь это такая удобная отговорка, которой можно будет утешать себя по вечерам – «Что если бы я был на той же стороне улицы, то непременно помог, а так просто ничего не заметил»… Пожалуй, нет ни одного животного, которое предаст свою стаю и уйдёт в сторону, когда она будет в беде, и поэтому очень уж удивительно, что именно человек считает себя венцом творенья и королём мира.
Впрочем, в туманном сознании Джейсона летали куда более локальные мысли. Ему тяжело было двигаться, даже каждый вдох вызывал нечеловеческую боль во всём теле, полуоткрытыми глазами он видел, как удаляются туфли Мэридит в сторону машины, и она садится в неё. Джейсон, вытянув руку, пытался дотянуться до неё, остановить её, он что-то пытался сказать, но в его словах не было ни единого звука.
Кровь Джейсона лениво стекала через бордюр на асфальт, разбавляя его обычный чёрный вид красными красками. Солнечные блики, пробивавшиеся сквозь листву, всё так же продолжали изредка освещать землю, как будто ничего и не случилось, только теперь эти блики искрились в луже крови. Пару мгновений и восемь цилиндров заставили полторы тонны железа сорваться с места, окатив при этом юношу пылью.
Сделав небольшую передышку для себя, детектив, увлечённо занимаясь своими наручными часами, незаметно следил за окружающими. Уставшие от столь долгого дня физиономии людей на первый взгляд казались прежними, но это только на первый взгляд. В каждом выражении лица читалось искусственное спокойствие, хотя и эмоции переполняли их. Майкл Кингсли, как выяснилось, совсем не умеет держать свои эмоции под контролем. Сам он себя считал отличным игроком в покер, где своим «мастерством» игры никто не мог сказать наверняка, блефует он или нет, но со стороны виделось совсем иное…
Кингсли сидел на стуле, закинув ногу на ногу в весьма пренебрежительной позе к рассказчику. Сколько он не пытался унять свои эмоции, но ему удавалось едва не лучше, чем крокодилу притворяться цаплей. Мелкая дрожь пробивала его руки, лицо хоть и не сильно налилось кровь, но покрывалось каплями пота, выступавшими каждый раз, как он смахивает. Каждое новое слово Абрансона, казалось, резало по самому живому Кингсли.
Совершенно противоположную картину можно было наблюдать на лице Мэридит – она как прежде отрешённо смотрела на всё происходящее, и если все эти слова не заставили и дрогнуть хоть малейшего мускула на её лице, то страшно представить какие же мысли у неё в голове и на что способна эта хрупкая девочка.
Подкрутив, наконец, свои часы Абрансон с довольным выражением лица вновь заговорил:
– Ну, я продолжаю…
Огромная вилла, находящаяся в самом конце Грэйт Лейке Драйв, занимала, вместе с прилегающими территориями, площадь в несколько десятков акров. Удобное расположение её обеспечивало прямой доступ к заливу Грин, озера Мичиган, а также поля и леса, которые невозможно объять взглядом стоя на одном месте.
История обитателей некогда богатейшего дома всего городка началась ещё на заре промышленной революции. Когда единственными способами добиться уважения были лишь упорство и крепкие руки. Именно на таком фундаменте и была построена рыболовецкая фабрика братьев Стоун. Которая как ни странно, но оказалась самой живучей, и впоследствии самой крупной среди великой пятёрки озёр.
О былой мощи этого предприятия как в назидание служил проржавевший от влажного воздуха разделочный цех, стоящий на значительном удалении от основного дома. Потрескавшиеся стены и рассыпавшиеся окна служили бесплатным билетом для любого рода птиц, которые не медлили с заселением в нём. Парочка пирсов, которые так же давно не использовались по назначению – пришли в негодность и сейчас полусгнившие доски могли выдержать лишь пару кошачьих лап, пришедших сюда погонять птиц, мостившихся на покосившихся столбиках. Но больший колорит этому месту придавал накренившийся на правый борт рыболовецкий траулер, он будто от старости опёрся о пирс, и немного отдышавшись, собирается выпрямиться. Вода медленно делала своё дело, и год от года этот траулер всё больше наклонялся. На проржавевшей корме можно ещё было прочесть его название «Не потопляемый». Некогда он выходил вместе со своими братья ми – дрифтерами, ярусниками и сейнерами, а сейчас он последний из них вынужден гнить и служить подмостями для птиц.
Сейчас же семью Стоун уже никто не ассоциировал с рыбной ловлей, с приходом «американской мечты» стало просто невыгодно этим заниматься, куда проще было вложить все накопления в ценные бумаги и теперь, ничего не делая, получать неплохие проценты от игр их брокеров на Уолл-Стрит.
– Миссис Стоун, – раздался голос служанки, с каким-то заокеанским акцентом, – миссис Стоун, привезли цветы.
С неподдельным волнением Стелла Стоун принялась собственноручно расставлять высокие вазы с пышными гладиолусами.
– А остальные заносите в дом и расставьте вдоль лестниц и в гостиной. – украсив вазами парадный вход, скомандовала Стелла.
Это была статная женщина, умело боровшаяся как со своим возрастом, так и со временем. Одетая уже в вечернее красное платье, строго покроя, на её шее блистало ожерелье из розового жемчуга, с центральной, самой большой и дорогой – чёрной жемчужиной, в блеске которой можно было найти все отблески радуги. Аккуратно завитые локоны её волос едва касались плеч, по всему было видно, что миссис Стоун уже давно готовилась ко дню рождению Мэридит. И именно поэтому все слуги носились как ошпаренные, наводя финальный марафет перед приходом малышки, которая уже должна была прийти с минуты на минуту.
