Джил Брюер - Красный шарф
Хорошо, попытаюсь ей помочь, и назначу свою цену, хотя все это будет стоить мне нескольких лет жизни.
Я собирался поставить «шевроле» в гараж и натолкнулся на Бесс.
— Я позвонила врачу, — сказала она.
— Что?
— По поводу твоего пальца. Завтра в два. Спросила, нельзя ли пораньше, но у него уже все расписано.
Бесс вошла в мотель и скрылась в спальне.
Утром, сколько я ни старался, никак не мог подойти к коттеджу Вивьен. Когда, наконец, я ее встретил, то понял, в каком состоянии она находится. На ней попрежнему были белые шорты и черный свитер. Нам удалось только обменяться взглядами. С утра предстояло много работы по дому, но изза нервного напряжения я ничего не мог делать. А работы хватало. У двадцатого коттеджа облупилась на двери краска. Я заблаговременно смешал краски, добиваясь нежноголубого оттенка, но, начав красить, увидел, что цвет оказался слишком темным. Черт возьми! Почему все валится из рук?
— Можешь заодно покрасить и другие двери, — сказала Бесс. — Рано или поздно, это все равно необходимо сделать.
А тут еще Вивьен мечется по коттеджу, обезумев от страха! Всякий раз, когда я поворачивался в сторону шестого номера, видел, как она выглядывает изза шторы и смотрит на меня.
Рой, сделай то, Рой, сделай это, надо подровнять траву на газоне, у гаража в двух местах протекает крыша, нужно подстричь ветки у сливовых деревьев, листья у пальм завяли и поблекли. В нескольких местах не горят лампочки в фонтане. В пятом коттедже засорилась труба. Мистер Хэйг говорит, что в ванной из крана не течет вода. Я без конца бегал тудасюда, а когда взглянул на часы, было уже полвторого.
— Как это вас угораздило, мистер Николс? — спросил врач, внимательно разглядывая мой мизинец.
— Прищемил дверцей автомобиля.
Врач, довольно молодой человек с могучими плечами регбиста, смотрел на палец сквозь огромные очки в черепаховой оправе. Потом пристально взглянул на меня, и я понял, что он не верит ни единому моему слову.
— Придется вправить кость, потом подождем, пока пройдет воспаление. Кстати, неплохо бы сделать снимок.
— Как скажете. Послушайте, надеюсь, это скоро заживет?
— От подобной опухоли добра не жди. Не нравится она мне, — ответил врач.
— Ну, что ж, делайте, как считаете нужным.
— Сначала вправим кость.
— Начинайте.
Мне показалось, что я умираю — боль была адской. Наконец, кость встала на место, но палец попрежнему походил на сардельку.
— Благодарю вас, доктор, — простонал я, вытирая испарину.
— Ну вот и хорошо, мистер Николс, — улыбнулся врач. — И впредь будьте осторожней с дверцами машин, — и он пристально посмотрел на меня.
Клиника находилась в одном здании с супермаркетом. Я направился к «шевроле», подумав, что будь у меня хоть ничтожная часть тех денег, что в чемодане, я мог бы назначать свидания с девушками типа Вивьен, когда пожелаю. Я сел в машину и завел мотор.
Ярко светило жаркое южное солнце.
Я оглянулся и посмотрел на шоссе. И тут меня словно обухом по голове ударили. Нет! Не может быть! Но я не ошибся! Невозможно забыть это лицо. По тротуару, прихрамывая, приближался Ноэль Тис.
Глава 7
Я замер от неожиданности, нога застыла на педали акселератора, а рука на тормозе. Мотор ревел и урчал, поскольку машина не трогалась с места.
Тис, в легком летнем костюме, шел по направлению к моей машине, довольно сильно хромая. Левая рука у него висела на перевязи. Половина лица, включая глаз, была забинтована.
Я не знал, что делать. Похоже, подозрения Вивьен начинали сбываться. Тис прошел совсем рядом с «шевроле», но не узнал меня — солнечные лучи отражались в стекле. Я снова нажал на газ; Тис поднял голову, но опять ничего не заметил и, похрамывая, пошел вверх по улице. Вид у него был удрученный. Я наблюдал, как он перешел улицу, остановился на углу, поправил повязку на руке, затем внимательно и как бы удивление оглядел ее, после чего подтянул бинт, закрывавший его левый глаз. Поверх бинта была надета шляпапанама, и время от времени Тису приходилось поправлять ее, чтобы она не сползала на лицо.
Надо срочно сообщить Вивьен! Ведь так недалеко до беды! Я был уверен, что она вряд ли обрадуется тому, что Ноэль Тис остался жив и теперь наверняка разыскивает ее.
— Ну как, помог врач с пальцем? — спросила Бесс.
— Разумеется.
Я развернулся, поставил «шевроле» в гараж, прикидывая, как бы мне незаметно для Бесс пробраться в коттедж к Вивьен, но жена ожидала меня возле гаража.
— Просто великолепно! — заметила она, рассмотрев мой палец.
— Врач его вправил. Ты не представляешь, как это больно.
— Бедненький! — пожалела меня Бесс.
Я взглянул на ее стройную фигурку в купальнике. Бесс работала в саду и вся намокла изза включенного разбрызгивателя. На меня жена поглядывала с подозрением. Она машинально вытерла рукой лицо, и не нем осталась грязная полоска глины. Мы молча посмотрели друг на друга, и я направился в мотель. Необходимо срочно повидаться с Вивьен. Ведь Ноэль знал мое имя и фамилию и легко найдет меня, справившись по адресной книге. Я же назвался, когда мы ехали в «линкольне».
— Куда ты? — услышал я голос Бесс.
— В мотель. Чертов палец! Никогда бы не подумал, что мизинец способен так болеть.
Бесс подошла ко мне.
— Рой...
По ее тону я почувствовал — чтото не так.
— Тебе письмо, — сказала она.
— Да?
— Оно в кухне на столе.
— Спасибо.
Я зашел в кухню и с силой захлопнул за собой дверь. Вокруг царила мертвая тишина, казалось, мотель необитаем. Не было слышно ни малейшего звука. Меня не оставляла мысль о Вивьен. Я осмотрелся и увидел письмо. На абсолютно пустом столе белел лишь конверт. Я понял, почему у Бесс было такое выражение лица. Письмо от Альберта... Оно было вскрыто...
Начав читать, я и не заметил, как Бесс вошла в кухню. Письмо было короткое и любезное, в общем, в стиле моего сволочного братца. Оно объясняло все.
— Какого черта ты мне соврал? — спросила Бесс.
— А что мне оставалось делать?
— Мог просто сказать, что Альберт тебе отказал. Я и не собиралась вскрывать письмо. Думала, все в порядке, и в письме перевод.
Альберт писал, что очень сожалеет, извинялся, что не может мне помочь. Одно и то же, черт побери!
— Рой!
— Что?
— Объяснись же. Почему ты сказал, что Альберт выслал деньги?
Я застыл с открытым ртом, потому что в окно было видно, как по газону медленно идет Вивьен. Она остановилась возле пальмы, оторвала листок и стала его покусывать.
— Может, принести бинокль? — ехидно спросила Бесс.
— Не говори глупости!
— Ну, и как ты все объяснишь?
Надо, чтобы Вивьен немедленно убралась к себе. Бог мой, а если вдруг появится Тис? Вивьен ведь не знает, что он жив. Она весь день ждет, чтобы я чтото предпринял, а мне даже словом с ней не удается переброситься. Я повернулся к Бесс.
— Да, я тебе солгал. Не мог сказать, что этот подонок отказал. Я же просил его о таком ничтожном одолжении! Просто бесстыдство! Ты даже не представляешь, какое это унижение. И это мой родной брат!
— Ты не должен так говорить, Рой.
— К чертовой матери все! Да, да, это правда! У нас нет денег и я не знаю, что делать!
— Прежде всего, — спокойно сказала Бесс, — нам не следует строить воздушных замков... Ну да ладно. А кто же тебе дал одежду, Рой? Альберт?
— Да. Ты что, сомневаешься? Ради Бога, Бесс...
— Не сердись, пожалуйста. Я сейчас просто не знаю, чему мне верить...
Она присела на край стола. Волосы ее растрепались, на лице чернела полоска грязи.
— Бесс, успокойся...
— А я и не волнуюсь. Я настолько спокойна, что с удовольствием придушила бы тебя, — холодно произнесла она, заметив, что, Вивьен смотрит в сторону нашего окна.
Потом Вивьен направилась к своему коттеджу. По пути она, чуть замедлив шаг, снова взглянула в нашу сторону.
— Смотришь? — сказала Бесс. — У нее красивые ноги, не правда ли?
— Бесс, ради Бога!..
Она спрыгнула на пол и пошла к двери. Но вдруг обернулась:
— Ты опоздал на несколько дней. Где же ты был все это время?
— Я тебе уже говорил — искал попутку. Ты же знаешь, что у меня почти не было денег. Много истратил на гостиницу, осталось только на эту проклятую бутылку. Вот я ее и купил. А на обратный путь денег просто не было. Кстати, я ничего не ел. Только дома и поел как следует.
— Ладно, — сказала она, сбавив тон. — Я о тебе плохо подумала... — Бесс приблизилась ко мне и поцеловала. — Ты простишь меня, Рой?
Я обнял ее и тоже поцеловал.
— Конечно, дорогая. А что сделать мне, чтоб ты меня простила?
— Не надо мне было так говорить. Но тебя так долго не было. А я хорошо знаю Чикаго, понимаешь? И мне в голову пришли всякие нелепые мысли. А тут еще это...
Я снова поцеловал ее.
