Владимир Орешкин - Нино, одинокий бегун
Обнаружив, они могли без особого труда схватить меня. Почему этого не сделали?
Более того, предупредили меня, что им все известно. Зачем? Какой в этом смысл?
Чтобы посмотреть, что буду делать дальше? Возможно. Они использовали этот прием, когда нужно, чтобы разыскиваемый привел их куда-то, к цели, которую знал только он. Что хотят они от меня - у меня нет цели... Только одного, чтобы я снова набрал злополучный код? Им зачем-то нужно это.
Но если так, то, значит, они уверены, что не выпустят меня из виду. Это, в свою очередь, означает, что я представляю для них большой интерес, гораздо больший, чем я предполагал.
Должно быть, еще эксперимент. Пусть так, постараюсь, чтобы он обошелся им как можно дороже. Я влечу им в копеечку!
В дверь постучали, потом она приоткрылась, и в комнату вошла вчерашняя женщина.
Она была в домашнем халате, но лицо ее было ярко накрашено.
- Уже проснулись? - спросила она. - Шесть часов вечера.
- Я, наверное, причинил вам массу хлопот?
- Что вы, - ответила она, гостеприимно улыбаясь, - отдыхайте, пожалуйста. Я приготовила завтрак.
С этими словами она вышла, а через минуту распахнула дверь и вкатила в комнату небольшой столик на колесиках, уставленный тарелками.
- Вы, конечно, привыкли, чтобы вам подавали завтрак в постель. Во всех фильмах таким, как вы, подают завтрак в постель. У меня нет подноса, зато есть столик. К сожалению, не знаю, какое ваше любимое блюдо, поэтому приготовила то, что нравится мне... Знаете, моя мама была мастерицей по кулинарной части. У отца был коэффициент "сорок один", он неплохо зарабатывал, и она имела возможность разнообразно готовить.
Я растерялся от ее предупредительности и от обилия слов, которые лились из нее, словно ручеек. И все злополучные - "сто четыре".
- Вы, конечно, захотите принять душ, - он в конце коридора. Вода в наше время стоит дорого. Завидую, вы имеете возможность принимать душ каждый день, даже несколько раз в день, стоит захотеть... если бы была замужем за мужчиной с вашим коэффициентом, не выходила бы из ванной, я Так люблю воду! Завидую вам, вы умный, у вас, конечно, интересная работа, вы получаете дай Бог каждому. Кушайте, пожалуйста. Возьмите пирожок, я пекла сама, попробуйте. Когда была маленькой, мама говорила, что мне удаются пирожки.
Пирожок вкусный, но я не мог есть, потому что женщина заглядывала в рот, пытаясь угадать малейшее желание.
Минут через пять стал чувствовать, что она переполняет меня, что еще немного и, несмотря на ее почтительное ко мне отношение, начну Дергаться и закачу настоящую истерику.
А она между тем продолжала:
- Вы знаете, жизнь - лотерея. Кому как повезет. Особенно это касается нас, женщин... С тех пор как помню себя, мне твердили: как выйдешь замуж, так и будешь жить дальше. На всех знакомых мальчиков мы смотрели с одной стороны - сколько же они наберут баллов на испытаниях. Они были для нас таинственны, полны надежд, потому что их балл, которого у них еще не было, мог принести кому-то счастье, обеспеченность, возможность не думать о мелочах. Особенно это ощущали девочки, родители которых имели коэффициент невысокий, - мы видели, как небогато живем, имели возможность сравнивать, прекрасно зная по фильмам, какой должна быть настоящая жизнь. Каждая из нас ждала такой жизни - ее все не было.
Некоторые вытаскивали счастливый билетик, мы во дворе, замирая от восторга, рассказывали, как это случилось, как наша Нелли познакомилась с парнем, гуляла, потом он предложил выйти за него, и тут оказалось, что у него высокий балл.
Завидовали... Она иногда, редко, показывалась в нашем дворе, в красивом модном платье, в золоте, с прической, которая стоила безумно дорого. На стоянке ее ждал прекрасный азролёт, Нелли разговаривала с нами как с равными, мы вспоминали общих знакомых, но так ощущалось, что мы для нее не жизнь, а воспоминания... Как ни хотела она казаться ровней, все равно чувствовалось ее превосходство. Мы поневоле подыгрывали, смотрели на нее снизу вверх. Ничего нельзя было с собой поделать - ей повезло... Я тоже когда-то решила, что мой муж будет с баллом не меньше "ста", но время шло, даже в мечтах уже не осмеливалась подняться до столь высокой, цифры. Потом мечталось о "восьмидесяти", потом о "семидесяти". А когда не стало папы, я уже не мечтала ни о чем, нужно было зарабатывать деньги.
Как-то. Кому нужно брать меня замуж, когда можно просто купить... Сначала я стоила очень дорого и была нарасхват. У меня появились деньги, мне и маме их хватало, я не думала о будущем. Потом стала стоить дешевле... Нас много. Да вы это знаете лучше меня. Кушайте, возьмите еще пирожок. Вы молоды, и вы мужчина, вы должны много кушать... Какой вы счастливый, вы не представляете своего счастья... Я буду гордиться, что у меня такой гость, как вы.
Она смотрела на меня во все глаза, и на глазах у нее блестели слезы. Я вытащил бумажник и дал ей много денег. Она взяла их с поклоном, молитвенно сложив руки на груди. Было противно чувствовать себя богом - я не хотел быть им.
Я провел у бедной женщины три дня. За это время отдохнул и продумал план действий. Но, самое главное, на второй вечер я раскусил наконец твердый орешек, который вот уже полгода никак не давался мне.
По моей просьбе Элизабет - так звали хозяйку - принесла из квартальной библиотеки ролики всемирной истории. Она осторожно, с выражением тревоги на лице, словно они могли взорваться, выложила их на стол и посмотрела на меня с еще большим трепетом, чем раньше.
- Их еще никто не брал, я первая расписалась на карточке, - сказала она с гордостью за меня.
Ролики выпустили больше ста лет назад, и если Элизабет говорит правду а какой ей смысл врать, - то в их квартале органически не переваривают историю...
Истина лежала на поверхности. Когда я догадался, открытие не показалось особенным, настолько оно было примитивно. Его не нужно было открывать оно бросалось в глаза, мне стало казаться, что пройти мимо него вообще невозможно.
В последние времена перед Эпохой Машины цивилизация развивалась невиданными темпами. Да, были войны, различные распри, кончавшиеся кровопролитиями, множество людей гибло в попытках освоить неизвестные миры - все это было. Но, просматривая ролики, я прямо кожей ощущал, как неудержимо росло величие цивилизации во вселенной.
До той эпохальной встречи с братьями по разуму. В истории этой встрече посвящена целая глава. Красочно описывалось, как в черноте пространства на границе исследованной области маленький разведочный корабль - члены экипажа Энн Ботвин и Кларк ? Мишель - обнаружил странной формы небесное тело, шедшее параллельным курсом. Разведчик туг же стал преследовать его и, несмотря на попытки тела избавиться от такого соседства, взял его на абордаж... Так, собственно, и произошла знаменитая встреча. Братья по разуму во время последующих контактов расписали свои успехи, во много раз превосходящие земные, и заявили, что все они - заслуга нехитрой системы, экземпляр которой они с удовольствием нам дарят. У машины, расставляющей людей по местам, масса достоинств: она не ломается, связана при помощи невидимых нитей в единый узел, сама производит свои филиалы, так что ее хватит для всех. Земляне отныне и навеки избавлены от войн, от всего худшего, что сопровождало развитие человечества с начальных веков. Способности человека определяются сразу и окончательно...
Так и случилось.
Только, сколько я ни просматривал историю дальше, не мог обнаружить названий новых миров, освоенных нами.
Братья по разуму с довольной усмешкой улетели, каждый человек получил свое, а движение цивилизации вперед резко замедлилось. Более того, оно остановилось. И не только географическое движение. Замерли на месте науки, не развивалось производство, мы пользуемся вещами такими же, что выпускались еще на заре Эпохи Машины.
Не в этом ли коварная суть подарка космических гостей?!
Но почему машина сумела так повлиять на нас, что изменилось в людях с тех пор?..
Элизабет все эти дни ухаживала за мной, только что не сдувала пылинки.
Мне не хватало камина, я привык к спокойному его огню, к живому теплу, которым он щедро делился.
Новое появление в мире я обставил с надлежащей осторожностью. Мне стало ясно, что любая моя акция, будь то воровство денег или документов, тут же становится известна тем, кто так пристально и неторопливо следит за мной. Таким образом, на карте появляется точка и время, я сам показываюсь на глаза преследователям.
Каждый вечер я подолгу смотрел видео, ожидая, что экспериментаторы дадут весточку, напомнят о своем присутствии, как сделали это однажды. Но про меня забыли, ни одна передача не напоминала обо мне.
Элиза выполняла мои просьбы с завидной пунктуальностью. Прежде всего она приобрела в магазине рабочей одежды дешевый костюм, в каких вкалывают работяги, коэффициент которых колеблется от "двадцати" до "сорока". С ее помощью я перекрасил волосы и стал жгучим брюнетом. Усы, умело приклеенные, также порядочно изменили внешность. Я повзрослел.
