Миньон Эберхарт - Стеклянный башмачок
Это как будто говорило о самоубийстве, но бармен не смог толком опознать девушку.
Вечером Рут потребовала от мужа отправить Элис домой. Это произошло, когда Брюль пригласил ее в кабинет и неожиданно потребовал больше не встречаться с Энди.
Вспылив, обиженная Рут выпалила:
– Мне кажется, сейчас лучше было бы предложить твоей Элис покинуть наш дом.
Внимательно взглянув на жену, Брюль поинтересовался:
– Кто говорил с тобой об этом?
Не получив ответа, он протянул:
– Конечно же, Элис... Именно из-за нее я на тебе и женился.
И, откинувшись в кресле, стать ждать реакции жены.
13
Рут собрала волю в кулак, чтобы перенести это унижение.
– Ты не нарушил нашего уговора... Но теперь, когда я знаю правду, терпеть эту женщину в нашем доме я не намерена! Иначе уйду я!
– Куда?
– Буду работать, как раньше.
– Но я тебя в клинику не возьму.
Рут возмутилась.
– Это просто непорядочно!
– Тебе не нужна лишняя шумиха в прессе. К тому же за тобой по пятам будет ходить полиция.
– Долго это продолжаться не может.
И тут вдруг Брюль спросил:
– Ты влюблена в Энди?
Рут промолчала.
– Сознайся, ведь он за тобой ухаживал. Понимаю, что это не мое дело, но ты ведь моя жена...
– А как же Элис? – спросила Рут.
– Узнаешь все со временем, но не сейчас. Насчет Элис... Не забудь, она обручена со Стивеном.
– Мне его жаль... Он так ее любит.
– Возможно, я кажусь тебе жестоким... Но все же я надеюсь, что во всей этой нелепой истории ты будешь на моей стороне.
– Чего ты хочешь?
Он вдруг улыбнулся.
– Удивительно, Рут, как ты рвешься все выяснить до конца. Правда, я сам тебя к этому приучил на работе. Ладно, вот что следует делать... Ты останешься здесь, и Элис тоже. С Энди встречаться не будешь – только еще не хватало попасть на страницы газет. Это совершенно ни к чему, мы и так на виду у всего города.
– Потому я и хотела, чтобы Элис отсюда убралась. Но скажи, с чего ты решил, что Кристел убили и почему вдруг женился на мне, а не на Элис? Чтобы на нее не пало подозрение?
– Кто наговорил тебе этих глупостей? Поверь мне, Рут, я понятия не имел, что Кристел умерла не своей смертью. И женился я вовсе не в интересах Элис. Запомни это!
– Когда началось следствие, ты сразу кинулся к Элис, а мне подсунул Энди, – спокойно заметила Рут. – Я видела вас у театра.
Рассерженный Брюль вскочил.
– Я вовсе не затем ездил к Элис! А что касается Кристел, поначалу я считал, что она покончила с собой.
– С чего вдруг?
– Она слишком переживала, если жизнь складывалась не по ее желанию. Поверь, я не лгу. И не обижайся на Мэгги, проявляй с ней побольше терпения. Что касается Элис... Она с самого начала говорила про убийство. И когда стало известно о письмах, я немедленно кинулся к ней, чтобы узнать, почему она так думала. Мы договорились встретиться у театра. Энди я просил предупредить тебя, что я буду занят. Не хотелось, чтобы ты расстраивалась.
– Ты... – взорвалась было Рут, но Брюль ее перебил.
– Когда я рассказал ей о письмах, Элис что-то обсуждать отказалась. Так что я не имею понятия, чьих это рук дело. Врагов у меня хватает, как у каждого преуспевающего человека. Но кому могли быть известны все подробности? Остаются Мэгги, Стивен и ты.
– Я тут ни при чем!
– Знаю. Тем более тебе и так досталось куда больше остальных. Поначалу я заподозрил Мэгги – очень уж она была недовольна нашей женитьбой. А письма могли помочь от тебя избавиться. Но она уверяет, что о письмах ничего не знала. Стивен? Зачем ему? Да и услышав про расследование и приезд полиции он был просто поражен. Энди? Он сам лечил Кристел, зачем ему лишние подозрения? Слугам и Элис это тоже ни к чему, остается только Гай.
– Гай? – удивилась Рут.
– Они с Кристел были дружны с детства, он вел ее дела, как его отец – дела ее родителей. Но не вижу, зачем ему мстить за смерть Кристел. Ведь автор писем должен быть человеком очень совестливым, раз навлекал подозрения и на себя тоже...
– Стивен, – вырвалось у Рут. – Это в его стиле.
– Да, он настоящий джентльмен. Но не любит отвлекаться от своей музыки, целиком погрузившись в творчество...
Брюль задумался, потом добавил:
– Но вот если бы Кристел как-то угрожала его творчеству, он бы это сделал.
– Стивен не мог решиться на убийство!
– Опыт работы в больнице должен был научить тебя, что невозможного не бывает. Письма могла писать только Джил Гарднер.
– С чего ты взял?
– Она вполне могла предположить, что Кристел убили. А в ее порядочности я прекрасно убедился на работе. Ее просто замучили сомнения и она решила обратиться в полицию. Потом собралось поговорить с тобой о своих сомнениях. Видимо, ты знаешь то же самое, только сама не отдаешь в этом отчета.
– Говорю же тебе, я ничего не знаю...
– Нет, должно быть что-то, о чем ты просто не подозреваешь, – покачал головой Брюль. – Постарайся вспомнить. Речь наверняка идет о какой-то совершенно заурядной детали, на которую ты просто не обратила внимания.
– Брюль, я не помню ничего такого...
Он с надеждой смотрел на нее, но толку не добился.
– Надо найти медицинские карточки, – предложил Брюль. – Это может помочь.
– А где они?
– Не знаю. Я не брал, Гросс тоже, Мэгги и Стивен в глаза не видели и даже не подозревали об их существовании. Лекарства выбросил я сам.
– Но ведь ты предполагал самоубийство?
– Кристел не пользовалась бы лекарствами, а просто приняла яд.
– А кто мог подсыпать отраву в мой стакан?
– Кто угодно. В доме полно людей. Мэгги, Стивен, Элис... Правда, меня тогда не было. Значит ты, Рут, знаешь что-то очень важное, что может стать уликой. Только мне кажется, тебя хотели не убить, а как следует напугать.
– Почему?
– Налей ты в стакан воды, сразу ощутила бы неприятный привкус и обнаружила отраву.
– Но кто мог это сделать?
– У Мэгги такого средства быть не могло. Элис в тот вечер не могла послать за вещами, хотя вполне на такое способна. Стивен... У него хватает всяких лекарств...
– Откуда?
– Он мой давний пациент, получает снотворные от неврастении.
– Значит у него было и то лекарство, которое нашли?
Брюль кивнул.
– Именно его и нашли в телах Кристел и Джил. Я сам не раз им пользовался, Энди тоже. Да и ты сама, Рут.
– Брюль, меня волнует одна вещь. Если полиция ее найдет...
– Объясни, в чем дело.
– Я о своей сумке с лекарствами. Я привезла ее сюда, но куда дела – не помню. Может быть, помнит прислуга, которая помогала распаковывать вещи. Сейчас комната опечатана, полиция следит за каждой вещью, которую я оттуда беру...
– Какие там были лекарства?
– Не помню, но видимо полный комплект.
– Зачем тебе понадобилось все это барахло, ты же совершенно здорова.
– Ну мало ли... Они могли кому-нибудь понадобиться. К тому же я совсем забыла про сумку.
– А морфий там был?
– Конечно. Немного, но сколько – я не помню.
– Во всяком случае, вполне достаточно...
Рут испугала его вспышка. Заметив это, Брюль постарался ее успокоить.
– Когда откроют комнату, мы все проверим. Если бы полиция нашла сумку, тебя давно бы арестовали. Значит, ее кто-то забрал.
Обняв ее, он попросил:
– Верь мне, Рут. И делай, как я говорю.
Рут вдруг ужасно захотелось прильнуть к нему, ощутить тепло его рук. Она даже удивилась силе нахлынувшего желания. Но вспомнив, что Элис остается в доме, она тут же подавила свой порыв.
14
Высвободившись, Рут сказала куда мягче, чем хотела бы:
– Мне больше ничего не остается.
И удалилась.
Ночью ей не спалось. Все время вспоминался утренний разговор с мужем. В газетах вовсе не упоминались ложный ночной вызов, который обеспечил Брюлю алиби, и позеленевшие руки Джил. Это ее особенно беспокоило. Таких случаев в медицинской практике она не знала.
Но почему это не интересовало Брюля?
Что, если звонила тогда Элис, скажем, из кухни, где стоял другой телефон, а потом ей ничего не стоило явиться в спальню Рут...
На следующее утро Рут поехала в клинику. Стояло пасмурное холодное утро, Элис завтракала у себя, Мэгги как всегда не проронила ни слова. Стивен молчал, казалось, ему нездоровилось, Брюль куда-то еще с утра уехал.
Как раз в тот день полиция сняла печати с комнаты Рут. Там она не заметила ни перемен, ни беспорядка, но это ничего не значило. Там явно поработали знатоки своего дела.
Даже табачный дым не смог заглушить аромат роз. Роскошная комната смотрелась ужасно тоскливо.
Рут занялась тщательными поисками сумки, когда появилась горничная, интересуясь, не нужно ли помочь. Но и вдвоем они сумку не нашли, хотя горничная помнила, что в свое время клала ее в ящик комода.
– Еще кое-что нужно найти, – добавила Рут, – я имею в виду карточки с записями о болезни миссис Кристел. Ими кто-нибудь уже интересовался?
– Они лежали вон на том столике.
