Андрей Серба - Взрыв на рассвете
- Слушаюсь.
Майор встал, козырнул и четким строевым шагом покинул курилку...
Генерал сказал военкому не всю правду, была еще одна причина, и, пожалуй, самая главная, почему он не хотел покидать двор военкомата. Именно сюда должен был с минуты на минуту прибыть бывший старшина.
И он дождался. К высоким железным воротам военкомата подкатил защитного цвета "газик", из него выскочил высокий, спортивного склада мужчина, помог спуститься на землю коренастому человеку с полиэтиленовым пакетом в руке. Рассмотреть их лица не было возможности из-за высокой стены аккуратно подстриженного кустарника. Но знакома, слишком знакома была генералу эта невысокая фигура. Когда оба приехавших прошли в калитку и двинулись по дорожке к дверям военкомата, генерал встал и с тревожно забившимся сердцем шагнул им навстречу.
Он не ошибся, один из приехавших был его бывший старшина. Такой же плотно сбитый, с широкими покатыми плечами, с немного искривленными, как у кавалеристов, ногами. Те же чуть прищуренные, слегка настороженные, немигаюшие глаза. Но согнулась под грузом прошедших лет спина бывшего пластуна, поседели волосы и усы, слегка волочилась по земле нога.
Увидев шагнувшего к нему из аллейки человека, бывший старшина остановился. В полиэтиленовом пакете чуть звякнули две бутылки. Какие-то доли секунды его лицо было неподвижно и бесстрастно, но затем что-то дрогнуло в нем, широко открылись и словно оттаяли его глаза, напряглись и застыли желваки на скулах. И генерал почувствовал, что бывший старшина узнал его. И все заранее приготовленные для встречи слова вылетели из памяти. Он сразу понял главное: прежде чем взгляд пластуна скользнет по его широким погонам, по Золотой Звезде Героя, он должен сделать все, чтобы разница в их теперешнем положении не смогла помешать сердечности и откровенности.
И он первым сделал к бывшему старшине шаг, крепко обнял за плечи, прижался щекой к его жестким усам. Почувствовал, как оборвалось что-то в груди, как судорожно дернулся на шее кадык, как пересохло во рту. И как затем предательски дрогнул голос.
- Здравствуй, пластун...
