Светлана Алешина - Ролики без тормозов
Поняв, что спорить с ней бесполезно, я решила больше не приставать.
– Кто едет со мной в тот пункт проката?
– Я, – первым поднял руку Ромка.
Я перевела взгляд на Сергея Ивановича Кряжимского, но тот отрицательно помотал головой, а затем пояснил:
– Пожалуй, мне лучше остаться. Слишком уж жарко сегодня на улице, боюсь, как бы плохо не стало. Потом еще придется вам со мной, стариком, по больницам мотаться. Езжайте уж без меня.
– Ну а ты? – озадачила я, наконец, свою горе-подруженьку.
– Могу и поехать, – согласилась Маринка таким тоном, будто делала мне великое одолжение. Видя, что я направилась к выходу, собираясь позвать еще и Виктора, Маринка торопливо добавила: – А наш фотограф сейчас занят, если тебя это, конечно, интересует.
– И чем же? – заинтересовалась я.
– А чем он обычно занимается? Фотоаппарат, естественно, ремонтирует и какие-то устройства собирает. Говорит, могут в ближайшее время пригодиться.
– Не какие-то, а прослушивающие, – поправил Широкову Ромка. – Это я ему предложил их сделать. Ведь они нам понадобятся, Ольга Юрьевна?
– Не знаю, – пожала я плечами. Вдруг и правда в ближайшее время эти самые устройства окажут нам неоценимую помощь? Никогда заранее не знаешь, что ждет тебя впереди.
Попросив Ромку с Маринкой поторопиться, я встала со стула, накинула на плечо свою сумочку и нехотя поплелась к выходу. Нехотя потому, что на улице сегодня действительно было очень жарко, и выходить из кабинета на солнце страшно не хотелось. Но расследование требовало от нас реальных действий, факты сами в руки не шли, поэтому за ними приходилось гоняться. А как любил повторять наш Сергей Иванович, волка ноги кормят. Так что мы побежали.
Глава четвертая
– Невероятно, что у нас за страна? – возмущенно воскликнула я, отходя от столика, за которым сидело несколько молодых людей, принимающих и оформляющих прокат морозильных камер и иного оборудования.
– И не говори, – поддержала меня Маринка, – непонятно через какое место все делается. Ну вот как так можно, дать камеру в прокат всего на пару часов, а документацию по всем правилам не оформить! Нет, ну я понимаю, что все деньги им в карман пошли, но фамилию-то хоть записать можно?
Мое мнение не слишком отличалось от Маринкиного. Действительно, прибыв в пункт проката, расположенный на улице Грибоедова, мы хоть и смогли выяснить, что описание искомого продавца совпадает с внешностью одного из вчерашних клиентов фирмы, однако установить его фамилию и имя не смогли.
Вся сложность состояла в том, что шустрые ребятки отдали камеру в прокат, не оформив ее, как положено, и решили прибрать денежки за прокат себе. Они просто забрали у того парня паспорт, чтобы быть уверенными, что он вернет камеру, но в него даже не заглядывали. Когда же оборудование было возвращено, паспорт перекочевал в руки хозяина. В накладе никто не остался. Мы же лишились единственной ниточки, которая могла хоть как-то приблизить нас к грабителям банка.
– И что будем делать теперь? – отвлекла меня от невеселых мыслей Широкова.
– Не знаю, – неопределенно пожала я плечами. – Что тут вообще можно сделать? Разве что по улице пойти, спрашивая у каждого прохожего, не видел ли он, куда ушел молодой человек такой-то внешности, причем глупо надеяться, что его кто-то видел.
– Нет, а может, и правда видел? – неожиданно вмешался в разговор Ромка. До этого момента он молча стоял в стороне и просто слушал, как я беседую с работниками фирмы проката. – Люди из фирмы ведь подтвердили, что пришел их клиент с пустыми руками, а уходил с пакетом серого цвета, до основания чем-то набитым.
В ответ на Ромкины слова я только усмехнулась.
– Представляю себе, как мы всех донимаем, ища человека, отличительной чертой которого является серый пакет в руках. Да нас просто за идиотов примут или пошлют на три веселых буквы.
– И все равно, я думаю, что-нибудь придумать можно, – уверенно заявила Широкова. И тут же добавила: – Поедем лучше в редакцию, там и решим, что дальше делать. Заодно спросим у Сергея Ивановича, может, он что путное посоветует.
Я не стала возражать против Маринкиного предложения, и вскоре мы уже катили на моей машине в сторону нашей редакции. Я вела машину, Маринка, занявшая место рядом, открыла окно со своей стороны и активно обмахивалась каким-то листком, безостановочно понося при этом нашу сферу обслуживания. Я даже думать об этом уже забыла – ну не получилось узнать имя, так что ж теперь? Но Маринка так не могла. Ей непременно нужно было повозмущаться и напридумывать себе проблем, которых и без того обычно хватает.
Впрочем, никакого внимания на ее ворчание ни я, ни Ромка не обращали, тем более что последний попросту строил рожицы водителям проезжающих мимо машин. Я попробовала его пристыдить, но поняв, что все бесполезно, оставила мальчишку в покое.
Наконец, мы добрались до любимой редакции. Я остановила машину под окнами, дождалась, пока все выйдут, закрыла двери и окна и сразу направилась наверх, радуясь, что добралась-таки до своего рабочего места и, главное, до вентилятора. Надо будет всерьез подумать о том, чтобы установить в «ладе» кондиционер.
Оказавшись в офисе, я первым делом попросила Маринку сделать кофе, а затем направилась к себе. Меня остановил голос Кряжимского. Сергей Иванович нетерпеливо спросил:
– Ну как, Ольга Юрьевна, есть новости?
– Новости, – усмехнулась Широкова, услышав вопрос. И тут же продолжила: – Еще какие. Жаль только, что вот пользы от них нам нет. – И вместо меня Маринка рассказала о случившемся: – Представляете, тип этот именно там камеру и брал, но вот его паспортными данными эта шарашкина контора не располагает, так как шустрые тамошние работники денежки между собой поделили и оформлять заказ не стали. Как вам это нравится?
– Это правда? – повернулся ко мне Кряжимский.
Я кивнула и, не вдаваясь ни в какие подробности, прошла в свой кабинет, где сразу села в кресло, решив немного подумать. В соседней комнате хлопнула дверь, по всей видимости, Маринка выскочила с чайником за водой, которую можно было раздобыть лишь этажом выше. Не обратив на стук никакого внимания, я принялась анализировать все, что нам было известно.
«Итак, четверка молодых людей организовывает ограбление инкассаторской машины – вырывает мешки с деньгами прямо из рук инкассаторов. Хорошо катаясь на роликах, воришки въезжают в переполненный посетителями парк, разделяются и теряются в толпе. Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, ребятки торопливо меняют свое обличье, снимают ролики, а деньги прячут в морозильной камере под коробками с развесным мороженым. После этого им остается только спокойно покинуть сам парк и дождаться, когда вернется с деньгами четвертый сообщник, в задачу которого входило вывезти без подозрений награбленное.
Ну что тут можно сказать: рисковые ребята, коль не побоялись спрятать деньги под мороженым, ведь понимали же, что мысль проверять морозильные камеры запросто может появиться хотя бы у одного работника следственных органов и тогда бы их план провалился. Или у них был запасной вариант на такой случай? Даже и не скажешь, что все дело провернула какая-то молодежь, слишком уж хорошо все спланировано и просчитано. Но ведь наверняка они где-то допустили оплошность: не может быть, чтобы первое дело прошло настолько гладко, без сучка, без задоринки».
Пытаясь вычислить хоть один «сучок», я заново принялась прокручивать в голове весь ход событий, тщательно вдумываясь в каждый шаг преступников и прикидывая, где именно они могли что-то недосмотреть или недодумать. Но моя напряженная мыслительная деятельность оказалась безрезультатна.
Неожиданно открылась дверь в мой кабинет и я испуганно вздрогнула. Вошла Широкова, неся поднос с заказанным мной ранее кофе.
– Что, скучаешь? – как всегда, с неунывающим видом поинтересовалась она.
– Я не скучаю, а думаю, – ответила я.
– Ну и как, получается?
– В одиночку – нет. Полагаю, что не помешает собраться всем вместе и помозговать.
– Созвать народ?
Я кивнула, и Маринка покинула мой кабинет, поторопившись выполнить это несложное поручение. Через несколько минут ко мне в кабинет стали стекаться коллеги. Первым вошел Кряжимский, за ним Ромка, Маринка и, наконец, Виктор. Последнего я сама вызвала по селекторной связи, избавив Широкову от необходимости спускаться в его каморку. Когда же все расселись, я определила главный вопрос нашего экстренного совещания:
– Необходимо найти новые пути поиска грабителей банка. Если мы сейчас не придумаем, что делать дальше, можно просто бросать расследование.
– Ну ты скажешь тоже – бросать, – усмехнулась в ответ Широкова. – Когда это мы хоть одно расследование бросали, не доведя до конца? На моем веку такого не было.
– Да, но здесь совершенно другая ситуация, – попыталась возразить я.
