Лори Кинг - Элементарно, Ватсон!
— Мне сложно понять, Лю, какое отношение мистер Айза Уитни имеет ко всему этому делу.
Лю улыбнулся.
— Никакого. Однако жена мистера Айзы Уитни привыкла в любых тревожных обстоятельствах советоваться со своей старой подругой еще школьных времен. Эта чудесная женщина — Мэри Ватсон, чей муж, доктор Джон Ватсон (которого жена ласково называет Джеймсом), с завидным терпением помогает мистеру Айзе Уитни с его тяжелой зависимостью. Не раз и не два доктор Джон Ватсон буквально вырывал мистера Уитни из лап опиумного дракона. Именно пребывание мистера Айзы Уитни в «Золотом слитке» приведет туда доктора Джона Ватсона, а заодно позволит ему заняться здоровьем мистера Шерлока Холмса.
— Но можем ли мы рассчитывать на то, что он найдет детектива, — мягко произнес Вин, — если мистер Шерлок Холмс изменит свою внешность до неузнаваемости?
— Конечно, нет, — отреагировал Чжан. — Он не сможет узнать мистера Шерлока Холмса. Однако лучший детектив-консультант Лондона, безусловно, сам узнает его.
Все произошло именно так, как предсказывал Чжан. Датчанин, работавший на Лю, вернулся в заведение Индуса и уже в пятницу прислал сообщение, что в «Золотом слитке» появился доктор Джон Ватсон, требуя встречи с мистером Айзой Уитни. Поскольку последний пребывал в весьма плачевном состоянии, доктор Джон Ватсон оплатил его долги и отправил на кебе домой. Впрочем, сам доктор его не сопровождал, а продолжал бродить по Суондэм-лейн еще несколько минут, пока из курильни не вышел один из посетителей. Сгорбленный старик, спотыкаясь, брел по улице, время от времени перебрасываясь фразой-другой с доктором, который шел с ним рядом (следом тихонько крался датчанин), пока скрюченный старикан не выпрямился и не принялся во весь голос хохотать. Датчанин продолжал наблюдать за странной парой. Старый и немощный курильщик опиума, который волшебным образом обрел и силы, и ясный ум, свистнул, подзывая кеб. Когда они уехали, датчанин вернулся к своему посту у дверей в заведении Индуса.
На следующий день друзья Вина из полиции предоставили последнее подтверждение того, что план удался. Мистер Шерлок Холмс и доктор Джон Ватсон ранним утром появились в тюрьме на Бау-стрит. Там они поговорили наедине с инспектором Брэдстритом. То, что произошло в офисе инспектора, осталось неизвестным для информатора Вина, однако вскоре Брэдстрит повел обоих вниз, к камерам для заключенных, где джентльмены пробыли некоторое время. Вскоре после этого они снова вышли на улицу и уехали на кабриолете, после чего из тюрьмы — оттуда, где находились камеры, — вывели некоего господина, которого констебль-информатор прежде не видел. Сей джентльмен подозвал кеб, и было слышно, как он требует ехать к вокзалу с максимально возможной скоростью. Предприимчивый констебль, в надежде узнать, что же происходило в камерах, спустился по лестнице в коридор, вдоль которого шли двери. К его удивлению, бродяга и мошенник Хью Бун исчез, камера его была пуста, хотя констебль не видел, чтобы его вели вверх по лестнице.
— Наш человек слышал, как мистер Шерлок Холмс, покидая тюрьму, в самом веселом расположении духа обсуждал с доктором Джоном Ватсоном меню на завтрак, — сообщил Чжан гостям, собравшимся на еще одну — последнюю — чашечку чаю. — Я думаю, теперь этот вопрос его больше не заботит.
— Жаль, что мы не можем выразить свою благодарность за оказанную им помощь, — сказал Вин. — Не хмурься так, Чжан, я ведь всего лишь пошутил.
— Воистину жаль, — сказал Цзян, которому не терпелось раз и навсегда покончить с этим делом. — В любом случае я убежден, что это означает конец дела Хью Буна или мистера Невилла Сент-Клера, а также аренды комнат в «Золотом слитке». Что касается Индуса, то ему нужно дать понять — деликатно, но твердо, — что именно мы были организаторами всех происшедших событий. И что мы готовы продолжать действовать с той же тонкостью, но ни в коей мере с той же сдержанностью. А если нас спровоцируют снова, я думаю, мы можем рассчитывать на понимание и сотрудничество Индуса. Мне также кажется, что скоро мы станем свидетелями неслыханной ранее сдержанности и в самом поведении нашего коллеги Индуса. Кто из вас готов ехать со мной прямо сейчас в «Золотой слиток»?
— Я, — немедленно откликнулся Лю.
— И я, — отозвался Вин, допивавший чай.
Трое собеседников повернулись к Чжану, который после молчания, длившегося лишь пару мгновений, поразил остальных тем, что позволил своим губам сложиться в некое подобие улыбки. Теперь улыбались все.
— Возражений нет, — сказал Чжан, и, все так же самодовольно улыбаясь, четверка из Лаймхауса вышла на улицу.
* * *
С. Дж. Розен, всю свою жизнь прожившая в Нью-Йорке, впервые познакомилась с приключениями Шерлока Холмса (и проглотила их залпом!) в возрасте двенадцати лет — тогда же, когда состоялось ее знакомство с Эдгаром Алланом По. Розен — автор тринадцати романов и трех десятков рассказов. Она была лауреатом таких премий, как «Эдгар», «Шеймус», «Энтони», «Неро», «Макавити» и других, включая «Японского мальтийского сокола». Увы, ни одна из этих премий не подвигла мистера Холмса на то, чтобы ей позвонить. Так что она все еще ждет звонка.
Для знакомства с точкой зрения доктора Ватсона на события, происходившие в рассказе, стоит прочитать «Человека с рассеченной губой» Артура Конан Дойла, который впервые был напечатан в журнале «Стрэнд» (1892), а позже во множестве сборников, содержащих рассказы о Шерлоке Холмсе.
Похищенный рисунок Сидни Пэджета
Филлип Марголин и Джерри Марголин
Эта пустошь… Буквально все в ней вызывало у Рональда Адэра чувство тревоги. Всю свою жизнь он прожил на Манхэттене, и места, где можно было видеть горизонт, а тишина не нарушалась гудением клаксонов и грохотом отбойных молотков, казались ему противоестественными в самой своей сути. На этих пространствах не было привычных кафе «Старбакс», зато хватало коварных ловушек, где трясина могла проглотить человека в считанные минуты. Рональд вздрогнул, представив, как липкая жижа обволакивает его собственное тело, а он беспомощно барахтается, пока грязная слизь не заполняет горло, безжалостно пресекая последний вопль о помощи.
Год назад Рональд летал в Голливуд на переговоры с главой студии, желавшей приобрести права на постановку фильма «Death Head»[32] по видеоигре, которая сделала Рональда мультимиллионером. В тот раз он взял с собой подружку, которая и настояла на том, чтобы посетить битумные ямы на Ранчо Ла-Брея[33]. От одного их вида его начала бить дрожь. Мамонты пятиметровой высоты исчезали в булькающей черноте. Рост Рональда составлял ровно сто восемьдесят сантиметров. Угоди он в одну из таких ям, у него не было бы ни малейшего шанса выжить. Здесь, на пустоши, он думал о том, удалось бы ему вовремя заметить битумную яму или пятно зыбкой трясины. Люки на Манхэттене по крайней мере были прикрыты крышками, которые можно увидеть и обойти…
А ведь еще и собака! Рональд знал, что «Собака Баскервилей» — литература, фикция, но, будучи фанатичным шерлокианцем (и официальным членом «Нерегулярных бейкерстритчиков» с полным собранием первых изданий Конан Дойла в личной библиотеке), знал и то, что в основу повести сэра Артура легла история о сквайре семнадцатого века Ричарде Кэйбеле, невероятно злобном человеке, который, по слухам, продал душу дьяволу. Кэйбел был похоронен где-то здесь, а его призрак — опять-таки если верить слухам — в каждую годовщину своей смерти пересекал пустошь со стаей лающих чудовищных псов. Умом Рональд понимал, что никакой собаки, неустанно рыщущей, как писал Конан Дойл, среди вересковых зарослей, не существует, однако тот участок его мозга, что хранил память доисторической, выползшей из моря рептилии, излучал тревогу, внушавшую ему мысль о том, что какая-то тварь из потустороннего мира с пылающими как угли глазами вполне может обитать в местах, подобных этому.
Рональд еще раз оглядел зловещий пейзаж из окна своего черного внедорожника — машины, которая в аэропорту Хитроу дожидалась прибытия его частного самолета. Сейчас пустошь была покрыта густым непроницаемым туманом, который вполне мог замаскировать любую кровожадную тварь, прячущуюся рядом с темными ямами жидкого вязкого торфа. Рональд отвел глаза от унылого пейзажа и посмотрел на дисплей мобильника. Ни одного деления — связи по-прежнему не было. Она прервалась, как только его внедорожник миновал деревушку, которая, по словам водителя, была последним форпостом цивилизации до самого поместья Хилтона Кубитта.
В их караване, двигавшемся к поместью, были еще два внедорожника и лимузин с шофером в униформе. Рональд видел остальных пассажиров еще в Хитроу, когда они шагали от своих частных самолетов к автомобилям. Одно их объединяло наверняка: у каждого была выдающаяся коллекция, посвященная Холмсу. Лимузин присоединился к каравану уже на выезде из Хитроу, и Рональд понятия не имел, кто ехал в нем.
