Марина Серова - Нет человека – нет проблем!
— Здравствуйте, — тепло улыбнулась я, проскальзывая в лифт, — отличный денек для небольшой прогулки.
Мужчина кивнул утвердительно и пригляделся ко мне. В глазах промелькнуло узнавание. Возможно, он видел костюм на Анжеле и из-за этого ему показалось, что он видел меня.
«Бернард» — прочитала я имя мопса на ошейнике. Симпатичное имечко для собаки.
— Привет, Бернард, — сделала я ручкой псу. — У, какие у нас глазки. Гулять хочешь, да? Хочешь.
— Мы знакомы? — не выдержал мужчина. — Я точно вас видел, но не могу вспомнить. Извините, пожалуйста. Голова проблемами забита.
— Я Ирина, двоюродная сестра Анжелы из седьмой, — представилась я. — Приехала на юбилей, а тут такое произошло, в голове не укладывается.
— Меня зовут Святославом, — сказал мужчина и заинтересованно спросил: — А что произошло, если не секрет?
Двери открылись, мы вышли, и я, шествуя рядом со Святославом мимо сменившегося на посту охранника, пересказала историю вторжения головореза на юбилей полковника милиции. Надо ли говорить, что от услышанного у собеседника отвисла челюсть. Камеры наблюдения, установленные в подъезде, бесстрастно фиксировали все происходящее. Заслоняясь попутчиком, я старалась дать камерам как можно меньше информации.
— Это в нашем доме такое происходит? — сказал Святослав с недоверием.
— Здравствуйте, Святослав Иванович, — поздоровался с мужчиной охранник.
На улице новый знакомый попрощался со мной и пошел прогуливать драгоценного мопса, а я, встав на край тротуара, принялась ловить такси. В салоне я разыграла из себя великосветскую даму, в конце поездки дала щедрые чаевые.
Выйдя из такси, я не спеша прошла к спортивному магазину.
— Что бы вы желали? — поинтересовалась продавщица, воззрившись на меня, как на редкий вид цветка на помойке. — У нас богатый ассортимент спортивной одежды, аксессуаров, снаряжения.
— Сама вижу, — ответила я, — мне, пожалуйста, вон тот спортивный костюм, куртку, — мой палец двигался над прилавком, указывая на товары. — Еще белые кроссовки, бейсболку, ту спортивную сумку и вот эти очки.
Из магазина я вышла с объемным пакетом. Место, где можно было бы переодеться, я искала довольно долго. Чердак старого обветшалого пятиэтажного здания подошел отлично. На нем богато одетая дама превратилась в молодого парня в бейсболке и спортивном костюме, в очках и с плеером, болтающимся на шее. Набив рот жвачкой, я отправилась на почту. Я решила переслать вещи Анжелы ей обратно посылкой.
Почтальоншу несколько удивил адрес получателя.
— Это же в соседнем районе, взял бы да отнес! — Я промолчала. — Дело хозяйское, — проворчала она, перетягивая посылку шпагатом.
Покончив с этим, я села на «четверку» и доехала до канала, оттуда на маршрутке до Карасева.
«Как там архитектор, все глаза, должно быть, проглядел, дожидаясь», — подумала я, подходя к дому.
В следующее мгновение я вся напряглась, увидев, что из дверей конспиративной квартиры выходит молодая женщина. Я даже подняла очки, чтобы проверить, что она мне не мерещится. Скрипнула открывающаяся калитка.
— Что пялишься! — рявкнула девица на меня и спокойно пошла вдоль по улице. Опомнившись, я бросилась в дом. Феофанов ползал по залу, выискивая что-то на ковре. На звук моих шагов он поднял голову и вскрикнул от неожиданности.
— Спокойно, это я — ваша телохранительница, — сказала я, — что-то потеряли?
Феофанов облегченно рассмеялся:
— Ой, доведете вы меня до кондрашки, Евгения Максимовна.
Мой взгляд отметил, что архитектор снял накладной нос. На щеке был заметен смазанный след от розовой губной помады.
— Контактная линза упала на пол, найти никак не могу, — с глупым видом начал объяснять Феофанов, виновато пряча глаза.
— Ясно, — бросила я, проходя по комнате. Внимание привлекла расческа на трюмо, которой вчера в обед я причесывалась.
— Эти контактные линзы… — говорил Феофанов. — Где же вы были такое долгое время?
— А мне вот интересно, что у вас с носом, Виктор Арсентьевич? — ядовито спросила я.
— Случайно задел, он и отвалился, — пожал плечами Феофанов, поглядывая на ковер.
— Плохой признак, — констатировала я. — Носы обычно отваливаются от нехороших болезней, а нехорошие болезни бывают от беспорядочных любовных связей.
— На что это вы намекаете? — спросил Феофанов, вскинув на меня глаза.
— А на то, — процедила я. — Что за женщина сейчас от вас вышла?
— Это дочка хозяйки, Вероника, — с невинным видом ответил Феофанов. — Зашла посмотреть, кто поселился в их доме, познакомиться.
— Давайте я продолжу, — сказала я, демонстрируя расческу. — Затем Вероника попросила расческу причесаться, так как свою потеряла, и на прощание из дружеских побуждений чмокнула вас в щеку.
— Да вы просто экстрасенс! — с восхищением воскликнул Феофанов.
— А знаете ли вы, Виктор Арсентьевич, как можно использовать расческу в ближнем бою? — произнесла я с расстановкой, неторопливо приближаясь к нему. — Хотите, покажу?
— Эй, вы это чего? — вскрикнул Феофанов, пятясь.
— Главное — удачно зацепить человека за нос, — зловеще произнесла я, поводя у него перед лицом расческой.
— Прекратите! Что это на вас нашло? — потребовал Феофанов. Пятиться ему было уже некуда, и он уперся спиной в стену.
— Что на меня нашло? — переспросила я и с досадой отшвырнула расческу на диван. — Еще спрашивает! Велела же сидеть тихо, а он развел тут бордель!
— Да что такое? С чего вы взяли, — запинаясь, прокричал Феофанов, приходя в себя после испуга.
— Если будешь отпираться, что спал с ней, то оттащу в спальню и буду возить мордой по постели, пока не признаешься! — заорала я, сознательно выходя из себя. С такими, как Феофанов, по-нормальному не договоришься.
— Ну спал, спал! — закричал в ответ Феофанов. — Вы бросили меня одного, я не знал, что мне делать. Началась депрессия, и тут пришла Вероника… Понимаете, я боялся, что вы погибли.
— Хватит чушь нести! — рявкнула я и спросила: — Что вы ей сказали, когда у вас отвалился нос?
— Сказал, что актер из Москвы, хожу в гриме, чтобы привыкнуть к образу, — чистосердечно признался Феофанов. — Наврал ей про новый грандиозный проект, призванный сделать меня суперзвездой с миллионными гонорарами.
— Она что, поверила? — недоверчиво спросила я.
— Да, деревенская дурочка, — расплылся в улыбке Феофанов, но, перехватив мой взгляд, сразу стал серьезным, — не волнуйтесь, я умею врать правдоподобно.
Я задумалась. Все-таки архитектор не Бен Ладен, и его портреты не расклеены по городу с пометкой «разыскивается», может быть, пронесет, а вслух сказала:
— Рисковать нельзя. Придется менять место жительства из-за вас.
— И куда мы на этот раз? — пессимистично спросил Феофанов.
— Надо подумать. — Присев на диван, я посмотрела на него: — Может, проще сдать вас Никите? Он спятит от радости и забудет, как я ему насолила.
— Что?! — вскричал Феофанов, бледнея. — Вы же мой телохранитель!
— Да ничего. Я рискую из-за вас своей жизнью, а как вы отплачиваете мне, только мешаете и подставляете, — ответила я холодно. — Вчера сунулась в вашу квартиру и еле вырвалась живой. Спасло лишь то, что мой план был до гениальности идиотским — спряталась под кроватью в квартире, полной нетрезвых милиционеров, считающих меня киллершей. Да мне до конца жизни будет сниться это в кошмарных снах.
— Я клянусь чем хотите, что больше не подведу вас, — Феофанов бухнулся передо мной на колени. — Бес попутал! Вот увидите, буду выполнять, что ни прикажете.
Я велела ему убираться к чертовой матери со своими клятвами. Однако мольбы и стенания продолжались. Когда я убедилась, что клиент действительно раскаивается, то великодушно согласилась понаблюдать еще пару дней за его поведением, а потом решить, достоин ли он моей защиты или нет.
Поднявшись с коленей, Феофанов с торжествующим видом спросил:
— Так, значит, когда вы пришли ко мне на квартиру, Никита пытался убить вас со своими подручными? Я же говорил, что он настоящий монстр!
— Не совсем монстр. Он лишь защищает свою сестру от вас — истинного чудовища, — ответила я, развалившись на диване. — Он считает, что вы подослали к ним домой двух громил, чтобы попугать Анжелу. — Я пересказала всю историю сначала.
— Какие наглые инсинуации! — возмутился архитектор, как только я закончила рассказывать. — Никита все нарочно придумал, чтобы ввести Анжелу в заблуждение. Она же верит ему, как ребенок.
— Вы будете отрицать, что изменяли жене? — сурово спросила я. — Мне что, тратить свое время и проверять детективное агентство, в которое обращалась она?
— Ладно, признаюсь. Грешен, — сдался Феофанов. — Это было временное помешательство. Та женщина ничего для меня не значила. Я люблю только жену.
