Павел Генералов - Охота на олигархов
Получив деньги, Инесса отправилась в Марбелью, в свой отель. Качалов, судя по тому, что деньги пришли и она их без особых хлопот получила, уже давно завершил свой «золотой» визит на виллу «Сибирь». И должен был ждать Инессу в номере. Билеты на завтрашний рейс можно будет заказать по телефону. А потом — отпраздновать победу. По полной программе!
— Слава! — негромко крикнула Инесса, войдя в номер.
К её удивлению, никто не отозвался. Тем не менее, она обошла гостиную, спальню и даже выглянула на балкон. Качалова нигде не было. Что его могло задержать? Или что–то случилось? Какие–то неприятности? Этого только не хватало. Ведь вроде бы всё складывалось исключительно гладко…
И только открыв платяной шкаф в спальне, Инесса поняла, что Качалов здесь уже побывал. И благополучно отбыл в неизвестном направлении. Прихватив свой ноутбук, дорожный саквояж и прочую одёжку, которая ещё утром аккуратно висела на плечиках.
Ситуация эта Инессе совсем не нравилась. Хотя, чего уж скрывать, такого варианта она с самого начала опасалась. Но ведь вроде бы…
Глядя сквозь окна на мачты яхт в Пуэрто Банус, Инесса достала мобильник и набрала номер Качалова, забитый в память под цифрой «один».
Через несколько секунд телефон зазвонил. Прямо у неё в номере. Инесса даже заглянула в ванную — уже не там ли спрятался её почти пропавший возлюбленный?
Нет, и в ванной Качалова не было. Его телефон надрывался классической мелодией «Широка страна моя родная!» откуда–то из прихожей.
На тумбочке лежала местная газетка. Под нею и обнаружился искомый аппарат, радостно разливавшийся бравурной песенкой и одновременно зудящий так, что аж шевелился из стороны в сторону, будто жук, перевёрнутый кверху лапками.
Инесса выключила Качаловский телефон. И только после этого снова обратила внимание на газету. Раскрыта она была на странице объявлений. Одно из объявлений в разделе «Услуги» было обведено красным фломастером.
Смысл подчёркнутого был прост и доходчив. Русская семья, постоянно проживающая в Марбелье, ищет няню для трёхлетнего ребёнка. Мальчика. Знание русского, английского и испанского обязательно. Рекомендации желательны. Шестидневная рабочая неделя. Помощь с видом на жительство…
Ну, спасибо, Вячеслав Борисович, удружил! Век не забуду! — Инесса, не выпуская газеты из рук, медленно сползла по стене. И, сидя на корточках, разревелась словно ребёнок. Так она не плакала, наверное, с самого детства. С того дня, когда её не взяли в поход с ночёвкой. На озеро Чёрное. Ту обиду она запомнила на всю жизнь.
Швейцарский счёт можно было не проверять — теперь Инесса знала наверняка, что его попросту не существует.
Плакала она недолго — та девочка, которую не взяли на озеро Чёрное, осталась далеко в прошлом…
Инесса позвонила на ресепшен и попросила заказать для неё билет в Москву на ближайший рейс.
Глава пятая. Фонтан «Россия»
10 марта 2003 года
— «Три птички»… А что? Название дурацкое, но мне почему–то нравится, — заявил Лёвка и похлопал по титульному листу толстенной рукописи.
Традиционное понедельничное совещание НРТ уже подходило к концу. Это было видно невооружённым глазом. Большая часть присутствующих сидела с пунцовыми лицами, что означало одно: отмучались. Лёвка любил «вставить пистон» сотрудникам и делал это со сладострастием. Сегодня особенно досталось утренним программам за переизбыток попсы и викторине «Угадай–ка» за компанию.
Спокоен был лишь руководитель проектов о живой природе, вальяжный профессор Ребров. У его программ всегда был хороший рейтинг, а Лев Викторович передачи о животных любил даже больше, чем мультфильмы, и почти столь же искренне, как рекламу.
Обсуждение нового сериала Кобрин оставил на закусочку. Но, в отличие от прошлых понедельников, вместо ожидаемого разноса наметился конструктивный разговор.
Антон Андреевич Куцик, в недавнем прошлом руководитель «серийного» отдела, а ныне, по совместительству, ещё и главный редактор НРТ, облегчённо вздохнул. Наконец–то Лев Викторович соизволил одобрить сценарий. А то Куцик уже начал подозревать что не существует на всём белом свете мелодрамы, которая могла бы покорить въедливое сердце хозяина НРТ. И он не ошибся. Ибо в следующее мгновение Лев Викторович всё же произнёс сакраментальное:
— Но… — и обвёл суровым взглядом присутствующих на совещании. Все привычно напряглись, а Ребров нарисовал в блокноте новые заячьи уши. Обычно к конце совещания он успевал создать целую роту зайцев.
— У нас всё–таки федеральный канал, — Кобрин поправил строгий тёмно–синий галстук, на изнанке которого была изображена голая девушка с развесистой грудью. — И посему — мы обязаны предъявлять особо строгие требования к материалу, — так и неясно было куда он, собственно, клонит. Лёвка, между тем продолжал:
— Особенно строгие требования у нас должны быть к сериалу. Который пойдёт в самый прайм–тайм. И что это значит? — он вновь поправил галстук.
Галстук этот Лёвке на двадцать третье февраля подарил Нур, причём прежде долго извинялся, что девушка — всего одна.
— Рекламы будет много, — предположил Куцик, поглаживая правую залысину. И похоже, не слишком попал в масть.
Да, иногда с хозяином НРТ было сложно. Кобрин, как правило, определял лишь стратегические приоритеты и направления телекомпании. И редко влезал в текущий процесс, передоверяя его своим сотрудникам. Но уж зато если западал на какую–то конкретную новую программу или проект, то спасения от Льва Викторовича не было. Он влезал в каждую мелочь, цеплялся к деталям и вынуждал всех работать едва ли не в круглосуточном режиме.
Впрочем, надо отдать должное чутью Кобрина. Те проекты, к которым он приложил свою хозяйскую руку, становились самыми рейтинговыми.
— До рекламы ещё дожить надо. Я о другом. Почему у вас они так много курят? Ваши, Антон Андреевич, героини. И пьют на каждой, — Лёвка полистал рукопись, — пятой странице. Ведь героиням в начале сериала ещё восемнадцати нет! А они у вас трахаются направо–налево! И беременные все. Ну, не все, но через одну, — в Лёвкином голосе прозвучал справедливый пафос осуждения. В белой рубашке со строгим галстуком он казался прямо–таки олицетворением морали и нравственности.
— Но ведь в жизни так! — расплылась в несколько двусмысленной улыбке Соня Пёрышкина. Вспомнила, поди, как они с Лёвкой кувыркались на огромной кровати в Куршевеле. Их служебный роман так и ограничился той зимней поездкой, о чём оба ничуть не сожалели.
— Федеральный канал — это не просто жизнь! — Лёвка поднял вверх указательный палец и погрозил им строго Соне. — Всё, что мы демонстрируем в эфире — есть пример для подражания. Мы в некотором смысле — эталон. И должны не развращать, а воспитывать наших сограждан! Верно, Антон Андреевич? — Лёвка обратил свой строгий взор на несколько опешившего Куцика.
Куцик и в самом деле обалдел. Не от строгого вида начальства, а от тех чудовищно правильных слов, которых прежде от Льва Викторовича не слыхивал.
— По сути — верно! — кивнул Куцик. — Но ведь зритель и клубничку любит, и мордобои, и прочие остренькие приправы к обыденности…
— Не в прайм–тайм, Антон Андреевич. Итак. Проредить курение, выпивку. Остальное… ладно, остальное можно оставить. Чтоб завтра у меня был режиссёр и актрисы, которых вы… мы отобрали на главные роли. И передайте, пожалуйста, госпоже Гагариной, чтобы не опаздывала. А то я её вычеркну. Из всех списков, — по довольной ухмылке Лёвки, впрочем, было совершенно ясно, что Ляля Гагарина будет последней, кого он вычеркнет хоть откуда–нибудь. — Теперь по поводу новой общественно–политической программы. Запускаемся на следующей неделе? Я правильно понимаю ситуацию?
— Точно, — подтвердила Соня Пёрышкина, буквально на глазах превращаясь в строгую телеведущую Софью Перовскую. — «Вспышка» будет выходить четыре раза в неделю, с понедельника по четверг. Традиционный формат ток–шоу с аудиторией и специально приглашёнными. Ставим только самые острые вопросы. Благодаря этому перетянем рейтинг у государственных каналов. А то как–то все в последнее время заскучали. Одни и те же лица, заученные речи… Мы будем ставить на импровизацию. В пределах, конечно, разумного.
— Жириновского почаще приглашайте, — кивнул Лёвка. — Он хоть и делает вид, что клоун, но говорит чрезвычайно здравые вещи. Особенно в последнее время. И поменьше болтунов. Типа этого моложаво–кудрявого демократа. Я уже видеть эту рожу не могу. Тема пилотной программы?
— Ситуация вокруг Сибирской Нефтяной Компании. Я надеюсь получить согласие на участие от господ Бондаренко и Магомаева…
— Согласен. Я переговорю и с господином Сидоровым. Он нам, — Лёвка подчеркнул это многозначительное «нам», думаю, не откажет. А кто будет дежурным провокатором? В хорошем смысле слова?
