Наталья Андреева - Три ступеньки в небо
Она – олицетворение успешности. Ее иномарка стоит сумасшедших денег, но весь вид Алины говорит о том, что садиться в такую машину для нее дело обычное. Каждый ее жест выверен, каждое движение отточено. Она – богиня.
Но ему вдруг делается страшно.
– Нет!!!
Ему кажется, что он кричит, а на самом деле шепчет.
– Женька, как же так?
– А что тебе не нравится? – Орлов задумчиво смотрит в хрустальный шар. – Хороша, а?
– Я так не хочу!
– А она? У нее ты спросил?
– Она не может этого хотеть. Я не спрашивал, но я знаю.
– Что ты можешь знать? – усмехается Женька и дует на хрустальный шар.
Изображение в нем туманится, шар превращается в облачко, которое постепенно развеивается. В кухне остается лишь сизый дымок. Туманову даже кажется, что пахнет порохом. Порохом?
– Значит, война?
– Тебе надо найти правильное решение. То, что ты видел, еще не будущее. Лишь один из вариантов будущего.
– Но это все, – Алекс кивает на сизое облачко, которое все еще висит в воздухе, – кто даст ей это?
– Мужчина, разумеется, – сердито говорит Женька.
– То есть ты?
– Я? – Орлов раскатисто смеется. – Ты разве забыл, что я джинн?
– То есть ты не мужчина?
– А в морду? Давай проверим, кто из нас мужчина, а кто нет! – Женька становится в боксерскую стойку и делает выпад правой рукой в литой перчатке: – Ну? Давай! Что, Ал, слабо? Слабо, а?
У Туманова на руках невесть откуда тоже появляются боксерские перчатки.
– В крррррррасном углу! Великий и Ужасный! Туманов Александрррррррр!!!!!! – раскатисто орет Женька, и уже на два тона ниже: – Ну а в синем я, всемогущий джинн, в миру Евгений Орлов. Так себе, погулять вышел. Господа, делайте ваши ставки! Фаворит, разумеется, Великий и Ужасный.
– Иди ты в… – Алекс тут же спохватывается: – Нет, это не мое третье желание! Орлов! Будь серьезен!
Женька опускает руки.
– Хорошо. Я серьезен. Серьезен, как никогда. И я тебе на полном серьезе отвечаю: я не человек. Пока. Хотя у меня есть имя, есть должность, есть квартира, машина. В общем, все. Но имеется одно маленькое «но».
– Я, кажется, начинаю догадываться.
– И все зависит только от тебя.
– А раз так… Ты ее никогда не получишь!
Женька смеется.
– Какие еще будут приказания, мой господин?
– Исчезни!
– Слушаю и повинуюсь!
Орлов исчезает, а вместе с ним и вся эта дребедень: песочные часы, хрустальный шар, боксерские перчатки. Алекс остается один. На душе неспокойно. Что все это значит? Алина никогда не будет с Женькой, если он не даст джинну свободу, чтобы тот окончательно превратился в человека. Это может длиться вечно. Жаль, молодость не вечна. Они так и состарятся в любовном треугольнике, не решив элементарной геометрической задачки.
Думай, Туманов, думай.
Вторая ступенька в небо
Когда каждая минута на вес золота, время не идет, оно летит, и его золотой запас стремительно сокращается. Алекс и не заметил, как прошел месяц, потом другой, третий. Много времени заняли ремонт и переезд. Орлов подыскал ему небольшую, но уютную квартирку в районе метро «Динамо». Были и другие варианты, более пафосные, например апартаменты в высотке на «Соколе», но он сам так захотел, чтобы быть поближе к Але.
Это не произвело на нее впечатления. Вместо того чтобы стать друг другу ближе, они еще больше отдалились. Хотя теперь они много времени проводили втроем. Вместе ужинали в ресторане, как правило в одном и том же, отчего-то полюбившемся Але, подолгу гуляли вечерами и даже вместе ездили отдыхать.
Он помнил только, что это было совсем не то, что в Турции, до той роковой аварии, в стандартном номере самого обычного отеля, без золотых унитазов в роскошных ванных комнатах и огромной кровати под балдахином. Тогда было просто море, просто солнце, бирюзовая волна, набегающая на раскаленный золотой песок, и с такой же охотой, как берег встречал волну, его жадный рот встречали ее горячие губы, мгновенно становившиеся мягкими и влажными. Тогда у него была Аля, а сейчас…
Сейчас она была у Женьки. Хотя Орлов и говорил, что все делает для него.
– Не верю! – хотелось крикнуть ему, когда за ужином в ресторане Женька начинал рассказывать анекдот, и смех Алины, которая смотрела на Орлова не отрываясь, звенел, как серебряный колокольчик.
Правда, порою в ее глазах мелькала тень грусти, и Женька тут же становился серьезен. Брал ее руку в свои ладони, подносил к губам и тихо говорил:
– Все хорошо, малыш.
– А как же я, малыш? – хотелось крикнуть Алексу. – Ведь я же лучше! Лучше собаки!
– Ах, ты здесь? – Алина наконец замечала и его, но он угадывал между строк: – Как? Ты еще здесь?
Единственная радость: они жили в разных номерах. То есть он с Женькой, а Алина одна. Она Орлова до себя пока не допускала. А тот был на удивление терпелив, что было не похоже на Женьку, который ждать не умел вообще, если это касалось женщин. Орлов набрасывался на них с жадностью зверя, который по меньшей мере неделю не ел, и они, ошарашенные, тут же уступали. А зря. Женька презирал доступных женщин, хотя и охотно ими пользовался. Был с ними щедр, осыпал дорогими подарками и вывозил на модные курорты, но при этом хамил и сразу заявлял о невозможности серьезных отношений. Теперь же все было иначе.
«Неужели Женька влюбился?» – гадал Туманов, глядя на Алину и лучшего друга. На сей раз все было всерьез. Орлов сдерживал свой темперамент, хотя ему это давалось с огромным трудом, не матерился, не говорил пошлости и не выказывал своего пренебрежения к женщинам, как обычно делал. Хотя если бы Женьке сказали раньше, что, приехав с красивой девушкой на курорт, он ее и пальцем не тронет, он хохотал бы до слез. До колик в животе.
– Это потому что я тебя не отпускаю? – допытывался Туманов у лучшего друга.
– Да, Ал, ты нам мешаешь.
– Если ты хочешь, чтобы я подождал в соседнем номере, пока вы…
– Ты не понял.
– И не мечтай! Я все еще не теряю надежды. Так бывало и раньше. Они все уходили ко мне, поняв, что ты эгоист, каких мало. Рано или поздно ты сорвешься. И, расплакавшись, она прибежит ко мне искать утешения. И останется навсегда.
– И не мечтай, – рассмеялся Женька. – Я, честное слово, рад, что взялся за эту работу. Любовь… – он развалился на огромной кровати, заложив руки за голову, и мечтательно закрыл глаза. – Я сам не пойму, что происходит. Она проста, как уравнение начальной школы, но я все никак не могу его решить, хотя прошел курс высшей математики. Если ее нет, я ищу ее, с надеждой вглядываясь в лица проходящих мимо женщин. Если она рядом, я пытаюсь ее коснуться, словно проверяя, так ли это на самом деле? И все время боюсь, что она исчезнет. Все мои мысли о ней: не холодно ли ей? Не жарко ли? Не хочет ли она есть? Или пить? А чего она хочет? Она молчит, мне страшно, говорит, я весь превращаюсь в слух. Я страстно ее хочу, как не хотел до нее ни одну из женщин, но еще больше боюсь, что это случится. Что она доверится мне полностью и тем самым привяжет меня навсегда. И я буду зависим от нее, как от наркотика, с такими же ничтожными шансами избавиться от зависимости. Я этого боюсь и мечтаю об этом страстно. Мои ночи превратились в ад. Ты был прав, Ал, – усмехнулся Женька. – Настоящая любовь не проходит. Она как число, где знаки после запятой бесконечны.
– Это пройдет, – нахмурился Туманов. – Прав был ты, а не я. И ты мне это не раз доказывал.
– К черту все! Всю эту математику! Я гибну, мой друг, – Женька счастливо улыбнулся.
– Ты забыл одну маленькую деталь, – голос Алекса стал ехидным.
– А именно? – Орлов приподнялся на локте и уставился на него своими тигриными глазами.
– Я еще есть. Я существую. И у меня есть мое законное третье желание.
– Ах да! – Женька поморщился от досады. – Третье желание…
Алекс вдруг похолодел от страха:
– А ты мне все сказал?
– По-моему, между нами полное взаимопонимание.
– Насчет временных ограничений. Ты же неспроста показал мне песочные часы.
– Это была шутка.
– Э, нет! Меня не так-то просто одурачить! Давай, Орлов, колись! Я тебе приказываю! Ну?! Говори правду!!!
– Видишь ли, мой сладкий…
Женька сел на кровати и пригладил рукой растрепавшиеся волосы.
– Все не так просто. У нас, у джиннов, теперь тоже засели бюрократы.
– Где засели?
– В верхах.
– У вас что, тоже есть Дума?
– Ага. Диван. Так у турок назывался совет визирей при султане. Так вот, на диване джиннов любят чинить всякого рода препятствия. Подавай им кучу справок! Надо собрать целых семь подписей! Семь!
– Каких подписей? – по напряженной спине Алекса струится холодный пот.
– Нужно семь свидетелей, которые смогли бы подтвердить, что твой хозяин недееспособен. В таком случае от него можно избавиться, не исполнив всех положенных желаний.
– И каковы шансы собрать эти подписи?
– Понимаешь, мой сладкий, везде нужен блат. Надо чтобы кто-то замолвил за тебя словечко.
