Галина Романова - Девушка с секретом
— Прожигаете, так сказать, мое наследство…
В следующее мгновение его громкий хохот потряс своды магазина.
На них стали оборачиваться. Не любящая привлекать к себе внимание, Женька густо покраснела и двинулась к выходу.
— Эй, — опомнился Павел, оборвав смех, — погоди! Надо еще зайти в этот отдел.
Девушка остановилась на полдороге и исподлобья посмотрела на весельчака. Улыбку с лица тот стер, но в глазах смех еще плескался. Он поманил ее пальцем и подвел к молодому парню, который застыл истуканом у прилавка.
— Слушай, брат. Подбери девушке прикид, — начал Женькин спутник. — Она мне вроде родственница теперь, раз мамашка объявила ее наследницей.
— Хорошо, хорошо, — быстро закивал тот, выдавливая приветливую улыбку. — Что бы вы хотели? Я имею в виду ваш стиль, типаж, так сказать…
Парень окончательно запутался и смущенно умолк.
— Она скажет, — Павел равнодушно махнул рукой. — Иди, Женька, с ним и приоденься немного, а то на тебя смотреть тошно…
— А-а-ах вы!.. — задохнулась она от возмущения. — Сами навязали мне свое общество, да еще и…
— Не суетись, — миролюбиво выдал Павел, подталкивая ее поближе к продавцу. — Я бы с тобой пошел, да не люблю я все эти бабские штучки-дрючки.
— Слушайте! А может, вы голубой?! — с надеждой вскинула на него глаза Женька.
Павел вновь захохотал, отчего у стоящего за прилавком парня испуганно затрясся подбородок, и подтолкнул ее со словами:
— Иди, иди, а моя ориентация не должна тебя волновать — с ней все в порядке.
Заинтригованная девушка прошла за продавцом и с интересом принялась разглядывать предлагаемые ей вещи.
— Ой, какая чудная курточка! — пискнула она, помяв в руках мягкую ткань, и, взглянув на ценник, обрадовалась: — И совсем недорого — всего-то пятьсот пятьдесят рублей!
— Долларов, — еле слышно поправил ее парень, переминаясь с ноги на ногу. — Пятьсот пятьдесят долларов…
— О боже! — ужаснулась девушка, откладывая в сторону куртку. — У вас здесь все за доллары?!
— Ну, почему?.. — Продавец принялся копаться в развешанных вещах. — Можно и за рубли, только по курсу…
Промучившись с ней минут двадцать, он сумел все-таки подобрать относительно недорогие вещи, выглядевшие совсем неплохо на ее худощавой фигуре.
Павел их стараний не оценил. Расплачиваясь по счету, он оглядел девушку критическим взглядом с ног до головы и презрительно сплюнул.
— Чего напялила на себя? Ты, что ли, ей это все подсунул?
Продавец позеленел и принялся убеждать, что Женькин вкус настолько своеобразен, насколько и практичен. Не дослушав его до конца, Павел сунул ему чаевые и, взяв девушку за рукав, вывел из магазина.
Здесь их ждали…
Четверо молодых людей, словно по команде, стукнули дверцами темно-фиолетового джипа и вразвалочку направились им навстречу. Павел напрягся, но, не останавливаясь, продолжал идти по направлению к узкому тротуарчику.
— Эй, Паша! Не торопись, дорогой. Разговор есть… — крикнули им в спину.
Павел круто развернулся и, прикрывая своей спиной девушку, неприветливо обронил:
— Ну?! Только покороче, времени мало…
— Вижу, подружку себе новую нашел? — продолжал говоривший. — А как же Лялька? Извелась, поди, без тебя? Слышал, со здоровьем у нее не все в порядке…
Женьке удалось наконец выглянуть из-за широких плеч, и она смогла разглядеть этот своеобразный квартет.
Говорившему было лет тридцать, не больше. Одетый в модный спортивный костюм и дорогие кроссовки, он стоял ближе всех к Павлу и поигрывал ключами на узловатом пальце. Трое остальных были как свежевылупившиеся цыплята из одной кладки. Все бритоголовые, в одинаковых кожаных куртках и брюках в тон к ним. Они стояли чуть поодаль и, сунув руки в карманы, исподлобья поглядывали на Павла.
— Так что там с Лялькой? — прервал молчание напряженный вопрос ее спутника.
— Говорят, в больнице, — улыбнулся одними губами парень в спортивном костюме. — Что-то с ребрами, а может, еще что… Не знаю. Ты бы поинтересовался. Короче, молчание ей дорогого стоило.
Павел скрипнул зубами и, переложив в Женькины руки пакеты с продуктами, быстро подошел к говорившему.
— Что ему надо?! — выстрелил он вопросом парню в лоб.
Тот на мгновение опешил, но все же нашел в себе силы и вновь по-змеиному улыбнулся.
— А чего ты меня спрашиваешь? — отступил он на шаг. — Ты у него спроси… А то скрываешься ото всех…
— Я ни от кого не скрываюсь, — буркнул Павел, разминая пальцы. — Я решил пожить в доме моей матери, только и всего.
Его собеседник зашелся от смеха. Вдоволь натешившись, он оглянулся на своих друзей, словно ища у них поддержки, и через мгновение продолжил:
— У твоей матери шикарный дом, я слышал… Настолько шикарный, что ты сбежал из своей пятикомнатной квартиры и поселился у нее?!
Вполголоса чертыхнувшись, Павел сунул руки в карманы спортивной куртки и, оглянувшись на ничего не понимающую Женьку, тихо спросил:
— Твои козлы в доме шарили?
— Да разве мы шарили, Паша? — развел руками говоривший. — Так, поверхностный осмотр… Ты же знаешь, что бывает, когда мы шарим!
Пристально глядя друг другу в глаза, они застыли в немом ожидании. Первым не выдержал парень. Озабоченно потерев затылок, он качнулся с пятки на носок и протянул Павлу руку со словами:
— Мне было велено привет передать, я передал… Дальше — не моя работа. Бывай, брат. Но послушай, что я тебе скажу напоследок. Ты влез в большую игру… Против него идти — мертвым быть. Пусть у тебя есть «крыша», но его тебе не переплюнуть. Так что думай…
— Спасибо за совет, — проигнорировав протянутую руку, Павел резко развернулся и пошел навстречу Евгении.
Всю дорогу до домика он напряженно молчал. Вывалив на стол содержимое пакетов, Павел скрылся в спаленке, не велев Женьке туда и носа показывать. Любопытством она никогда не страдала, поэтому, недоуменно пожав плечами, принялась рассовывать продукты в старенький, видавший виды холодильник.
Желая хоть как-то скоротать время, Женька занялась приготовлением ужина. Вполголоса напевая, она начистила картошки, нарезала овощей в щербатую салатницу и, поставив сковороду на плитку, принялась отмывать кухонную утварь.
Салат маслянисто поблескивал в миске краснобокими помидорами, от тарелок с картошкой поднимался аппетитный аромат, а Павел все не подавал признаков жизни. Робко постучав в дощатую перегородку, Женька тихо позвала:
— Паша… У меня все готово…
Вопреки ожиданиям ее старания не были замечены. Павел вяло ковырял вилкой в тарелке, исподлобья поглядывая на сидящую напротив девушку. Та сжалась от неприятного предчувствия и нехотя жевала тоненький кусочек колбасы. С грохотом отодвинув почти нетронутый ужин, Павел встал и прошелся по тесной комнатке. Затем, остановившись над Женькой, он тихо произнес:
— Тебе надо уйти!
— Куда?! — она вскинула на него глаза и часто-часто заморгала.
— Меня это не волнует. — Он вернулся на свое место и принялся катать хлебный шарик, старательно избегая ее затравленного взгляда. — Я дам тебе денег. Все, что тебе завещала моя сумасшедшая мамаша. Забирай и катись отсюда.
Чувствуя, что если скажет хотя бы слово, то обязательно разревется, Женька согласно кивнула головой. Встав, она прошла в смежную комнату, чтобы собрать свои нехитрые пожитки. Правда, после визита в местный бутик их заметно прибавилось. Справившись с этим, она присела на краешек дивана и задумалась.
Идти было некуда. Квартира опечатана. Снять номер в гостинице невозможно — паспорт был в милиции. Оставался, правда, Игорь Владиславович, но отчего-то при воспоминании о нем Женьке становилось неуютно.
— Куда пойдешь? — Павел встал в дверном проеме и мрачно оглядывал сжавшуюся фигурку девушки.
Евгения молча пожала плечами и поднялась. Ослабевшими пальцами поймав ручки полиэтиленовой сумки, она двинулась к выходу.
— Черт! — громко выругался Павел, преграждая ей дорогу. — На кой ляд я связался с тобой?! Ты не знаешь?!
— Нет!
— И я не знаю… — он нервно дернулся и выхватил из ее рук сумку. — Оставайся до утра, а там посмотрим.
Женька все так же молча кивнула головой в знак согласия и вернулась на место. Павел постоял еще немного у порога, вполголоса выругался и, прикрыв дверь, вышел из комнаты.
Девушка осталась одна. Одна наедине со своими мыслями и терзавшими ее сомнениями. Она слышала большую часть разговора Павла с тем парнем и прекрасно понимала, что, оставаясь здесь, невольно подставляет себя под удар. Но другого выхода у нее просто не было. Блуждать сейчас по ночным улицам со справкой о невыезде в кармане — значит нарваться на милицейский патруль и провести остаток ночи в СИЗО.
Вспомнив о нарах, Женька невольно передернулась. Проведя всего один день на воле, она не могла себе даже представить, что когда-нибудь вернется в тюрьму.
