Анна Данилова - Девушка, не умеющая ненавидеть
– И ты после всего этого не сделал должных выводов? Разве ты не понял, что твой отец обрек эту Валентину на одиночество? Ведь она, любя твоего отца, вышла замуж за человека, которого явно не любила…
– Зато он любил ее, по-настоящему. И оказался настоящим мужиком, раз женился на ней, беременной от другого мужчины.
– Получается, что твой отец не любил ее по-настоящему? Так? Выходит, что и ты тоже не любил Тамару. И все эти полтора года твоей заботы о ней можно расценивать как попытку искупить свою вину перед ней?
– Глупости! – вскричал я, чувствуя, как мое чистое и сильное чувство к Тамаре пытаются представить банальной связью. – Нам бы только встретиться, поговорить, я уверен, что она бы простила мне все, тем более что я никогда ее не предавал, я продолжал любить ее… Другое дело, что кто-то узнал о нашем с ней романе, и ты, Дима, не можешь этого отрицать. И этот кто-то хотел причинить мне боль, сильную боль. Думаю, этот человек оклеветал меня в ее глазах, представил настоящим монстром…
– И кто этот человек? Кто мог пожелать тебе зла? Ведь для того, чтобы организовать эту жесткую подставу Тамаре, чтобы упечь ее за решетку, нужны деньги, время и огромное желание. Надо же было как-то заставить эту женщину, Иванову, согласиться принять участие во всем этом спектакле.
– Ты встречался с ней, говорил? – спросил я.
– Конечно, говорил! Она утверждает, что никакая это не подстава, что все было так, как записано в деле, и что твоя Тамара – самая настоящая преступница! Я вот только не понимаю, почему ты сам, человек, в первую очередь заинтересованный в этом деле, не пожелал встретиться с этой Ивановой, с истицей. Быть может, тебе бы она и рассказала всю правду? Или ты боишься, что ее рассказ убедит тебя в том, что Тамара…
Я сжал кулаки. Несомненно, Дмитрий хороший адвокат, неплохой психолог и многое понимает, но вот тактичности ему явно не хватает, всегда говорит в лицо то, что думает. Знает, что своими словами причиняет мне боль, и все равно говорит. Вот и сейчас. Да, это правда, я все это время оттягивал встречу с истицей, по заявлению которой и было возбуждено уголовное дело в отношении Тамары, но не потому, что чего-то там боялся. Просто я хотел сначала встретиться с Тамарой и услышать все из ее уст.
Хотя, разве мы иногда не лукавим с собой? Со своим эго? Да если уж быть честным перед собой, я на самом деле сильно нервничал, когда представлял себе встречу с Тамарой. Какой она стала? После полутора лет, проведенных в колонии? Изменилась ли? Ожесточилась? Может, она стала грубой, резкой?
Дмитрий устроил так, что одна из работающих на нас женщин-охранниц незаметно сфотографировала Тамару (снимок был сделан во время ее работы в швейном цеху) и отправила фото со своего телефона на его телефон, чтобы я имел возможность увидеть ее такой, какой она стала в колонии, но мне казалось, что это как будто не она.
Да, безусловно, эта худенькая женщина в голубом платке и сером халате была похожа чем-то на мою Томочку, но окружающие ее женщины, такие же худощавые, с бледными лицами, показались мне тогда все похожими друг на друга. Хотя скорее всего это была игра моего воображения, смыслом которой было оградить меня от чего-то страшного, непонятного и дававшего мне надежду на то, что в Ивановской колонии сидит все же не моя возлюбленная, а копия моей Тамары и абсолютная ее тезка. А может, сестра-близнец.
– Гриша? – Дима тронул меня за плечо. – Ты извини меня… Знаю, как тебе больно. Так где будем ее искать? Снова подключишь своего Дворкина?
– Само собой. Но начнем с Холодных Ключей, как ты и предложил, – сказал я, чтобы не обидеть его. – Хотя, если бы меня вот так подставили, как ее, то я первым делом стал бы искать тех людей, которые с ней это сделали, а уж потом отправился бы к матери. Началось-то все это в Саратове.
– Черные риелторы?
– Да, а они могут вывести и на настоящего заказчика этой аферы. И Дворкин мне в этом поможет.
6. Тамара. Июль 2013 г.
– Вот ты сбежала с этим парнем, потом чуть не оказалась в лапах каких-то кавказцев, затем станция, где ты жила у женщины, родила девочку, которая умерла, а что было потом? Почему ты не вернулась домой? Тебе не приходило в голову, что мы тебя ищем, что мать сходит с ума, переживает…
– Мы с ней никогда не ладили, – сказала Нина и снова прилегла, откинулась на подушку. – Ну, вернулась бы я, и что дальше? В доме были бы одни скандалы, мать не простила бы мне моего бегства, замучила бы упреками. Да я, может, и вернулась бы, если бы не поворот судьбы, если так можно выразиться.
У этой женщины, которая меня приютила, ее, кстати, звали Марина, она ровесница нашей маме, так вот, у нее был сын, Слава. Он жил в Москве, но иногда навещал мать, помогал ей по хозяйству, подкидывал деньжат. А еще он привозил ей витамины, может, слышала – БАДы, биологически активные добавки. Научил, как втюхивать их соседям, вот мы с ней и начали приглашать женщин, заваривали им разные лекарственные чаи, угощали их печеньем, словом, окучивали, как могли, чтобы только раскрутить их на покупку этих самых витаминов. А что, неплохой бизнес, между прочим. Это тебе не наркотики, ничем преступным мы не занимались. Больше того, некоторым эти витамины действительно помогали.
Может, я до сих пор жила бы на этой станции…
– Как называется эта станция?
– Зачем тебе? Никольское.
– И что дальше?
– Приехал этот Славик в очередной раз и позвал меня с собой в Москву. Будешь, говорит, работать у меня, девушка ты смышленая, все схватываешь на лету. Будешь сидеть на телефоне и продавать БАДы. У меня, говорит, большой склад. Денег заработаешь, снимешь себе сначала комнату, потом квартиру, а пока, говорит, поживешь у меня…
Вот так я и оказалась в Москве. Ты себе не представляешь, какая жизнь у меня началась! Это не в Никольском чаи со старушками распивать. Это другой темп жизни, это люди, потоки людей, с которыми тебе приходится работать, убеждать их в том, что они на правильном пути, на пути выздоровления и все такое. Иногда мне казалось, что я сама начинаю верить во весь этот бред с витаминами. Я научилась так разговаривать по телефону, что могла бы уже продавать, наверное, что угодно. Слава говорил, что у меня есть дар убеждения, редкий дар.
Я действительно стала неплохо зарабатывать. Поначалу я жила у него…
– Он что, был не женат?
– Женат. В том-то и дело. И жена такая хорошая, славная, и дочка, ходила в шестой класс… Слава представил меня как двоюродную сестру, поселил в одной комнате с Машей, дочкой. Меня, его любовницу, представляешь?! А мне нетрудно было изображать сестру, ведь я же приехала из Никольского, и мне было легко разговаривать со Славиком на эту тему, вспоминать каких-то общих знакомых… Но потом я сказала ему, что так больше не могу, что все это слишком опасно, что он может потерять семью… Словом, в один прекрасный день я собралась и переехала на съемную квартиру, неподалеку от склада, где работала.
И вот как-то весной я нарядилась и отправилась гулять в Сокольники.
Чудесный был день, у меня возникло такое чувство, будто я на пороге чего-то совсем нового… Словом, я подумывала о том, чтобы уйти от Славика, найти другую работу, начать новую жизнь. Зачем мне связь с женатым мужчиной, у которого такая хорошая и добрая жена, дочка… Я должна была жить дальше, понимаешь? Честно, без обмана.
И вот в парке я вдруг поймала на себе чей-то внимательный взгляд. Молодой мужчина, очень красивый, смотрел на меня и улыбался. Я прибавила ходу, зашла в кафе… Там в парке есть такое кафе, «Сирень» называется. Вот я туда зашла, села за дальний столик и думаю, если я действительно понравилась этому мужчине, то он разыщет меня, найдет способ познакомиться…
– И что, зашел?
– Да. Зашел и начал высматривать меня. Увидел, подошел и спросил разрешения присесть за мой столик. Ну, пожала плечами, разрешила…
Нина вздохнула.
– У тебя есть сигареты?
– Вообще-то я не курю…
Я хотела ее спросить, почему, если ты куришь, у тебя нет сигарет. Но не посмела. Я чувствовала, что ее возвращение домой связано с какой-то историей, что она не просто так приехала, уж, во всяком случае, не для того, чтобы увидеть нас с мамой, что ей просто некуда было податься, что у нее беда. И что скорее всего и денег-то на эти самые сигареты нет. Возможно, она с трудом наскребла на билет до Саратова. Но когда я услышала весь рассказ, у меня волосы встали дыбом!
– Хочешь, я куплю тебе сигареты? Сбегаю быстро и куплю? – предложила я, в какой-то миг испытав к сестре самые теплые чувства. Мне даже захотелось обнять ее покрепче, прижать к себе, чтобы она поняла, что правильно сделала, что вернулась. Что я люблю ее.
