Влада Ольховская - Хороший день, чтобы воскреснуть
Здесь Лия не бравировала, она действительно была уверена, что справится. На нее давила неизвестность. А прошлое… После того как она держала на руках мертвое тело сына, Лия не боялась уже ничего.
Так что, вернувшись домой, она скачала файлы на свой компьютер.
– Мама, ты хочешь пить, – Тимур сидел на подоконнике и болтал ногами. – Сделай себе чай, потом смотри это.
Он был прав, Лия действительно вдруг почувствовала жажду.
– Ты что-то делаешь со мной? – насторожилась она. – Можешь влиять на меня?
– Мама, ты что! – рассмеялся мальчик. – Я просто знаю тебя. А меня и нет ведь… Как я могу на тебя влиять?
– Никак… – еле слышно проговорила она.
Слезы обожгли глаза, а это было ей совсем не нужно сейчас. Чтобы отвлечься, Лия приступила к изучению файлов.
Валерий Сумин не представлял собой ничего особенного – по крайней мере, в положительном смысле. Выдающихся достижений у него не было, но не было и тех обстоятельств, которые киношники так любят приписывать жизни маньяков. Он родился в обычной семье среднего достатка, у интеллигентных родителей и не заявлял о том, что его бил отец и унижала мать. Его любили, о нем заботились. Он казался обычным, средненько учился, ничем особенно не увлекался…
А в четырнадцать лет изнасиловал соседского пятилетнего малыша. Он был неопытен, да и далек от той жестокости, которой достиг перед смертью, поэтому его жертва не получила серьезных травм. Физических. О психологических последствиях и говорить не приходится.
Тогда Валерия пожалели. Пошли обычные аргументы: он всего лишь мальчишка, зачем ему жизнь ломать, у него еще все впереди. Малолетку отправили в специнтернат. Его родители поднакопили денег, заплатили кому надо, и на свободу Валерий вышел уже через год. Естественно, на прежнем месте семья не осталась, они переехали в другой район, Сумин сменил школу.
Его родные хотели верить, что жизнь налаживается, кошмар и позор больше не вернутся. Они рано расслабились. Его второй жертвой стала семилетняя девочка. Он мог убить ее – но тогда не сумел, и она рассказала все полицейским. Суд счел данный факт смягчающим обстоятельством, а Валерий – своей ошибкой, которую он решил не повторять.
Сумин получил пять лет и весь срок отсидел, потому что кротостью не отличался. Когда он вышел на свободу, за ним стали наблюдать, потому что ждали рецидива. Не без оснований, потому что добропорядочным гражданином он так и не стал. Валерий жил замкнуто, работал из дома, ни с кем не общался.
Тем не менее поймать его за руку – или за другой орган, раз уж на то пошло, – полицейские не могли. Хоть намеки и имелись. То он отдыхал в кафе неподалеку от улицы, где нашли тело двухлетней девочки. То труп ребенка обнаружили в здании, где Сумин за неделю до этого проводил фотосъемку. Но прямых доказательств его вины не было, он всегда имел алиби и, судя по реакции, наслаждался тем, что полицейские бессильны перед ним.
При этом миллиардером Сумин не был. Он работал рекламным дизайнером. Со своими обязанностями справлялся неплохо, поэтому клиенты у него не переводились, но и о заоблачных гонорарах речь не шла. Лия сильно сомневалась, что его заработка хватило бы на такое количество взяток. Да и потом, чувствовалось, что его поведение бесило полицейских. Многие из них не согласились бы на взятку, если бы получили шанс наконец поквитаться с ним.
Он был умен, да. Но Лия чувствовала: здесь скрыто нечто большее. За год до смерти Тимура Сумин вообще выпал из внимания полиции, потому что ничем подозрительным вроде как не занимался. А потом – вдруг, ни с того ни с сего, – он оставил на месте преступления столько улик, снова действовал как дилетант. Почему?
Теперь уже Лия корила себя. Ей следовало догадаться, что Сумин был не один, обыскать его квартиру, когда имелась такая возможность. Наверняка там оставались какие-то указания на сообщника! А теперь что говорить? Все кончено, Валерий мертв, а тот, кто действовал с ним заодно, замел все следы.
– Ничего, мама, – Тимур спрыгнул с подоконника и направился к ней. – Он от тебя не уйдет. Я знаю, ты ему не позволишь.
Тонкие розовые пальчики коснулись ее руки, и Лию обдало могильным холодом…
Глава 6
– А где свобода выбора и уважение к моим гражданским правам?!
Возмущалась Агния больше для вида, и Даниил это прекрасно знал. Потому и сам в разговоре не опускался до раздражения.
– Твои гражданские права можно временно приостановить, чтобы они в дальнейшем действовать не прекратили. Потому что трупу никакие права уже не нужны.
– Так, хорош мать своих детей к трупу приравнивать! – возмутилась девушка.
– А что делать, если она все время лезет на рожон?
– Если бы она не лезла на рожон, то стала бы матерью детей более предсказуемого джентльмена!
– И это я получаю вместо слов благодарности? Да ты радоваться должна, что Андрей согласился сопровождать вас!
– Я в восторге, – фыркнула Агния.
На самом-то деле, она была действительно рада, что у них наметился такой спутник. Во-первых, Андрей – это не один из тех охранников, что похожи на шкаф размером и интеллектом. Бывший охотник может заметить такие вещи, которые укроются и от нее, и от Лии. Он сейчас как раз решил вернуться к «полевой работе» после долгого перерыва, во время которого работал в офисе. Агния точно не знала, что послужило толчком к такому решению. Она этого перехода не понимала, а его беременная жена и вовсе слов не находила от возмущения. Но Андрей заявил, что поворачивать назад не собирается. Из заместителя Даниила и влиятельного бизнесмена он снова стал простым охранником.
Хотя нет, «простым» – это все-таки не про него. Он уже успел продемонстрировать, что его навыки никуда не исчезли. В этом плане Андрей представлял собой идеального телохранителя.
Что было очень кстати, если вспомнить про «во-вторых». Во-вторых, уже было известно, что смерть судмедэксперта Андрея Макаренко не была несчастным случаем. Если бы лифт работал исправно, он никогда не поднял бы человека к потолку, не потащил бы дальше… Машину настроили на это, да еще и обвязали веревку вокруг шеи Макаренко. О каком несчастном случае может идти речь?
Подозреваемых пока не было. Соседи выскочили из своих квартир после того, как услышали металлический скрежет. Макаренко не кричал, мешала удавка. Свидетели обнаружили лишь изуродованный труп, сломанную кабину лифта и лужу крови на полу…
Уже потом особенно бдительные личности начали припоминать, что в этот вечер у лифта крутились два молодых человека. Но описать их не брались даже пожилые дамы, которые обычно замечают всех и вся. «Лифтеры» имели непримечательную внешность и даже ее стремились спрятать под низко надвинутыми кепками. Камеры наблюдения оказались предусмотрительно сломаны.
Вот чего в этом деле не было, так это прямых доказательств, что Макаренко убили именно из-за того, что он узнал об украденном отчете. Как ни крути, дело Тимура Стрехова закрыто, а разговор судмедэксперта с матерью пострадавшего прошел вдали от любопытных глаз. У Макаренко хватало недоброжелателей! Может, его опять попытались подкупить, а он пригрозил разоблачением?
Но Даниил не собирался надеяться на судьбу. Он всегда предпочитал просчитывать самый худший вариант, знал, что супруга интересовалась экспертом. Поэтому когда стало известно об убийстве Макаренко, он настоял, чтобы в любые поездки дальше ста метров от дома Агния брала с собой Андрея.
Сколько бы она ни ворчала, в глубине души даже обрадовалась такому повороту. Ей было не по себе от того, что случилось с Макаренко – и как это произошло.
Андрей в таких делах новичком не был. Как только они оказались в машине, он тут же выудил у нее все подробности дела. Говорить ему, что она ничем не интересуется и общается с судмедэкспертом шутки ради, было бесполезно.
Когда Агния закончила рассказывать, он не стал устраивать скандал, да и разоблачением перед мужем не грозил. Он лишь спросил:
– Как много Данила знает об этом?
– Ну… Он осведомлен фрагментарно, – уклончиво ответила Агния.
– Когда планируешь осведомить полностью?
– Как пойдет. Я не делаю ничего опасного, честно! Ты ведь меня знаешь, я не самоубийца какая-нибудь!
– Я тебя знаю, поэтому и насторожен, – вздохнул Андрей. – Далась тебе эта Стрехова… Или ты намеренно выбираешь подруг, которые с криминалом связаны? С адекватными особами тебе общаться неинтересно?
– Она мне не совсем подруга… Мы пока только об этом деле и говорим, если честно, я мало что о ней знаю… Но я хочу помочь ей.
– Добрая самаритянка ты у нас теперь? Или главная детективщица Москвы?
– Да не в этом дело, – тихо сказала Агния. – Когда ее сын погиб, ему было практически столько же, сколько Ярику и Лисенку сейчас. И возможно, один из тех, кто его убил, все еще находится на свободе. А такие люди не останавливаются… никогда.
