Софи Ханна - Идея фикс
Все вокруг выглядело идеально. Так идеально, что Чарли встревожилась, насколько же они с Саймоном проигрывают в сравнении с окружающей обстановкой. Вдруг своим появлением они испортили гармонию этого совершенства? Она понимала, что глупо сравнивать себя с другими людьми – сравнивать их с Саймоном с другими семейными парами, – но как же трудно было удержаться от подобных сравнений! Чарли не знала никаких других новобрачных, отправившихся в свой медовый месяц с такой секретностью, точно они в прошлом были бандитами, новообращенными в ценных осведомителей, и посему, в соответствии с программой охраны свидетелей, место их пребывания хранилось в строжайшей тайне. Кэтлин, мать Саймона, панически боявшаяся полетов, как и вообще почти любых перемен реальной жизни, не смогла бы переварить мысль, что ее сын сядет в самолет, поэтому Саймон сообщил ей, что на медовый месяц они с Чарли поедут на поезде и отдохнут в Торки. Кэтлин спросила, где они будут жить, на случай, если ей срочно понадобится связаться с ними. Ее сын мог бы назвать какой-то реальный или вымышленный отель в Торки, но он знал, что через пару дней Кэтлин непременно попытается связаться с ним и обнаружит, что он солгал, и поэтому ему не оставалось ничего иного, как отказаться дать такие сведения.
– Нет никакой крайней необходимости, – твердо заявил Саймон. – А если и появится, то придется немного подождать.
Кэтлин расстроилась, и в ход пошли слезы и мольбы. В какой-то момент, после одного из ее фирменно занудных воскресных обедов, она упала на колени и обхватила ноги сына. Ему с трудом удалось высвободиться от нее. Чарли пребывала в шоке, в том числе и потому, что никто из родни, включая самого Саймона, явно не удивились такому поведению. Майкл, его отец, также не выказал удивления. Его единственным словесным вкладом в спор стало небрежное бормотание. «Прошу тебя, сын, – обратился он к Саймону. – Пожалуйста, сын, дай ей шанс связаться с тобой. Облегчи мне жизнь».
К великому облегчению Чарли, ее жених проявил твердость. Правда, сперва, к ее крайнему замешательству, он принял родительское приглашение на семейный обед и в грядущее воскресенье.
– Ты обезумел? – резко спросила его Чарли. – Все ведь повторится… в точности, как было на прошлой неделе.
– Ну и пусть, тогда я выкручусь так же, как на прошлой неделе, – заявил он.
Ему нравилось думать, что мать не контролирует его жизнь, однако в то же время, как и настаивали родители, им пришлось ехать аж до самого Торки, где их наконец-то поженили. «Сделаем ложь более правдоподобной», – оправдался Уотерхаус, не желая признавать абсурдности ситуации. Чарли предпочла бы заключить брак в бюро регистрации Спиллинга: ее раздражала мысль, что место их свадьбы выбрано патетически настроенной свекровью. Но жених заглушил ее протест: «Мне казалось, тебе нравится Торки. Разве не поэтому мы сделали вид, что отправимся туда на медовый месяц?»
Как ни странно, Кэтлин не пыталась навязать им венчание в церкви, как опасалась Чарли, и не высказала никаких возражений, когда Саймон сообщил, что на регистрации, кроме них самих, будут только два свидетеля, роль которых его матушке никак не светила.
– Она успокоится, – заверил он свою невесту. – Осознав, что от нее ничего не ждут. Подумай об этом: обычно на свадьбах мать жениха проводит львиную долю дня, любезно принимая и обихаживая гостей. Такая роль маме решительно не по зубам. Поэтому в случае подобного выхода в свет она обычно предпочитала внезапно заболеть, и в итоге папе тоже приходилось оставаться дома и приглядывать за ней.
Родители Чарли с благодарностью узнали, что их присутствия не требуется. Отец ее всему на свете предпочитал гольф. Он мог бы сделать передышку ради дочери и постараться порадоваться ее свадьбе, но быстро нашел бы повод для погружения в плохое настроение. День, проведенный без гольфа, Говард Зейлер считал злополучным, и для ощущения полнейшего горя достаточно было лишить его возможности сыграть в любимую игру.
– А как тебе нравится Мелвилл? – крикнул Саймон жене в ответ, продолжая покачиваться на глади бассейна.
– Гм? – отозвалась Чарли.
– В качестве нашей новой фамилии.
– Почему Мелвилл?
– В честь Германа Мелвилла[12].
– Тогда почему бы не Дик?
Саймон нацелил на супругу пару пальцев, выразительным жестом изобразив букву «V». «Моби Дик» был его любимым романом. Он перечитывал его ежегодно и, естественно, притащил с собой в Испанию. Должно быть, по его мнению, медовый месяц предназначен для чтения, так почему бы ему не перечитать избранное? Но почему же он тогда с удовольствием предается праздному плаванию, словно ему больше ничего не хочется делать? Даже листья и лепестки цветов на поверхности бассейна, казалось, прилагают больше целенаправленных усилий.
Почему он не занимается сексом с женой?
Разве не положено проводить бо́льшую часть медового месяца в постели? Или так бывает, только если парочки не спали вместе до свадьбы?
Чарли вздохнула. Разве она ждала слишком многого? Долгие годы избегая любых физических контактов с ней, в этом году Саймон решил, что наконец настало время консумировать их отношения. С тех пор все пошло прекрасно. Ну, почти прекрасно. Чарли по-прежнему не смела брать на себя инициативу: она чувствовала, что ее любимому это не понравится. Также было очевидно, что разговоров – непосредственно после соития или вообще на интимную тему – тоже следовало избегать. Или Чарли сама воздвигла воображаемые барьеры, которых вовсе не существовало? Может, Саймону не меньше, чем ей самой, хотелось спросить: «Тебе нравятся наши сексуальные игры, или ты только надлежащим образом исполняешь супружеский долг?» Физически он выглядел удовлетворенным, но всегда казался чертовски отстраненным – глаза закрыты, губы безмолвно сжаты. Временами он вообще был почти бесстрастен, как робот.
Припекало полдневное солнце. Чарли размышляла, не пора ли предложить Саймону зайти в дом и еще разок намазаться защитным кремом. Тогда она могла отправиться за ним и… Нет. Она завела хорошее правило – никогда и никого не провоцировать на секс, и была намерена неуклонно придерживаться его. Однажды – давно, на одной вечеринке, задолго до их официальной помолвки – Саймон на редкость грубо отверг ее заигрывания. И Чарли твердо решила, что никогда больше не позволит такому случиться.
За ее спиной раздался какой-то шум… звук чьих-то шагов. Доминго. Женщина напряглась, но потом вздохнула с облегчением, увидев, что смотритель вооружен граблями и мотыгой: он ведь здесь работает, только и всего. Вилла утопала в роскошном саду, и сад этот, очевидно, являлся для кого-то гордостью и радостью – может, для Герреры, может, для его хозяев. Такого бурного и разнообразного цветения, собранного в одном месте, Чарли еще в жизни не видела: огненно-красные, бордовые, фиолетовые, сиреневые, ярко-синие, оранжевые и желтые цветы контрастировали с множеством оттенков зеленого. Никакого сравнения с большинством бледных английских садов. Чарли особенно любила представлять перевернутые лилейники, тогда их белые колокольчики выглядели как маленькие абажуры.
Отложив книгу, она направилась к бассейну. Не потому, что хотела быть ближе к Саймону, а потому что изрядно перегрелась и ей требовалось охладиться. По мраморным римским ступеням женщина спустилась в воду.
– Водичка как раз то, что надо, – заметила она. – И не холодная, и не слишком теплая. Похожа на горячую ванну, набранную пару часов назад.
Ее муж не ответил.
– Саймон?
На чем же он так сосредоточен, что даже не слышит ее, хотя она плещется прямо рядом, у него под носом?
– Гм? Прости. Что ты сказала?
Вряд ли ей стоило повторять. Хотя жаль упускать такую возможность – раз уж она привлекла его внимание, надо сказать что-то более существенное.
– Я паникую всякий раз, как Доминго направляется в нашу сторону.
– Боишься, что он опять будет испытывать наше терпение, показывая, как работают очередные выключатели?
– Нет, вовсе нет… Но его мобильный номер есть на вебсайте. То есть благодаря ему мы можем оказаться в доступности для связи.
Саймон с трудом принял сидячее положение, постаравшись не перевернуть лодку.
– Тревожишься из-за моей мамы? Она же не знает, где мы. Никто не знает.
– Оливия знает.
Рассердится ли он, что она поделилась с сестрой тем, что надлежало хранить в секрете? Вероятно, нет. Чарли поборола желание выяснить, удалось ли ей полностью завладеть его вниманием.
– Когда я сообщила Лив, какова цена за это местечко, она упросила меня показать ей фотографии. Пришлось показать и рекламу виллы на вебсайте.
– Надеюсь, она ничем не поделится с моей мамой?
– Меня беспокоит не Кэтлин, – сказала Чарли, – а работа.
Саймон пренебрежительно хмыкнул.
– Две недели Форум безопасных условий проживания сможет обойтись без тебя.
