Николай Леонов - Хищники
– Коробочку-то закрой – комар залетит! – вернул его к реальности ироничный голос Гурова. – И как же ты надумал выполнить заказ гражданки Свербицкой? Вологодцева собираешься застрелить, зарезать, задушить, ввести лошадиную дозу атропина? А?
– Ох, ешь твою заразу! – почти простонал Друшмалло, утыкаясь в руль головой. – Серый «Пежо»! Это ваша машина, вы все слышали… Я еще тогда почувствовал, что это неспроста!.. Ох, дурак, дурак, дурак… Лев Иванович! Понимаю, вы мне не поверите, но я здесь не для того, чтобы его убить, а наоборот. Да, да, да! Наоборот, чтобы не допустить убийства. Стефанию я изучил более чем хорошо. Это монстр в юбке, для которого нет морали и запретов. Скорее всего, она наняла кого-то еще, чтобы продублировать свой заказ. Просто сегодня я понял, что, как только с Вологодцевым что-то случится, следующим буду я.
– Дай-ка сяду к тебе, обговорим этот момент… – Лев обошел «Фольксваген» и сел рядом с Викторином. – Витя, я уже понял, как она тебя взяла за жабры. Угостила чайком с препаратом, вызывающим секспсихоз, и сняла вашу «любовь» скрытой видеокамерой. Верно?
– Да, так все и было… – удрученно кивнул Друшмалло. – Кстати, этим же способом она женила на себе и Вологодцева. Подпаивала препаратом и ложилась под него, а потом объявила, что беременна. Как только поженились и она получила прописку, у нее тут же «случился выкидыш», хотя на самом деле никакой беременности не было и в помине. Она сама мне об этом рассказывала. Все смеялась над «Борькой-дурачком»… Надо сказать, ее кумир – Степан Бандера. «Москалей» ненавидит, одержима идеей главенства «высшей украинской расы». Это у нее наследственное – от папаши, он и назвал ее Стефанией в честь своего идола.
– Да, это я заметил, – коротко кивнул Гуров. – У нее дома висит пейзаж, где есть персонаж, очень похожий на Бандеру.
Стиснув кулаки, Викторин заговорил торопливо и отрывисто:
– Она действительно настоящий монстр. О-о-о!.. В разговорах она такое выдавала! Видимо, чтобы или произвести на меня впечатление, или припугнуть. Как-то рассказала, что в детстве, в подражание своему «идеалу», в саду родительского дома на деревьях она вешала соседских кошек. – Викторин брезгливо покривился и помотал головой. – Ей нравилось наблюдать, как они корчатся и дергаются в петле. А вину за это перекладывала на местных мальчишек, которые ее прозвали Гадючкой. И когда тех лупили ни за что ни про что, она просто таяла от удовольствия, наблюдая за этим через щели в заборе…
– Да-а-а… Уж точно – гадючка… Ни отнять, ни прибавить. Ты сказал, что имеешь намерение помешать возможному убийству Вологодцева. Ну и как ты собирался это сделать, не выходя из машины?
– Я хорошо знаю в лицо одного человека, который с ней как-то встречался в парке, невдалеке от ее дома, – не отрывая взгляда от ворот, пояснил Друшмалло. – У меня с ней было назначено очередное «рандеву», а я приехал раньше намеченного и, стоя за деревом, наблюдал за их разговором. На вид этот тип не из слабаков, но она с ним разговаривала, как со своей шестеркой. Видимо, он и служит у нее на подхвате.
– Ну, если он из местной столичной богемы, то таких у нее пруд пруди, – пренебрежительно махнул рукой Лев.
– Нет, Лев Иванович, не из богемы! Про богему я в курсе, как и про ее приключения. Но этот тип – не из богемы. Как бы это сказать? На морду – стопроцентный «правосек» из какого-нибудь карательного батальона. Эдакий нацик, типа Яроша или наподобие.
– Его фоторобот смог бы составить? – Лев испытующе взглянул на следователя.
– Конечно! – как-то даже обрадованно кивнул тот.
– Завтра утром зайди к нам, с ребятами портретик составите. Я догадывался, что за ней таится какая-то опасная муть. Судя по всему, ситуация с Вологодцевым гораздо серьезнее, чем думалось ранее. Ладно, разберемся… Езжай домой, я сам тут все разрулю.
Кивнув в ответ, Викторин спросил, спотыкаясь и запинаясь:
– Лев Иванович, а… А что же мне теперь де… делать-то?
– Если по совести, то, будь ты пацаном школьного возраста, порки заслуживал бы очень серьезной, – неопределенно пожал плечами Лев. – Лично ввалил бы тебе хорошего ремня! Но поскольку ты уже взрослый, попробуй определиться сам – есть тебе смысл работать в системе прокуратуры или нет. Поговори со своим начальством, пусть оно рассудит. Но первое, что тебе надо будет сделать, – принять решение о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления.
– Да я только «за»! – скорбно выдохнул Друшмалло. – Но ведь на это будут нужны определенные основания!
– Ты как будто только вчера на свет народился! – произнес Лев с оттенком упрека. – Закроешь в связи с вновь открывшимися обстоятельствами. Ты же его алиби не захотел проверять, шил дело белыми нитками? И понятно почему – есть свой судья, который на любые нестыковки гарантированно закроет глаза. Часом, не Глафира Кентикова?
– Да… – потерянно выдавил Викторин. – Вы и про нее знаете?
– Наслышан… О ней давно уже известно, что мужиков она ненавидит и свои неудачи в личной жизни вымещает на подсудимых. Так вот, завтра же проверишь алиби Вологодцева, и у тебя, скорее всего, будут все необходимые основания для прекращения дела.
– Представляю, как начнет беситься Стефания! – Друшмалло сокрушенно вздохнул. – Ее ролик начальство увидит гарантированно. Ну… Что уж теперь рядиться? Что будет, то будет… Хорошо, Лев Иванович, завтра я с утра в главк, работать с фотороботом, потом к себе, закрывать дело Вологодцева.
– Ну, будь здоров… – выходя из машины, обронил Гуров.
Сразу же с парковки он направился на территорию больницы. Вахтер на воротах заикнулся было насчет того, что ночью в клинику посетители допускаются только в особых случаях, но, увидев удостоверение, тут же согласно закивал и вернулся в свою стеклянную сторожку. Пройдя через вестибюль терапевтического корпуса, Лев поднялся на второй этаж. У двери в палату Вологодцева дежурил уже другой сотрудник – молодой прапорщик с густыми рыжеватыми усами. Заглянув в удостоверение позднего визитера, он доложил, что обстановка на данном участке совершенно спокойная, попыток проникновения в изолятор посторонних не отмечено.
– А не посторонних? – насторожился Гуров.
– М-м-м… Перед вечером сантехник приходил, он осматривал там радиаторы отопления, – сразу же отчего-то заволновавшись, неуверенно заговорил прапорщик, однако тут же поспешил заверить: – Документы у него были в полном порядке, и его сюда привел больничный завхоз. Вот… Сантехник работает в муниципальном ООО «Теплоцентраль». А вы считаете, что он…
Не дослушав его сбивчивой тирады, Лев распахнул дверь палаты и замер на пороге – как-то неестественно запрокинув голову, Вологодцев лежал на кровати с закрытыми глазами. Не было заметно ни дыхания, ни движения век.
– Твою дивизию!!! – Гуров одним прыжком подскочил к кровати, привычным движением прижал пальцы к яремному желобу на шее и облегченно вздохнул, ощутив тепло живого тела и биение сонной артерии.
Глаза Бориса открылись, и он ошарашенно отпрянул назад.
– Фу-у-у! Слава богу! Живой! – Тыльной стороной ладони Лев утер мгновенно взмокший лоб.
– Лев Иванович?.. Как вы меня напугали! Первый раз за все эти дни уснул спокойно. Что случилось-то? – оторопело спросил Вологодцев.
– Да ничего страшного! – поспешил успокоить его Гуров. – Вот, молодой человек рассказал, что здесь не так давно был какой-то сантехник. Мне и подумалось, что это мог быть не совсем сантехник…
– Да, видел я его через дрему. Странный какой-то тип. Надо бы батареи осматривать, а он для чего-то окно стал проверять. Тут пришла Даша, медсестра, и он как-то быстро так отсюда смылся.
– Кстати, адвокат у вас уже был?
– Да, был! Он меня выслушал и даже выразился не вполне юридическими терминами. В общем, сказал, что моя невиновность сомнений у него не вызывает, завтра же он встретится со следователем, и все вопросы они решат…
– Добрый вечер! – раздался от двери приятный женский голос.
Гуров оглянулся, и в первый миг ему показалось, что перед ним Ирина Вологодцева. Однако еще мгновение спустя он понял, что это та самая медсестра, которая помогла Ирине увидеться с братом. Чем-то они в самом деле были похожи и вполне могли бы сойти за родных сестер.
– Добрый! – откликнулся он. – Вы – Даша? У меня к вам вопрос. Что вы увидели, войдя в палату, когда здесь был сантехник?
– Ну, как сказать? – Девушка на некоторое время задумалась. – Он стоял около окна и рассматривал батарею. Хотя было непонятно, что больше его интересовало. Я спросила, кто он и что тут делает. Он ответил, что его прислали из коммунальной компании проверить состояние радиаторов отопления. Но у нас, заверил он, все тут нормально и свои дела он уже закончил. После этого сразу же ушел.
– В какие-то другие палаты он заходил? – спросил Лев, уже поняв окончательно, что это был за сантехник.
