Наталья Александрова - Сбылась мечта хулиганки
С чего я взяла, что в субботу черный человек охотился за Каролиной? Обычно в этой квартире по субботам бывала я, обычно именно меня можно было найти в голом виде на диване, пока ненаглядный плескался в душе. Значит, меня этот черный человек и собирался убить! И только благодаря чудовищному стечению обстоятельств вместо меня на диване оказалась Каролина. За что и поплатилась. Впрочем, поделом этой стерве… Да, но потом черный человек каким-то образом узнал, что я осталась жива, и повторил свою попытку. Как уж он меня выследил, как узнал, что я приехала на машине ненаглядного, – не знаю, в конце концов, это его работа. Но почему он за мной охотится? Зачем ему меня убивать?
Мне снова повезло, я увидела, как он заминировал машину, и теперь ни за что в нее не сяду. Деньги у меня есть, я поеду на такси… вот только куда я поеду? Этот вопрос был мне пока неясен. Ясно, что в «копейку» я не сяду… Не сяду…
В голове шевельнулась какая-то мысль, но я не успела додумать ее до конца. Потому что рядом раздался тихий гнусный голос:
– Хозяйка, купи могилу!
Я вздрогнула: жизнь моя действительно висела на волоске, могила казалась вполне возможным и не очень отдаленным будущим, и к шуткам на эту тему я была не готова. Обернувшись на голос, я увидела типичного бомжа – грязного, заросшего недельной щетиной, одетого в такие лохмотья, которых постеснялось бы уважающее себя огородное пугало. И этот омерзительный тип снова повторил, обращаясь явно ко мне:
– Хозяйка, купи мобилу! – С этими словами он осторожно вытащил из своего кармана… сотовый телефон!
Значит, мне послышалось – он предлагал не могилу, а «мобилу», то есть мобильник… Мне совершенно не хотелось что-нибудь покупать у такого грязного и противного бродяги, но мысль, которая перед этим шевельнулась в голове, снова вынырнула. Глаза у меня заблестели, и я поманила бомжа.
– Работает телефончик-то? – спросила я подозрительно.
– Обижаешь, хозяйка! – Бомж сделал честные глаза и ударил себя кулаком в грудь.
Я брезгливо взяла телефон двумя пальцами, обтерла его носовым платком, который тут же выкинула в урну. Табло телефона светилось. Потыкала пальцем в клавиши. Похоже, аппарат работал. Разумеется, он был ворованный, но я закрыла на это глаза. Телефон нужен был мне на несколько часов для реализации возникшего только что плана. И еще мне нужен был бомж. Вот этот самый – грязный, небритый, оборванный бомж. План был жутко рискованный, но от страха и беспокойства я дошла, что называется, до ручки. Они все мне надоели – и бандиты, и ненаглядный, и особенно – тот парень весь в черном, что преследует и хочет убить. Что я им всем сделала? Ну ладно: раз вы так со мной, то пеняйте на себя.
Я поднялась со своего места, наклонилась к уху бомжа, стараясь не дышать и ненароком к нему не прикоснуться, и зашептала.
Бомж слушал мои инструкции совершенно спокойно: трудная жизнь научила его ничему не удивляться. Внимательно выслушав, бомж солидно кивнул и сказал с довольной улыбкой:
– Сделаем! Сколько дашь?
Я еще немного пошептала и отпустила его восвояси.
Когда он отошел достаточно далеко, я огляделась по сторонам и набрала номер сотового телефона моего ненаглядного. Отозвался тот же голос, что и в первый раз – самоуверенный, хамский, но с претензией на грубое мужское обаяние.
– Ну что, Катя, надумала? – спросил он, даже не узнав, с кем разговаривает.
– Надумала, надумала. – Я постаралась подпустить в свой голос ноту испуга и робости. – Только дайте мне с Герой поговорить… Я хочу убедиться, что он жив!
– Наговоришься еще, нечего тебе с ним трепаться! – Голос бандита сочился ядом и издевкой.
– Не будет разговора – не будет денег! – отрезала я.
– Ну ладно… – На том конце послышалась какая-то возня, и я услышала голос ненаглядного… Но как же трудно было его узнать!
Думаю, если бы фруктовое желе могло говорить, оно говорило бы примерно таким голосом… только это было желе из очень кислых и совершенно испорченных фруктов.
– Катя, Катюша… – простонала трубка, – спаси меня… они меня убьют…
– Ты, донжуан малахольный! – прервала я его стоны. – Признавайся, это от тебя они узнали обо мне, где я работаю и все прочее?
– Катюша, – снова заныло желе, – что я мог сделать? Они меня пытали… Катя, спаси меня!
Ну что ты будешь делать! Совершенно человек отпустил тормоза!
– Ладно! – прикрикнула я. – Отдай трубку этому… террористу! – Сил моих больше не было слушать его стоны.
В трубке снова зазвучал голос бандита:
– Ну что, довольна?
– Что вы с ним сделали? – воскликнула я с трагической интонацией. – Вы пытали его! Он еле жив!
– Да брось ты! – ответил бандит презрительно. – Мы к нему почти и не прикоснулись… Ну пару раз стукнули – так, для профилактики, а он уже в лепешку раскис… нет, не понимаю я вас, женщин… Ну, короче, гони наши деньги, получишь назад своего супермена!
– Ладно… приезжайте к половине пятого утра на площадь перед Витебским вокзалом…
– К половине пятого?! – удивленно прервал меня бандит. – Что за время такое дурацкое?
– Кто рано встает, тому бог подает, – ответила я наставительно, – ничего, хотите получить деньги – проснетесь…
– Ну, приедем к вокзалу, и что дальше? – Главный бандит, очевидно, не привык, чтобы ему диктовали условия, поэтому чувствовал себя несколько не в своей тарелке.
А мне было на все наплевать, отсюда и такой наглый тон. Пока единственное, чем они могли меня пугнуть, – тем, что пристукнут ненаглядного. Да пропади он пропадом, слизняк несчастный!
– Приедете – я с вами свяжусь, – отрезала я, – все, разговор окончен. Хотите получить свои деньги – выполняйте инструкции! – И с этими словами нажала на кнопку отбоя.
После этого я обошла многочисленные ларьки, работавшие на вокзале даже в такое позднее время.
В одном из них я купила джинсы, темную джинсовую куртку и бейсболку, в другом среди детских игрушек и разной бесполезной ерунды я нашла игрушечный пистолет, внешне неотличимый от настоящего, темные очки и колготки. После этого я пристроилась на скамейке в зале ожидания, чтобы немного подремать.
Хотя день был очень тяжелый, а время позднее, я не могла заснуть – и скамейка на вокзале не самое удобное ложе, и мыслей в голове было слишком много. Я волновалась: получится ли задуманная мною операция, и не зря ли я в нее впутываюсь, не лучше ли удрать куда-нибудь по-тихому. Но, во-первых, было все-таки немножко жаль оставлять ненаглядного в руках бандитов – хоть он и по-свински показал себя в этой истории, да и в целом оставляет желать лучшего, но уж больно жалкий был у него голос…
Кроме того, бандиты – они на то и бандиты, удрать от них по-тихому вряд ли получится, они наверняка знают уже мой домашний адрес и все сделают, чтобы испортить жизнь родителям… Нет, хотя задуманная операция и отдает авантюрой, другого выхода у меня нет.
За час до назначенного бандитам времени я поднялась, переоделась в туалете в джинсы и куртку, спрятала волосы под бейсболку, засунула игрушечный пистолет за пояс. Из зеркала на меня взглянул симпатичный, хотя и явно хулиганский подросток. Затем я прошла в камеру хранения, достала из ячейки торбу. Часть денег я вынула из сумки (пачки покрупнее, из пятисоток) и набила ими купленные в ларьке колготки, плотно обвязав их вокруг талии. Куртка была свободная, никто не заметит. В торбу я напихала газет, сверху положила оставшиеся деньги.
После этого я нашла в зале своего персонального бомжа, растолкала его, быстро подсунула бутылку пива для опохмелки и, когда он более-менее пришел в себя, напомнила, что он должен сделать и сколько за это получит. Бомж окончательно проснулся, радостно осклабился и потрусил на боевой пост.
Я тоже вышла на площадь. Ранним утром на улице было очень зябко. Бедная «копейка» сиротливо стояла на прежнем месте, не подозревая, какая роль отводится ей в моих коварных планах.
Осторожно открыв дверцу, я положила кожаную торбу на пол около педалей, перед водительским креслом, выбралась из машины и медленно, плавно закрыла дверь. На улице, как я уже сказала, было холодно, но по лицу стекали капли пота: возиться с бомбой – удовольствие ниже среднего.
На вокзальных часах было четыре пятнадцать. Надо было скорее уходить с площади: до встречи с бандитами оставалось четверть часа, и кто их знает – вдруг приедут пораньше…
Я снова вошла в здание вокзала и заняла место возле окна, через которое хорошо просматривалась площадь и подходы к заминированной машине. Мне пришло в голову, что весь план может полететь к черту, если в «копейку» залезет сейчас вор – ведь она не заперта. Но я понадеялась на то, что в такой ранний час уважающие себя воры спят, как и подавляющее большинство нормальных людей.
Время тянулось ужасно медленно. Площадь была безлюдна, только облезлая рыжая собака неторопливо прошла по своим собачьим делам, остановилась возле фонаря, подняла лапу и отправилась дальше… Я вспомнила, какую «работу» поручила бомжу, и едва не рассмеялась.