Джон Гоуди - Американский детектив - 4
— Да здесь одни полицейские, — сказал Кэрри Уайкофф. — Можно подумать, что-то будет.
— Я так и знал, что вы ляпнете какую-нибудь глупость,— ответил сенатор и продолжил: — Гровер, вы выбрали чудесный день!
— Рад вас видеть, Джейк, — ответил Фрэзи. — И вас, Кэрри. Вы пришли вовремя. Мы как раз собрались заводить шарманку.
Все трое рассмеялись.
— Бегом на трибуну, занимайте места, — продолжал Фрэзи. — Я сейчас.
— Вы, конечно, рассчитываете на короткий спич о Боге, патриотизме и будущем человечества, без низких политических материй, да? — сказал сенатор.
Фрэзи снова улыбнулся.
— Вот именно.
* * *
Башня была оборудована автономной телевизионной системой, которая контролировала все этажи, включая все ярусы подвала. Но в этот день, когда в здание еще не было доступа посетителей, у контрольных мониторов никого было, и телевизионная система бездействовала.
Когда она будет заселена и полностью сдана в аренду (при этой мысли Гровер Фрэзи содрогнулся), безопасность превратится в такую же проблему, как и во всех крупных зданиях, и расходы на ее охрану будут считаться сами собой разумеющимися. Тогда днем и ночью будут дежурить у всех контрольных мониторов, и замкнутый телевизионный контур превратится в неусыпного стража. Но пока это не так. По крайней мере не сегодня.
Но и сегодня, как и все месяцы с того момента, когда стальной скелет здания начал обрастать мясом и кожей, шло дежурство у компьютера за диспетчерским пультом. Его можно было сравнить с сердцем, которое бьется у эмбриона задолго до рождения, обеспечивая жизненной энергией развивающийся организм.
За полукруглым пультом, вглядываясь в мигающие индикаторы, дрожащие стрелки и ряды цифр на шкалах приборов, человек следил за здоровьем гигантского сооружения.
На шестьдесят пятом этаже северо-восточной стороны увеличился расход охлажденного воздуха — возможно, где-то возникло отверстие, пропускающее жару снаружи. Завтра нужно проверить, а пока увеличить по северо-восточной магистрали приток очищенного и охлажденного воздуха.
В банкетном зале на сто двадцать пятом этаже ожидается наплыв гостей; придя на прием, каждый из них принесет свою дозу тепла, поэтому зал уже охлажден на два градуса ниже нормы.
Выходное напряжение понижающих трансформаторов в пределах нормы.
Местный лифт номер тридцать пять между этажами сорок четыре — пятьдесят четыре неисправен; судя по пульту, он не движется.
В подвалах работает автоматика, тихо гудят моторы, терпеливо ждут своей очереди трансформаторы.
Все оборудование работает нормально. Неисправностей нет. Человек во вращающемся кресле за огромным пультом мог отдохнуть и даже слегка вздремнуть.
Его звали Генри Барбер. Он жил с женой Хелен и тремя детьми, десятилетней Анной, семилетним Джоди и трехлетним Питом, а еще с пятидесятичетырехлетней тещей в квартале Вашингтон Хайтис. Барбер имел диплом инженера-электрика, полученный в Колумбийском университете. Его коньком были шахматы, профессиональный футбол и старые фильмы, которые показывали в Музее современного искусства. Было ему тридцать шесть лет.
Старше он никогда не стал.
Он так и не узнал, что явилось причиной его гибели: удар восемнадцатидюймового ломика размозжил ему череп так, что он был убит на месте и избежал ужаса всего происшедшего позже.
Джон Коннорс немного постоял, разглядывая мигающие лампочки на пульте, потом вышел из комнаты и сбежал по лестнице в подвал, где проходили высоковольтные кабели. Там, за закрытыми дверьми, в безопасном укрытии, где никто не мог ему помешать, он спокойно ждал, время от времени поглядывая на часы.
В голове его все еще вертелся вопрос, который он задавал себе и раньше, но теперь он уже знал точный ответ. С наслаждением он повторял его снова и снова, изучая толстые электрические кабели и трансформаторы: «Надо бить прямо в ворота».
— Всего один удар, — прошептал он, — такой удар, что и сетка навылет.
* * *
Оркестр на площади играл «Звездно-полосатый флаг», и плакаты демонстрантов раскачивались в его ритме.
Раввин Штейн совершил молебен, чтобы Башня своими огромными возможностями послужила делу миру между народами.
На краю площади, надежно окруженная несколькими полицейскими, смешанная группа арабов и не арабов скандировала что-то про справедливость для Палестины.
Епископ О'Тул благословил Башню.
Плакаты, призывающие к ограничению рождаемости и легализации абортов, расцвели, как крокусы по весне.
Преподобный Артур Уильям Уильяме призывал благословение небес, мир и благополучие.
Появились и плакаты, требующие обложения налогами церковного имущества.
Преподобный Джо Уилл Томас попытался взобраться по ступеням к микрофонам, но был задержан. Слетев с лестницы, он потерял молитвенник.
Гровер Фрэзи руководил ходом церемонии. Вначале говорил губернатор. Он похвалил замысел Башни. Мэр в своей речи выступал за братство всех людей. Сенатор Джейк Петерс прославлял прогресс. Конгрессмен Кэрри Уайкофф говорил о выгодах, которые здание принесет городу.
Телекамеры и фотоаппараты прекрасно поработали, запечатлев перерезание ленты, протянутой поперек одной из дверей парадного входа. Когда вдруг оказалось, что телекомпания Эн-би-си прозевала этот момент, туда срочно доставили другую ленту и процедуру повторили.
Приглашенные гости потекли через вход в вестибюль к двум автоматическим скоростным лифтам, чтобы после двухминутного путешествия оказаться в самом верхнем помещении самого высокого в мире здания, где уже установили столы, зажгли свечи, расставили на столах закуски, охладили шампанское и теперь стояли в ожидании бармены и официанты.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Никогда не следует забывать, что, когда температура поднимается достаточно высоко, горит все, абсолютно все!
Заместитель начальника пожарной охраны города Тимоти О'Рейли Браун — из заявления для печатиГлава 1
В банкетном зале губернатор с бокалом в руке говорил Гроверу Фрэзи:
— Я ничего не имею против слуг Господних как таковых, но некоторые из них слишком часто перегибают палку.
— Вы хотите, чтобы это высказывание стало известие вашим избирателям? — спросил Фрэзи. Он уже немного расслабился, чувствовал себя гораздо лучше и впервые с утра успокоился. Ничего не скажешь, Уилл Гиддингс со своими новостями подействовал на него угнетающе. Но теперь со всех сторон слышались приветствия и поздравления и его подавленное настроение понемногу развеивалось.
Удовлетворенно оглядев зал, он сказал:
— Это могло бы стоить вам немало голосов.
— Знаете, — ответил губернатор, — я не уверен, что мне на это не наплевать. В горах на севере Нью-Мексико у меня есть ранчо. Жилой дом стоит на зеленом лугу на высоте две тысячи шестьсот метров над уровнем моря, в ручье там полно форели, а с террасы я вижу четырехкилометровые вершины, с которых никогда не сходит снег. — Он обвел взглядом переполненное помещение. — Чем дальше, тем больше мне там нравится.— Подозвал официанта,— Будьте добры, принесите еще один «бурбон». — Потом снова обернулся к Фрэзи. — С виски я уже завязал. Привет, Боб! — обратился он к подошедшему мэру.
— По-моему, все прошло очень хорошо, — начал мэр. — Поздравляю вас, Гровер.
— Ваш спич о братстве всех людей имел большой успех, Боб, — сказал губернатор. — Как я и говорил, вся соль именно в таких тщательно подготовленных экспромтах.
Было время, когда губернатор почти стыдился дразнить Боба Рамсея; это было, как говорят на пресловутом Западе, слишком легко — как ловить рыбу в бочке с водой.
— Где же ваша прелестная супруга?
— Там, у окна. — В голосе мэра послышалась нежность.— Она обожает этот вид. Знаете, в ясный день…
— А они еще бывают? — удивился губернатор. — Нет, не то. Я имел в виду совсем другое. Синее бескрайнее небо и горы, которые ясно видны за полторы сотни километров, и сиреневые сумерки, ложащиеся на них; безмерную тишину и ощущение мира и покоя. — Губернатор вдруг впал в сентиментальность.
— Вы давно женаты, Боб?
— Тридцать пять лет.
— Вы счастливый человек.
Мэр прикинул, что за ловушку приготовил ему губернатор. Но не нашел.
— Да, вы правы. — Он снова посмотрел в сторону своей жены.
— А кто это там с ней? — спросил губернатор.
— Одна из ваших поклонниц, моя свояченица. Ее зовут Бет Ширли. — Мэр улыбнулся. — Интересуетесь?
— Представьте меня, — сказал губернатор.
Она была высокая, эта Бет Ширли, со спокойными синими глазами и каштановыми волосами. При знакомстве только кивнула и подождала, пока губернатор выберет тему разговора.
