Сергей Задонский - Посыльный "серой стаи". Книга 1. Гонец из прошлого
Тут появился хозяин вместе с Валентином Петровичем и пригласил всех к столу выпить чашку чая.
— Ну-с, давно мы хотели с вами, уважаемые Владимир Николаевич и Александр, встретиться и переговорить. Вы нам очень помогли, оказав неоценимую помощь нашему общему другу Сергею в Трабзоне. До вашего приезда я рассказывал ему одну старую историю. Сережа, — обратился старик к Михайлову. — Я пойду проводить Ульяну Генриховну и Дениса, а ты угости чаем и вкратце передай им наш предыдущий разговор, — с этими словами он вышел.
Как только дверь за Трофимовым закрылась, Михайлов разлил гостям чай и сказал:
— Владимир Николаевич, вы мне передали микрокассету с записью разговора с Кириллом Мефодиевичем. Там он рассказывал о своей работе в качестве водолаза-глубоководника на секретной немецкой базе подводных лодок.
— А что, его слова подтвердились? — удивленно спросил тот.
— Да, и самым прямым образом, — и Сергей рассказал все, что совсем недавно поведал ему Игорь Вячеславович.
Голубев и Богуславский слушали его, не перебивая, — все становилось на свои места. Вернулся хозяин дома и, дав Сергею закончить рассказ, включился в беседу.
— То, что уже рассказал вам Сергей, вводит в общих чертах в курс нашего дела, а остальное вы сами поймете. Если у вас будут вопросы, прошу не стесняться и сразу же меня перебивать.
С вашего разрешения, я продолжу. Вернемся к вопросу об архивах. Оказывается, их вел и наш с вами врач. С момента включения в агентурную сеть «Куницы» он делал шифрованные записи, занося туда все данные на лиц, с которыми контактировал по указанию своего шефа. В этих бумагах было кое-что интересное: там указывалось, через кого и как его организация устраивала на работу в советские и партийные учреждения, правоохранительные органы и силовые структуры своих людей.
— Извините, Игорь Вячеславович, — вмешался в разговор Голубев. — У меня есть два вопроса.
Тот факт, что этот врач-агент вел записи своей агентурной работы, свидетельствует о низкой дисциплине в резидентуре «Куницы». Я думаю, нужно было быть на очень хорошем счету, чтобы руководство смотрело на его действия сквозь пальцы. Может быть, они об этом не знали?
И второй вопрос. Люди, направляемые врачом в высшие органы власти, конечно же, не все были агентами иностранной разведки. Многие были нашими, доморощенными. Откуда же нашлось столько предателей?
— Очень хорошо, что вы, Владимир Николаевич, обратили на это внимание. По поводу первого отвечу. Как вы правильно заметили, агент, естественно, никому не докладывал о своих записях, и в настоящее время их скопилось очень много. Второе. Он вел их с помощью шифровального блокнота, который использовал для передачи сообщений в разведывательный центр одной из иностранных разведок. Именно этот факт и позволил нам прочитать его записи.
— Интересно, интересно! Как же это? — не удержался от вопроса Михайлов.
— Оказалось, это несложно. «Врач», давайте дадим ему такой условный псевдоним, был на редкость недисциплинированным сотрудником резидентуры. После передачи очередной радиограммы он не уничтожал использованные листы из шифрблокнота, а прятал их в тайниках, для того чтобы использовать во второй раз. Когда появились новые способы шифрования и передачи разведывательных сведений, он по старинке продолжал пользоваться шифром конца сороковых — начала пятидесятых годов.
— Дальнейшие ваши действия, Игорь Вячеславович, мне понятны. Наши службы дешифрования в шестидесятые-семидесятые годы смогли вскрыть шифры, которыми закрывались телеграммы, частично перехваченные службой радиоконтроля КГБ. Так как по отдельным телеграммам, пусть даже полностью расшифрованным, общей картины деятельности нелегальной резидентуры «Куницы» составить было нельзя и практически во всех спецслужбах были его люди, то дело закрыли и спрятали в сейф архивного хранилища. Но каким-то образом вы получили в свои руки шифрованные документы «Врача», а шифр уже знали по архивным материалам КГБ. Тогда вы через своих людей…
— Позвольте, я сам продолжу, Владимир Николаевич. Вы все угадали совершенно верно. Дело на нашего «Врача» оказалось в личном архиве «Провидца» и, кроме того, по досадному стечению обстоятельств — в партии документов, отправленных нами в надежное убежище. В папке «Врача» находились указания на то, что, возможно, повторяю, возможно, он был радистом. Следовательно, он имел доступ к шифрам резидентуры и личную связь с резидентом.
Но мы слишком поздно обратили на него внимание — «Врач» уже был в преклонном возрасте и вышел на пенсию. Мы подослали к нему Дениса Пересветова — Сергей знаком с этим парнем. Случайно оказалось, что «Врач» жил в одном доме с семьей адвоката, временами грабившего свою жену. Жена адвоката — Мария была подругой сестры Дениса — Марины, поэтому было вполне естественно, что Денис, выдававший себя за жениха Марины, беспокоился о здоровье своей будущей «жены» и обратился к опытному врачу за консультацией. Через несколько недель мы имели в своем распоряжении фотокопии его архива в части, касающейся шифрованных записей.
Заполучив их, один наш товарищ, Вилли, обратил внимание на то, что, работая в службе радиоперехвата КГБ в сороковых-пятидесятых годах, он уже встречал подобный шифр. Через наших людей в управлении дешифрования ФСБ мы отыскали методики вскрытия этого шифра и смогли прочитать почти все документы «Врача».
Это дало нам возможность добраться до некоторых высокопоставленных особ. Правда, все они оказались в связи с политическими изменениями в стране не у дел, но влияние на новое руководство государства имели превеликое. От них потянулась цепочка к демократам, те в свою очередь с перепугу стали рассказывать о всей демократической кухне снизу доверху.
Мы использовали эту ситуацию в своих интересах — смогли устроить наших людей во все структуры президентской власти. Кому, как не вам, Владимир Николаевич и Саша, знать, во что оценивается воинский труд?
— Конечно, знаем! — усмехнувшись, сказал Саша. — Машинистка президентской администрации получает столько же, сколько командир танкового полка — труд вполне соизмеримый, так что удивляться не приходится.
— Вот-вот, — рассмеялся Игорь Вячеславович. — Но если бы эти различия были только в зарплате, а то… — он махнул рукой в сторону. — Но я продолжу.
Как только демократия в нашей стране победила, нам стало известно, что «Куница» получил указания из своего разведывательного центра активизировать свои действия, чтобы развалить федеральную службу безопасности, агентство правительственной связи и информации и службу внешней разведки. Нам стоило большого труда, а в некоторых случаях и денег, чтобы заставить фээсбэшников взяться за некоторые личности, состоящие в штате этих ведомств. Естественно, расследовать эти дела они ох как не хотели и были вынуждены «сбагрить» их в низовые звенья. А там сидят совсем другие ребята: общечеловеческие ценности, понятия «преданность Родине», «офицерская честь» для них не пустые слова. Поэтому они и стали копать под «царскую» ложу.
Но и «Куница» не спал: через своего человека, высокопоставленного чиновника Министерства иностранных дел он решил «подставить» иностранной контрразведке в одном из зарубежных государств всех оперативных сотрудников, работающих там под «крышевыми» прикрытиями в посольстве Российской Федерации и других наших представительствах.
Прибывший чиновник МИДа тут же, в аэропорту, заявил нашему послу, что он хочет встретиться с сотрудниками посольства и иностранными журналистами, аккредитованными в столице этой страны. «Но чтобы на этой встрече не было никого, кто имел бы отношение к специальным службам!» — заявил чиновник.
Каково же было его удивление, когда на встрече в пресс-центре местного МИДа он не увидел ни одного дипломатического работника, включая самого посла.
Все присутствующие рассмеялись, а Саша Богуславский захлопал в ладоши. Когда все утихли, Голубев спросил:
— Я понимаю, что посол в той стране, о которой вы, Игорь Вячеславович, рассказывали, к спецслужбам не имел никакого отношения, но все же радует его радение за российские интересы. Я хочу спросить, почему вас заинтересовала старая немецкая подводная лодка, которую шторм вы-бросил на берег у Трабзона?
Трофимов поднялся, подошел к одному из шкафов и достал оттуда небольшую папку.
— Вот здесь, — постучал он ладонью по папке, — некоторые данные по модернизации немецких подводных лодок в самом конце войны. В целом это отчет о проделанной немцами работе с января по март тысяча девятьсот сорок пятого года. Вот что в нем говорится:
«…итого к концу тысяча девятьсот сорок четвертого года на шестнадцати подводных лодках проведены регламентные работы, позволившие довести до класса «S» и перевести их в отряд «0» («ноль»).
