Иван Лазутин - Матросская тишина. Бомба Геринга
— Одиннадцать часов двадцать семь минут, — заметил Горелов и еще раз внимательно и придирчиво оглядел все агрегаты и приборы, от безупречного действия которых будет зависеть успех всех работ.
До начала пуска пара осталось тридцать три минуты.
— Кажется, все готово, — сказал Винниченко.
Полковник поднял телефонную трубку и сообщил в штаб обеспечения, что подготовительные работы подходят к завершению.
Наступил тот самый момент, когда, согласно инструкции штаба гражданской обороны страны, вся полнота власти и ответственность за обезвреживание авиабомбы и принятие мер безопасности переходила к старшему пиротехнического расчета, первому номеру — полковнику Винниченко. Теперь все его команды стали обязательны как для штаба обеспечения, так и для службы.
Когда Горелов и полковник поднялись на поверхность, вокруг земляного вала не было видно ни души. Все находились на своих местах.
Все словно замерло, окаменело… Даже рваные лохмотья облаков, нависших над Ленинградом, и те, кажется, застыли в ожидании развязки, которую готовили люди, одетые в грубые брезентовые робы.
Винниченко прошел к паровым установкам и еще раз проверил готовность их в течение трех-четырех часов подавать пар к бомбе. Попробовал пальцем степень натяжения троса дистанционного управления, конец которого был отведен в укрытие. Перекинувшись шуткой с Рощиным, замершим в полной боевой готовности, направился к штабу. Горелов остался у паровых установок.
По пути в штаб Винниченко остановился у резервной группы солдат, которые, примостившись кто на чем мог, вели разговор под аркой старинного здания и курили. При виде полковника солдаты затихли и вскочили, вытянувшись по стойке «смирно».
— Вольно, — бросил Винниченко и прошел дальше.
В красном уголке домоуправления набилось десятка два штатских. Были здесь и работники милиции, и руководящий состав городского и районного исполкомов, представители инженерной, противопожарной, медицинской служб, дружинники…
Запомнил полковник только лица представителей Денгорисполкома, райкома партии и райкома комсомола: они были час назад на оперативной летучке, когда Скатерщиков сообщал о тревожной радиограмме.
Полковник Журавлев четко, как рапорт, назвал фамилии и имена почти всех, кто был в красном уголке, упомянув при этом учреждения и организации, которые они представляли.
— Очень хорошо. Организация работ образцовая. — И, оглядев лица людей, сидевших за столами и около стен, Винниченко устало улыбнулся. Он понял, что сообщение Скатерщикова было известно всем. — Работа, товарищи, предстоит сложная. Гарантию успеха давать трудно. Будем стараться.
В штаб вошел майор Урусов. Взгляды сидевших в красном уголке, как по команде, устремились на него. Вид у майора был болезненный, измученный. Поймав на себе взгляд Журавлева, он прошел к окну, чуть приоткрыл форточку и сел на свободный стул.
— Что сказал врач? — сухо спросил Журавлев.
— Велел отправляться домой. Температура, и… что-то барахлит сердце.
— Немедленно езжайте домой.
— Как же можно? Вы здесь, а я…
Журавлев не дал ему договорить:
— Берите мою машину и отправляйтесь домой!
Под тяжестью молчаливых взглядов Урусов, сутулясь, перешагнул порог и осторожно закрыл за собой дверь.
Журавлев пододвинул Винниченко стул, но тот отстранил его, посмотрел на часы и, выискав взглядом полного и уже немолодого заместителя председателя горисполкома обратился к нему с вопросом:
— Думаю, что в двенадцать ноль-ноль можно начинать?
Заместитель председателя встал и через стол протянул полковнику руку:
— Желаем удачи!
Винниченко строго, по-уставному отдал честь, и все встали, загромыхав стульями.
Журавлев пожал полковнику руку уже в дверях, когда тот переступил порог.
— Все наши молитвы с вами.
Винниченко вышел во двор. Проходя мимо резервной группы солдат, он остановился. Ему вдруг захотелось сказать солдатам что-то теплое, хорошее.
Выбрав глазами молоденького рыжего солдата, у которого еще не успела потухнуть на лице озорная улыбка, он спросил:
— Поди, из Рязани?
— Так точно, товарищ полковник!.. Как вы угадали?
— Я тоже оттуда… Там каждый второй то рыжий, то конопатый.
— Что верно, то верно, товарищ полковник, — одним духом выпалил солдат, с трудом сдерживая приступ смеха.
Полковник был совсем не из Рязани, но, чтобы разрядить напряженность обстановки, он ради шутки пошел на эту безобидную ложь.
— Фамилия?
— Фунтиков, товарищ полковник! Иван Фунтиков.
— По какому году служишь?
— По второму.
— С такой штукой, поди, впервые возишься? — полковник пальцем указал на земляной вал у шахты.
— С такой еще не встречались, а поменьше. Мы их, товарищ полковник, своим взводом повыковыривали столько, сколько у Карапетяна на голове волос. — Фунтиков лихо стрельнул глазами в сторону солдата Карапетяна, который уже заранее, по выражению лица Фунтикова, ждал подвоха по своему адресу.
Густые черные волосы на голове Карапетяна росли так буйно, что закрывали верхнюю половину лба и надвигались с висков чуть ли не на самые брови.
— Говоришь, уже видел тротиловый первачок?
— Так точно, товарищ полковник.
— А видел, как гонят самогонку?
— Видел, товарищ полковник.
— А где видел-то?
— А в нашей деревне! У нас некоторые ловкачи гонят: кто из сахара, а кто из свеклы… перед большими праздниками.
— А куда же смотрит милиция? Поди, ловит и сажает?
— Смотря на кого налетишь, товарищ полковник. Попадаются и в милиции такие, что первак любят не хуже любого. Придет, пошумит, построжится, для вида припугнет, а перед уходом дерябнет пару стаканчиков первака — и пошел справлять дальше службу.
— Ну и как ты на это смотришь?
— Отрицательно, товарищ полковник.
— То-то…
«Попробуй, придерись к нему… Живой Вася Теркин», — подумал полковник и, кивнув на прощание, покинул солдат.
Только теперь, отойдя от солдат, Винниченко догадался, что за треск слышался за его спиной, когда он разговаривал с Фунтиковым: его снимал корреспондент.
— Работаем? — бросил на ходу полковник, направляясь к паровой установке, где его ждал капитан Горелов.
— Как все, — бойко ответил Веткин, снова наводя объектив кинокамеры на полковника.
Словно из-под земли вырос капитан Скатерщиков.
— Как дела? — спросил капитан.
— Начинаем.
А корреспондент снимал. Увидев Скатерщикова, он просиял:
— Товарищ капитан, пока вы ходили, я сделал пять пленок… Потрясно!..
Подошел Горелов.
— Что это за гражданин? — Винниченко взглядом показал на человека в фетровой шляпе и в модном сером пальто, который подошел к защитному насыпному валу и, словно кого-то ожидая, прохаживался вдоль насыпи. — Кто его сюда пустил?
— Это ко мне, товарищ полковник, — многозначительно улыбнувшись, ответил капитан Скатерщиков. — Такая наша служба. Желаю вам удачи. — Капитан крепко пожал руку Винниченко и Горелову.
— Вы уже не вернетесь? — спросил Винниченко.
— Пожалуй, что нет… А впрочем, как сложатся обстоятельства…
Скатерщиков подошел к человеку в сером пальто, что-то сказал ему, и они скрылись под аркой дома, где располагался штаб.
Слишком медленно тянулись последние минуты ожидания.
— Если будем работать такими темпами — провозимся до обеда, — ворчливо проговорил Горелов, не глядя на полковника.
— А что вы предлагаете, капитан? — резко спросил Винниченко, где-то в душе уязвленный нетерпением Горелова. — Молите бога, что все идет благополучно. Тише едешь — дальше будешь. — Кашляя в кулак, он подошел к паровой установке, проверил показания манометра и подал команду: — Капитан, займите свое место у троса дистанционного управления. Слушайте мои команды!
Горелов скрылся в укрытии, где он, как второй номер расчета, должен был находиться согласно инструкции.
— Дать пар! — приказал полковник Рощину и, приложив ладонь к левому уху, стал прислушиваться. Со стороны шахты, как протяжный вздох, донеслось приглушенное шипение.
— Лиханов, дайте воду! — распорядился Винниченко.
Над шахтой заклубился белый гриб пара.
Не успел полковник доложить в штаб о том, что паровая установка включена, как услышал за своей спиной чьи-то тяжелые шаги.
Повернулся. Пригибаясь, к паровой установке бежал солдат.
— Товарищ полковник, вас вызывают в штаб округа!..
— Кто вызывает?
— Сам командующий!..
— Ну что ж… — Винниченко подошел к Горелову: — Я должен отлучиться. Очевидно, разговор с Москвой. На время моего отсутствия останетесь за меня. Вторым номером назначьте солдата Фунтикова. Он смышленый и расторопный. Объясните ему, как нужно тянуть трос дистанционного управления.
