Светлана Бестужева-Лада - Одинокая волчица
— Гениально! — восхитился Костя. — Впервые в жизни вижу женщину, которая умеет читать мысли мужчины. Везет же некоторым…
— Вот-вот, я только сегодня думала о том, что одним — все, а другим, наоборот, ничего, — подхватила я. — Поделитесь своим наблюдением с Андреем при случае. А то он уже воспринимает это как само собой разумеющееся.
— И это неправильно, — глубокомысленно заметил Костя. — Женщин нужно хвалить.
Он подумал ещё немного, потом подытожил:
— Мужчин тоже.
— Ладно, в этом вопросе у нас разногласий нет, — сказала я, отсмеявшись. — Что там дальше на повестке дня.
— Конкретное историческое предложение, — отозвался Костя. — Нужно все-таки организованно перейти на «ты». На брудершафт при это пить не обязательно, это предрассудки. А то я все время думаю о хороших манерах и теряю нить рассуждений.
— Предложение принято. Бог с ними, действительно, с манерами-то! Так что же все-таки случилось?
— Мой шеф откинулся, — мрачно заявил Костя. — Причем на моих глазах. Вот и охраняй…
— Убили?
Костя покачал головой:
— В том-то и дело, что умер он, вроде бы, естественной смертью. Во всяком случае, его не подстрелили, не взорвали в машине и не отравили. Вскрытие ничего подозрительного не показало…
— Человека, конечно, жалко, но в чем загадка-то? Он ведь, кажется, не первой молодости был?
— И даже не второй, при том был не дурак выпить, курил, как паровоз, а в последнее время ещё и завел себе молодую любовницу…
— Снова непонятно. Если на фоне всего этого, да естественной смертью, в своей постели… Как говорится, дай нам Бог всем вместе и каждому по отдельности.
— Он умер не в постели, а в ресторане. Прямо за столиком.
— Так это вообще по Булгакову! Переселился, можно сказать, в иной мир в окружении лихих красавиц.
— Вот с красавицами-то как раз и получается напряженка. Точнее, с красавицей. Он собрался ужинать со своей любовницей, хотя ещё у утра не очень хорошо себя чувствовал. Я ему намекнул, что мероприятие хорошо бы отложить, а заодно и врачу показаться. На всякий, так сказать, противопожарный. Куда он меня послал, ты, наверное, догадываешься.
— Примерно, — согласилась я. — Адрес в таких случаях однообразен просто до отвращения, и лучше по нему не ходить.
— Остроумно. Сама придумала?
— Ага! — скромно согласилась я. — Причем только что. Ладно, не отвлекайся, про мое остроумие я все давно знаю.
— Ладно, не буду. Приехали в ресторан, по дороге прихватили его красотку. Голову даю на отсечение, подсыпать ему что-то она физически не могла. Сели за столик, что-то заказали. А потом шеф вдруг начал сползать на пол. И все. Красавица устроила грандиозную истерику, что, в принципе, понятно и объяснимо. И быстренько сбежала.
— Что тоже, в общем-то, не криминал.
— Да все как бы не криминал! Но в принципе у шефа было здоровое сердце, а умер он от инфаркта, мгновенного и обширного. Согласен, тоже случается. Но дело в том, что муж этой красотки скончался около месяца назад, причем тоже от инфаркта. И тоже при ней. Точнее…
Костя явно замялся и стал чрезмерно тщательно гасить в пепельнице докуренную до фильтра сигарету.
— Ну? — не выдержала я паузы. — Что точнее?
— Точнее, он умер на ней, хотя этот факт тщательно скрывается. Неприлично. Солидный человек, миллионер…
— Между прочим, прекрасная смерть для любого мужчины! Спорим, ты бы тоже не отказался, если бы мог выбирать.
— Ну, знаешь! — возмутился Костя. — Мне как-то вообще умирать неохота.
— Да? Странно, странно… Все-таки вернемся к твоим подозрениям. Согласна, два мужика умирают в присутствии одной и той же женщины — это крутое совпадение… Но все же…
— Понимаешь, я как раз хотел с этой дамой побеседовать. Прежде всего, по поводу твоей подруги. Деликатно так побеседовать, в частном порядке. Кое-что я и без неё знал, кстати. Начальник её охраны, ну, тот, которого в церкви грохнули, намекал мне, что там не все чисто хрустально. Ну, сама понимаешь, мы с ним коллеги, причем дважды: по первому, так сказать, месту работы и по нынешней службе. Была там какая-то женщина, которую этот самый начальник вывез из дома в абсолютно бессознательном состоянии. То ли пьяную в стельку, то ли обкурившуюся — он не вникал, ему нужно было от лишних свидетелей избавляться, благопристойно обставить кончину своего хозяина.
— Благопристойно — это как? — заинтересовалась я.
— Так, чтобы следов не осталось, — охотно пояснил Костя. — На нашем языке ещё говорят: почистить как следует. Вот он и постарался.
— То есть Юлии скорее всего нет в живых? — ахнула я.
— Не исключено. Но я хотел лично побеседовать с Императрицей…
— С кем, с кем?
— Да это у неё кличка такая — Императрица. Да мы же при тебе о ней говорили, ты ещё гадалку какую-то в этой связи поминала.
Туман у меня в голове начал медленно рассеиваться, а события, наоборот, принимать более или менее четкие очертания.
— И удалось тебе с ней поговорить? Хотя ты же сказал: твой шей умер. Вот уж правда не во время.
— Я поехал к ней на следующий день. С трудом, но добился того, что меня впустили в дом. С ещё большим трудом заставил горничную обо мне доложить. И все — впустую. Полный облом. Мадам не пожелала меня видеть, передала, что она, во-первых, занята, а во-вторых, ей со мной говорить не о чем. Вот так.
— А ты думал, она тебя кофе с пирожными будет угощать? — не удержалась и съязвила я.
— О чем я думал, к делу не относится. Слушай дальше, это все пока ещё преамбула. Значит, мадам дала мне от ворот поворот, но забыла приказать, чтобы меня вообще выставили. Я пошел по особняку с людьми беседовать, благо меня там несколько раз видели, знали, что не чужой. И вот что выяснилось: после смерти хозяина вся, понимаешь, вся прислуга сменилась, никого из прежних не осталось. Подругу твою, естественно, никто не видел, ничего о ней не слышал. Глухо, как в танке. Я совсем уже было загрустил, как вдруг началась какая-то суматоха, беготня, какие-то люди приехали. И вот попробуй догадаться, что это такое было?
— Визит налоговой полиции, — предположила я.
— Размечалась! — фыркнул Костя. — Все гораздо интереснее. Мадам решила выйти замуж. Причем в загс ей было ехать, судя по всему, в лом, она сотрудников с регистрационной книгой на дом пригласила.
— Имеет право, — пожала я плечами. — У богатых свои причуды.
— Трудно не согласиться, — кивнул Костя. — Только слушай, что дальше-то было. Я посидел тихонечко в уголке, пока они там бракосочетались, дождался сотрудницы загса, навязался ей в провожатые. Охранники только рады были на меня эту заботу спихнуть, а я все равно в город ехал. А по дороге стал девушку обаять…
— Обаял? — с огромным интересом спросила я.
— Обижаешь, подруга! — возмутился Костя. — У меня с этим делом осечек никогда не бывает, я только не хвастаюсь, потому что скромный и застенчивый. Слушай, мы будем про меня говорить или про Императрицу?
— Про Императрицу, конечно. Про тебя как-нибудь в другой раз. Ну, и что с девушкой из загса?
— А то, что она мне показала книгу регистрации. Знаешь, кто вступил в законный брак? Юлия!
— Ты ничего не перепутал? — ошарашенно спросила я.
— Опять обижаешь. Память у меня прекрасная, в том числе, на имена и фамилии. Твоя подруга, все сходится. Значит, никуда её не увозили, просто где-то спрятали. Или потом обратно привезли. Ну, это уже детали. А главное — что-то там нечисто. Думаю, начальника охраны шлепнули именно потому, что он слишком много знал. А возможно, сделал какую-то ошибку. В общем, подруга твоя не только жива, но ещё и мужа себе нашла, так что за неё можно только порадоваться.
— А муж у нас кто?
— А муж у нас — никто. То есть у человека, разумеется, есть и имя, и фамилия, и отчество, и даже год рождения, но мне все это ровным счетом ни о чем не говорило. Не попадался он мне по жизни никогда, даже в разговорах не мелькал. Но…
Костя замолчал и неторопливо налил себе ещё пива. Вот чего терпеть не могу, так это манеру прерывать рассказ на самом интересном месте, причем даже без рекламы. Я хотела было сказать Косте все, что о нем думаю, но, на его счастье, в этот момент зазвонил телефон.
— Наташа, ты как там? — услышала я голос Андрея. — Много наработала?
— Не то, чтобы очень много… — осторожно ответила я. — Есть какие-то предложения?
— Гостей примешь? Павел хочет заехать на часок, нам с ним кое-что дообсуждать нужно. Опять же чемодан поставить, чтобы в машине его с собой не возить.
— Какой чемодан? — обалдела я.
— Какой? Обыкновенный. Юлии твоей чемодан. Не могли же мы его осматривать в камере хранения. Нас бы точно неправильно поняли. Ну, так как насчет гостей?
Интересное кино! Обычно о визитах Павла Андрей не предупреждает так церемонно. Если вообще предупреждает. Зная моего друга, я могла со всей уверенностью предположить: новости у него не блестящие и он таким образом меня деликатно готовит к неприятным известиям.
