Елена Яковлева - Считайте это капризом
Она только чувствовала, как некто, запечатавший ей рот и глаза потной ладонью, шумно дыша, тянет к себе ее зажатую под мышкой сумку. Марина знала, что в таких случаях значительно благоразумней не оказывать сопротивления, дабы не провоцировать нападавшего на более серьезные действия, - она как бы даже услышала голос тетки:
"Черт с ней, с сумкой, пусть подавится!" - но, вцепившись в руку напавшего мертвой хваткой, боролась так, словно у нее отнимали не сумку, а саму жизнь. И тогда он ударил ее коленом в живот. Она согнулась, ей стало не столько больно, сколько обидно. В этот момент бандит выхватил-таки сумку, сумкой же ударил Марину в лицо так, что у нее перед глазами поплыли радужные круги, и прыгнул в кусты. А она осталась сидеть на земле, ограбленная и униженная. У Марины даже не было сил закричать, а в какой-то сотне метров от нее, на набережной, светились огни, играла музыка и кружились пары.
А потом она снова услышала шаги, сначала неторопливые, потом ускоряющиеся. Кто-то склонился над ней:
- Что с вами? Вам нужна помощь? Марина отняла руки от лица и увидела того самого "настоящего полковника", который приглянулся "гороховой" Веронике.
- У меня только что украли сумку, - глухо отозвалась Марина.
- А, черт! Вот сволочь! - выругался Полковник и нырнул в те же кусты, в которых двумя минутами раньше исчез грабитель.
Марина же поднялась, отряхнула платье и поздравила себя с очередным приключением. Ничего не скажешь, отдыхала она на полную катушку. Чего с ней только не случилось за одну-разъединую неделю! И только она так подумала, как из кустов снова возник Полковник и развел руками:
- Сбежал, гад... Много денег-то было в сумке?
- Все, - просто ответила Марина, - а еще документы и обратный билет.
Полковник нахмурился:
- Ну, деньги, сколько бы их ни было, дело наживное, билет - тоже не проблема, а вот документы - это уже посерьезнее. Вы хоть грабителя рассмотрели?
Марина отрицательно покачала головой.
Полковник тяжело вздохнул:
- Ну что ж, тогда идем.
- Куда? - опешила Марина.
- Куда-куда, милиционера искать, если они здесь водятся вообще...
- Водятся, - авторитетно заверила его Марина, почувствовавшая себя вдруг значительно увереннее.
Действительно, ей ли было этого не знать!
***
Сержант, дежуривший на набережной, отнесся к Марининым приключениям удивительно хладнокровно. И даже посетовал:
- А чего вы по темноте пошли?
- Хотела дорогу сократить, - призналась Марина и потупилась, благодаря чему в очередной раз разглядела жирное пятно на платье, прямо на животе. Нет, сегодня ей решительно не везло!
Сержант недовольно пробурчал под нос: "Сокращают дорогу, сокращальщики" - и, движимый чувством долга, обследовал место происшествия. Добросовестно облазил кусты, после чего долго обирал репейники с форменных штанов и приговаривал:
- Эти мне отдыхающие! Как будто их с луны засылают, ходят - варежки раскроют, а потом спрашивают: что же мне теперь делать?
- И что же мне теперь делать? - эхом повторила Марина. Чем-чем другим, а оригинальностью она точно не отличалась.
- Идти в милицию и заявление писать, что же еще...
- Прямо сейчас? - спросила Марина.
- Хоть сейчас, хоть завтра, - ответил сержант, давая понять, что дело настолько безнадежное, что от времени ее визита в милицию практически ничего не зависит. И еще прибавил, задумчиво почесав затылок:
- Документы, может, и найдутся, а вот деньги вряд ли. Это я вам по опыту говорю. - И опять забрюзжал:
- Ну есть же освещенная дорога через набережную, так нет, им бы все по кустам да кушерям... И эти тоже, хоть бы огородили строительную площадку... Мало что грабят, а то еще какому-нибудь торопыге кирпич на голову свалится или еще что, а ты потом разбирайся.
Здорово у него получалось. Явно просматривалась прямая зависимость между количеством заброшенных строек и уровнем преступности. Причем обратно пропорциональная. Но Марине от этого не полегчало. Она уже была близка к тому, чтобы от души разреветься - и зачем она только позарилась на эту горящую путевку?! - когда кто-то осторожно взял ее за локоть. Полковник-то, оказывается, еще не ушел, он стоял за ее спиной и наблюдал за бурной деятельностью "опытного" сержанта.
- Ну что, едем писать заявление? - предложил он.
Марина не нашла в себе сил отказаться. В иной обстановке она наверняка сочла бы такую заботу о ней подозрительной, но сейчас, совершенно потерянная, она приняла ее как должное.
Полковник быстро поймал такси, и уже через десять минут они предстали пред ясные очи дежурного по местному УВД. Он, кстати, был все тот же: именно с ним Марина имела дело пару дней назад, когда встретила на рынке женщину в платье Кристины.
Дежурный тоже ее узнал:
- А, это вы? Опять видели что-нибудь подозрительное?
Марина заметила удивленный взгляд Полковника и готова была сквозь землю от стыда провалиться. Что он о ней подумает? Что она какая-нибудь авантюристка?
- У меня сумку украли, - выдавила она из себя.
Дежурный, похоже, не удивился, только деловито осведомился:
- Где?
- На набережной, возле стройки...
- Понятно, - невозмутимо отозвался дежурный. - И что было в сумке? Марина всхлипнула:
- Деньги, обратный билет до Москвы и документы.
- Все ясно, джентльменский набор, - вынес вердикт дежурный и сунул ей лист бумаги:
- Пишите заявление.
Марина взяла бумагу и прошла к стоящему у стены столу. Тут силы ее оставили, она позорно заревела, хотя у нее при себе не было даже носового платка, чтобы вытереть слезы и размазанную вокруг глаз тушь, он ведь остался в украденной сумке. Полковник, не говоря ни слова, полез в карман и достал свой платок, которым мужественно пожертвовал. А потом довольно долго ждал, пока она успокоится, а когда она кое-как взяла себя в руки, сидел рядом и подсказывал, что именно ей следует писать в заявлении.
Когда с формальностями было покончено, он осторожно, словно она могла рассыпаться от дуновения ветерка, свел ее с крыльца и отвез на такси до пансионата. Марина, все еще хлюпая носом, выгрузилась из машины, рассеянно поблагодарила своего нежданного друга и медленно пошла к себе.
- Спокойной ночи! - пожелал ей вслед Полковник.
Спокойная ночь - вот уж что ей сегодня не светило. Отпирая дверь своего номера, Марина заметила клочок бумаги, просунутый в щель. Развернула и прочитала: "Марина! Мне нужно спросить у вас что-то очень важное. Если можете, зайдите ко мне сегодня вечером или завтра утром. Я живу в гостинице "Магнолия", номер 345. Полина". Марина посмотрела на часы: ровно полночь, вряд ли это время можно считать вечером. В любом случае визит лучше перенести на завтра, на сегодня приключений ей и без того более чем достаточно. Эх, заснуть бы, да вряд ли получится. Однако, вопреки ожиданиям, заснула Марина, едва коснувшись головой подушки, и спала так крепко, как ни разу за все время ее незадавшегося отдыха.
Глава 8
ЧТО ХОТЕЛА СПРОСИТЬ ПОЛИНА?
Вероника за завтраком была непривычно холодна. Бросила дежурное "доброе утро" и уткнулась в тарелку с сосисками. Дедуси за столом уже не наблюдалось, он всегда завтракал первым и бежал к морю совершать холодные обтирания. Этот "сэконд хэнд", пожалуй, еще и некоторых юношей переживет!
Марина грустно ковыряла вилкой в тарелке, обдумывая свое житье-бытье. Точнее, отчетливо вырисовывавшиеся на лазурном горизонте безрадостные перспективы. А перспективы состояли в экстренной необходимости заняться поисками денег. Нет, не тех, из сумки, разумеется, те теперь достояние истории и милицейских сводок, короче, из области виртуальной реальности. А ей, Марине, чтобы "доотдыхать" оставшиеся в ее распоряжении две недели и как-нибудь, хоть на крыше паровоза, добраться до Москвы, нужны были настоящие, бренные, замасленные и т.д. и т.п.
Вопрос, где их взять. Звонить домой и поднимать переполох ей ужасно не хотелось, не хотелось выглядеть растяпой в Петькиных глазах, не говоря уже о теткиных. Тогда - только на работу, тем более что она не успела получить отпускные, и участливым Марининым сотрудницам даже не придется скидываться, чтобы закрыть брешь в ее бюджете, достаточно будет просто сходить в бухгалтерию. То-то они обрадуются, когда узнают, как замечательно она отдыхает!
Однако, чтобы позвонить в Москву, опять же нужны деньги. У кого бы занять? У Вероники? Да ведь та после вчерашнего Марининого вероломства демонстративно ее не замечала. Но больше-то не у кого., Марина только набралась храбрости и наглости и даже открыла рот, как соседка, покончившая с завтраком, грузно поднялась из-за стола, разглаживая руками морщинки на гороховом сарафане. И уже после ухода Вероники Марине долго не удавалось закрыть рот, потому что она вдруг с ужасом сообразила, что без паспорта ей перевод не получить, а паспорт - тю-тю вместе с деньгами и сумкой. Сумку, правда, не жалко, она была старая, к тому же из кожзаменителя, а вот все остальное... Словом, безнадега выходила окончательная и бесповоротная. Марина совсем упала духом и, допивая остывший чай, рисовала себе почти сюрреалистическую картинку, как она собирает милостыню по вокзалам и электричкам: "Простите, что я к вам обращаюсь... У меня украли деньги и документы..." Бр-р-р... Или еще вариант: повесить на грудь табличку и смотреть на всех умоляющим взглядом. Такое она видела в переходах метро.
