Леонид Словин - Полночный детектив
Удивительно, но жена оказалась дома.
Она только еще собиралась на свою всенощную в общежитие Академии. За ней должны были заехать сослуживцы. Дежурный чемоданчик, который она должна была на рассвете предъявить проверяющему, уже стоял в коридоре. С суточным запасом сухой еды, фонариком, карандашами, линейкой... Какой-то еще ерундой.
Играли в это и при мне и после меня...
Еще никогда от этой игры никому не было пользы, однако соответствующие отделы и целые управления зарабатывали на этом себе чины, звания, папахи. Писали указания, росли по службе, пользовались машинами, месячными отпусками с бесплатным проездом во все концы России...
После ночного бдения, проверяющие уезжали спать, а в Академии, как обычно, начинался учебный процесс. Лекции, семинарские занятия. Отоспавшиеся слушатели и невыспавшиеся преподаватели...
Несколько раз предпринимались попытки нарушить работу этого отлаженного производственного конвейера: кто-то по телефону из автомата звонил дежурному и сообщал, что здание Академии заминировано. Но желаемых последствий это не достигало...
В учебной части делали вид, что анонимный звонок является частью процесса обучения.
Построившихся коробками слушателей повзводно выводили из помещения на опушку зоны отдыха, благо она находилась рядом, и проводили занятия по строевой, а после проверки здания занятия возобновляли и продолжались они на два часа дольше обычного. Чтоб не повадно было и чтобы жизнь не показалась кому-то слишком сладкой!
Бивуачная жизнь этой недели жену порядком измотала и не ее одну, но выхода не было...
Но руководство Академии тоже можно было понять: новый министр - новая метла... Высшее начальство ведь как знакомится с подчиненными? Через проверки, учебные тревоги, переаттестации... Чуть-что обходной и марш-марш!...
- Сегодня у меня короткая смена, - объявил я. Мне не хотелось рассказывать жене о своих делах. -Хочу отоспаться...
- А, знаешь, Славка объявился...
Славка был мой свояк.
После случившегося он почти не звонил: то ли неудобно было лишний раз напоминать о себе, то ли примирился с положением: долг внесен, со счетчика я снял его. После всех пережитых волнений хотел пожить спокойно...
- Он утром позвонит...У него хорошие новости!
- Машину что ли свою увидел во сне?
- Вроде того.. - Жена засмеялась.
Она уже надевала пальто - ей позвонили на мобильник, что б выходила.
В последние дни мы почти не виделись, а, если общались, то всегда набегу - в заботах, неваспавшись.
- Мошенник этот, который... Ну, знаешь. Кидала... Оказалось, он бывает в одном ресторане или кафе...
Я предполагал что-то подобное. Спросил только:
- Что ж он не задержал его?
- Задержишь... Как же! Он сам тебе расскажет... Ладно, целую.
Поездка в издательство "Тамплиеры", известное каждому любителю детективов, отвлекла меня от мыслей о девушке и заказчике...
Криминальные романы были моей страстью, я покупал их пачками каждый раз, когда предоставлялась возможность. Наиболее любимые детективы я постоянно возил собой, а такие, как "Прощай, полицейский" Рафа Валле и "Железный тигр" Джека Хиггинса, периодически перечитывал. То же я собирался сделать и сегодня.
Конечно же я не имел в виду Терехову, которую подарил мне охранник. Современную Агату Кристи я намерен был передарить дальше...
У меня был под рукой классный бестселлер, поднимавший настроение с первых же строк.. Должна же существовать перегородка между вчерашним и завтрашним?! Иначе можно было запросто вывернуть себе мозги...
Я поднялся из-за стола, поставил посуду в раковину. Пошел к себе.
Меня ждали прекрасные минуты...
Вильям Дж. Каутниц
Детектив Вильяма Дж. Каунитца "Если арест невозможен" начинался и заканчивался убийством. Вначале - жертвы, в конце - преступника...
Свой труд автор предварил длинным списком лиц, которым он выражал
признательность за помощь в написании книги, ставшей мировым бестселлером. Один только перечень профессий и мест работы этих людей наводил на мысль о том, что повествование будет зловещим и правдивым.
Хирург медицинской экспертизы полиции штата Коннектикут, специалист пластической хирургии, заведующий отделом протезирования Школы стоматологии, начальник управления полиции Нью-Йорка...
Один из них открыл Вильяму Дж. Каутнитцу двери полицейских архивов, другой любезно объяснил, как можно полностью изменить внешность, третий продемонстрировал, как устроен наш рот и позволил изготовить парочку длинных симпатичных клыков...
Именно клыков! Ведь речь шла о вампире, наводившем ужас на Нью-Йорк, о том
самом, который оставлял на горле своих жертв глубокий след этих самых зубных протезов...
Написанный жестко-профессонально роман о раскрытии серии загадочных убийств молодых женщин в Нью-Йорке, нельзя тем не менее назвать только романом о следствии.
В нем присутствовало обаяние точного постижения сути, доскональное знание предмета и безошибочный выбор главного героя. Тот из тех профессионалов, которых обычно первыми отдают на заклание прессе и прокуратуре, когда общество ищет, на ком сорвать зло за нераскрытое особо-тяжкое преступление.
Общественное мнение всегда особенно сурово по отношению к полицейским. Быстро забываются - и силы, которые ими отданы охране порядка, и каторжная жизнь, которой они жили все это время, и их верные жены, которых они потеряли из-за этой проклятой нежно любимой ими службы...
Зато, когда обществу становится совсем плохо, оно обращается за помощью именно к ним, "падшим ангелам" из полиции. И те возвращаются - они не злопамятны. Они звонят своим друзьям, людям той же судьбы и снова берутся за раскрытие все тех же безнадежно-тяжелых уголовных дел, от которых бегут другие.
Они из тех, которых жизнь ничему не учит, фанаты, считающие что, если они могут спасти хоть одну человеческую жизнь, то не в праве отсиживаться в стороне...
И они добиваются успеха там, где другие терпят неудачу...
Свояк разбудил меня утром - ни свет -ни заря.
- Твоя тебе наверное уже сказала... Я тут узнал кое-что про свою машину!
- Свою?
Мне нравилось его злить.
Всю жизнь свояк простоял у кульмана. Изо дня в день, из года в год. В девять утра он начинал работу, в восемнадцать заканчивал. Все воскресенья и праздники был свободен ..
Ни тебе усиленного варианта несения службы в связи с отправлением или прибытием литерного поезда или очередного съезда КПСС или призеда в Москву главы иностранного государства. Без выходных и проходных, в любую погоду... В дождь, в слякоть, в мороз... Ни тебе ночных вызовов, дежурств по праздикам, стояний в оцеплениях, на перегонах в ожидании машины для перевозки трупов... Ночных учебных тревог, стрельб...
В проектном бюро вместе с ним трудились все свои - его бывшие сокурсники по МИСИ -Московскому инженерно- строительному имени В.В. Куйбышева. И их жены тоже учились там же, на факультете Промышленно-гражданского строительства или Водоснабжения и Канализации, поэтому все были знакомы семьями. Рабочий день их проходил в долгих перекурах на лестнице, во время которых он и его друзья трепались друг с другом, с конструкторами из других групп, с чертежницами, травили анекдоты. Беспрестанно пили кофе...
Один из заказчиков как-то попенял свояку:
- Народ у вас не работает. Сидят, смотрят в окно...
- Проектировщик , когда смотрит в окно, тоже работает, - нашелся свояк.
Время от времени они что-то чертили - дополняли готовое либо реконструировали.
Это был непрерывный процесс. Я ни разу не видел в натуре результатов их деятельности.
По-своему, я им завидовал.
По воскресеньям в хорошую погоду они семьями - с женами,с собаками, с детьми -отправлялись шляться по Подмосковью, жгли костры, спали в палатках, ловили на зорьке рыбу, в дурную погоду - бродили по выставкам, художественным салонам. Знакомились с мировыми шедеврами живописи, архитектуры. Время от времени кто-то из них разводился, вскрывались горизонтальные связи... Новый избранник или избранница обнаруживались здесь же, внутри компании... На отпуск большой шатией уезжали куда-нибудь на Север, на Онегу, или, наоборот, в Саяны или Туву, к каким-нибудь тофаларам, на Бий-Хем, - сплавлялись на байдарках, ловили раков или бродили среди скальных надписей или памятников деревянного зодчества ...
Возвращались в Москву отдохнувшие, здоровые, голосистые. Собираясь, вспоминали о своем, близком. Смотрели отснятые в походах пленки. Пели песни собственного сочинения. Посторонних принимали неохотно.
Бывая у нас, на семейных торжествах, где присутствие было обязательным, свояк откровенно скучал, в разговорах о прочитаном, детективы снисходительно именовал детективчиками или чтивом, ставил их много ниже мемуаров путешественников или государственных деятелей. В обыденной жизни он считался человеком весьма практичным и по воскресеньям ему доверялось лично ездить за продуктами на оптовый Тушинский рынок.
