С Птаха - Городская магия
*****
Ал ждал его в машине, попивая кофе из крошечного никелированного термоса, аккуратно накрыв одно колено серым шелковым носовым платком, а Сергеич остался в гостинице, что бы заниматься какими-то неотложными деловыми вопросам. "Аристократ" - ухмыльнулся про себя Прокопеня. Полное имя Ала было Алесандро Гонсалес де ла Кремон Алонсео Альезо-и-Герейра. И он не ленился писать его полностью на официальных документах. Должность впечатлял не меньше специальный аккредитованный медицинский эксперт независимого гуманитарного института при медицинском департаменте ООН и ЮНИСЕФ. Хотя, в чем заключалась миссия гуманитарного института и от кого именно он был независим, оставалось тайной, во всяком случае, для Игоря Николаевича.
Прокопеня похвалился своей добычей, и по-военному жестко резюмировал полученную информацию:
- Да действительно, гражданин Головатин подвергался незаконным систематическим медицинским воздействиям, терапевтически не оправданным, и более того, сопряженным с риском для его жизни и физического здоровья.
Ал не был удивлен и просто кивнул головой. Сочтя такую реакцию благосклонной, Игорь Николаевич рискнул поговорить с потомком древнего рода как врач с врачом.
- Ал, а ты давно с Сергеичем знаком?
- Уже около полугода, его адвокаты приглашали разных экспертов, но я из всей группы дольше других задержался, - ответил Ал.
- А вот тебе, как врачу, это не кажется это странным, - он откашлялся, Сергеич, то есть человек, которого мы знаем как Сергея Головатина, конечно не Шварцанегер, и до здорового румянца ему далеко, но ведь он, в общем-то, и не инвалид. То есть самостоятельно передвигается, разговаривает, вполне адекватен... - Прокопеня коротко перечислил прочитанные в истории болезни хвори пациента Головатина, - человек с такими диагнозами, если бы и был жив, то не курил бы сигарету за сигаретой, а лежал под капельницей и тихим шепотом просил водички у дежурной медсестры в перерывах между конвульсиями и эпилептическими припадками...
- Я не наблюдал ни эпилептических припадков, ни кровотечений, ни каких-то других патологических реакций, кроме, того, что принято называть трансом - то есть он как бы время от времени отключается от реальности... - Ал сохранял обычное спокойствие.
- Я к тому веду, - решил взять быка за рога военврач Прокопеня и поделился с Алом своими худшими предположениями, - что мы не можем с уверенностью говорить о том, что пациент, бред которого записан на эти кассеты, уголовник Головатин, и человек, которого мы знаем как Сергеича одно и то же лицо! Я, случайно (!) из его истории болезни вытащил один из последних анализов крови. Для первичной идентификации - вполне достаточно.
- Разве он принц крови, что бы его подменили, - улыбнулся Ал, - Потом, коллега Инга не является компетентным врачом, её диагнозы у меня вызывают сомнения. Да и кому это было нужно?
- Ну, хотя бы тому же Кастаньеде, мне показалось, что он довольно злопамятный, хитрый и мстительный тип - что бы разобраться со своим счастливым соперником Звягиным чужими руками. Или Монакову - что бы стать депутатом на чужих деньгах и славе....
- Вряд ли... Монаков знаком с Сергеичем давно и должен ему очень крупную сумму - проиграл в карты, потому и вынужден был стать его адвокатом, а потом баллотироваться в депутаты. Сам он этого не хотел. Но времени до выборов было мало, и более подходящей фигуры подобрать не успевали. Его сходство со Звягиным серьезный минус в рамках избирательной компании, я даже помогал им изменить имидж Константина так, что бы они контрастировали, не смотря на внешнее сходство...
Ал продолжал посвящать Прокопеню в нюансы взаимоотношений этой своеобразной команды:
- Что касается Кастаньеды - Сергеич ему не доверят, и общается с ним преимущественно через Монакова, вряд ли их сотрудничество носит такой уж добровольный характер, хотя я никогда не вдавался в тонкости их взаимоотношений.
- А может просто какой-то паренек решил использовать сомнительную уголовную славу и выдает себя за покойного Головатина?
- Слава дым... - грустно процитировал Ал, - какая слава - он лично не может участвовать ни в какой официальной деятельности, так как признан не вменяемым...жаль - у него такая потрясающая харизма!
Но, прочитав анализ, указывающий на довольно мрачную клиническую картину, Ал стал менее скептически воспринимать предположения Прокопени.
- Я располагаю медицинской картой Головатина из реанимации, куда его доставили в коматозном состоянии из психиатрической лечебницы, - мы по приезде сможем сравнить, - вполне миролюбиво и конструктивно предложил он.
*****
Джип прибыл на площадку перед гостиницей "Зорька" как раз вовремя. Бойцы отдела физической поддержки уже выбили двери в офис "Народной целительницы бабушки Дарьи", а заодно и несколько окон самой гостиницы, и выводили оттуда перепуганных любителей нетрадиционной медицины, ожидавших в коридоре начала приема. Затем в помещение устремились многочисленные представители контролирующих органов вооруженные одинаково суровыми лицами, папками и портфелями. Через пару минут, в проеме, где ещё не давно были двери с основательной табличкой, появился мертвенно бледный Кастаньеда, ослабил галстук, закурил и призывно помахал рукой Алу и Прокопени.
- Зайдите, полюбуйтесь, - он безнадежно махнул рукой по направлению коридора, в котором теперь суетились чиновники и милиционеры...
У самой двери кабинета целительницы их встретил средних лет крепкий мужик в бронежилете, одной рукой открыл перед ними дверь, а другой перекрестился со словами:
- Богородица-Матерь Божия, спаси, сохрани и помилуй, нас, грешных, - и добавил, - а ведь Нилка моя законная супруга, ходила к бабке этой, что-то там лечила, и меня говорит, от пьянства заговаривала, все повторяет каждый день будешь пить - бабушка Дарья тебя по миру пустит и по ветру развеет....
- Видишь, уже развеяла одного такого, - мрачно вздохнул Кастаньеда, и переступил порог, жестом приглашая "экспертов" проследовать за ним.
Зрелище действительно было удручающим. Посреди вполне ординарного кабинета, какой есть у каждого главного бухгалтера мало-мальски уважающей себя конторы, прямо на ламинировном полу, лежало тело. Состояние тела было странным - оно словно сначала пыталось растаять, а потом передумало и выглядело теперь не то расплавленным, не то обуглившимся. Помимо тела обстановку кабинета украшал большей хрустальный шар, стоявший на столе, непременный потрепанный экземпляр "Городской магии" со множеством закладок, а в полках канцелярских шкафов сиротливо примостились традиционные колдовские атрибуты - пучки каких-то заплесневелых кореньев, засушенные летучие мыши и жабки...
- Вы на вот это полюбуйтесь - тело уже никуда не убежит, а криминалист через пару минут приедет.... - нетерпеливо воскликнул Сан Саныч и высыпал на стол содержимое большей картонной коробки, до этого стоявшей в углу.
- Да уж... - только и смог сказать Прокопеня разглядывая проколотые иглами восковые и тряпичные фигурки, пучки ниток, куски какой-то шерсти и косточки непонятного происхождения, свечные огарки с привязанными к ним волосом записками, надорванные и выпачканные фотографии и визитные карточки. Игорь Николаевич понял, что давешня косточка в пучке ниток происходила именно отсюда.
Костаньеда ловко извлек из кучи этого своеобразного мусора майорский погон, надрезанный посередине и перетянутый вполне профессионально свернутой из бельевой веревки удавкой.
- Нормально? А ведь привлечь даже как за покушение эту старую каргу очень сложно будет, - посетовал он, и продолжил, - а вот ещё ...
Теперь в руках у него была визитная карточка упомянутого болезненного шефа местного ФСБ Мангуша проколотая двумя скрещенными цыганскими иглами.
- Можно работать в таких условиях? - он продолжал задавать риторические вопросы.
- Да о чем ты Сан Саныч говоришь! Какой там нормально работать! Вот перчаток одноразовых в Управе еле выпросил - и то, только по тому, что сказал для гостей, мол, наших столичных надо....
Местный эксперт-криминалист, которому принадлежала последняя реплика, взглянул на тело, почесал лысину и почти приветливо протянул Алу и Прокопени новенькие одноразовые перчатки, видимо мечтая хоть с кем-то разделить ответственность за приходящее:
- Чем же это его окатили-то? Кислотой, что ли какой? - и с интересом стал разглядывать тело.
Прокопеня страдальчески вздохнул - мазуты штатские - ну что с них взять?
- Это напалм, тело подверглось воздействию напалмом, вряд ли это было прямо здесь - так как пол и мебель совершенно не повреждены, - объяснил Игорь Николаевич.
Он ухмыльнулся, представив, как вытянулась бы физиономия карьериста Кастаньеды, узнай он, что в его возрасте Прокопеня уже был подполковником медицинской службы - и вполне самостоятельно принимал решения, а не лебезил то перед начальством, то перед полоумным уголовником! И решения принимал правильные, и задачи свои выполнял успешно, ещё и какие...
