Марина Серова - Сын крестного отца
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — с тревогой в голосе ответил Смирнов и перевел взгляд на меню.
Я зашла в туалет, убедилась, что никого, кроме меня, здесь нет, и принялась лишать себя части грима, чтобы человек, с которым я намеревалась поговорить, узнал во мне Женю Охотникову. Прежде всего я сняла цветные линзы, вытерла помаду и румяна. Чтобы не снимать белокурый парик, прикрыла волосы платком, который висел у меня на шее. Теперь я была похожа на себя и решительно направилась на встречу с барменом. По дороге к барной стойке мельком бросила взгляд на Смирнова, он уже разговаривал с официантом, делая заказ.
— Привет, Кирилл, — я устроилась на высоком стуле возле стойки. — Хорошо, что сегодня твоя смена, а то пришлось бы мне домой к тебе ехать, — сказала я удивленному бармену, который с неиссякаемым упорством натирал посуду.
— Простите? — Парень посмотрел на меня и наморщил лоб.
— Ты что, не узнаешь меня? Это же я, Охотникова.
— Ой, Женя, — обрадовался он, но быстро осекся, все-таки он находился на работе и должен был соблюдать установленные правила: с клиентами попусту не болтать. — Отлично выглядишь, — сказал он на полтона тише.
— Ты тоже ничего, — отвесила я встречный комплимент. — Слушай, Кирилл, есть важный разговор.
— Сейчас? — Он огляделся по сторонам и продолжил полировку бокалов. — До вечера не подождет?
— Нет, времени в обрез.
Кирилл снова огляделся по сторонам, взял бутылку кампари и налил несколько граммов в шейкер.
— Если ты не против, я тебе коктейль сделаю.
— Делай, — кивнула я.
— Говори, что за дело. — Кирилл стал увереннее и согласился на разговор.
— Про Сизого беседа. — Очень коротко я изложила суть дела, и Кирилл даже вздрогнул, услышав это имя.
— Но я не могу здесь об этом говорить, ты же понимаешь, — заволновался он.
— Понимаю, — кивнула я. — Я сейчас пообедаю с другом, через двадцать минут буду ждать тебя на заднем дворе. Сможешь вырваться под благовидным предлогом?
— Через двадцать минут? — Бармен взглянул на часы. — Давай через полчаса, как раз напарник мой появится. Я пойду пустые бутылки на хоздвор выносить, заодно перекур себе устрою, тогда и побеседуем.
— Договорились. — Я улыбнулась несколько встревоженному бармену, взяла свой коктейль и пошла за столик к Смирнову.
— Что это за дрянь? — Леонид брезгливо взглянул на бокал в моей руке.
Ярко-розовый пенящийся коктейль выглядел совсем непривлекательно, несмотря на красочный бумажный зонтик и дольку лимона на краю бокала.
— На, выпей, это что-то алкогольное.
— А, алкогольное, — оживился Смирнов и, поморщившись, сделал несколько глотков. — Вполне сносно, только этот хлам мешает, — коктейльный зонтик и лимон полетели на стол. — Ты поговорила с кем хотела? — поинтересовался он, делая очередной глоток.
— Нет еще, у нас есть полчаса на обед, потом я узнаю, что хочу.
— Ты можешь хоть бы объяснить, что задумала? С кем тебе надо поговорить и о чем?
— Когда поговорю, объясню, — коротко ответила я, но Смирнова такой ответ не удовлетворил.
— Женя, мы же напарники, — раздраженно сказал он. — Ты не должна от меня ничего скрывать, особенно сейчас, когда на карту поставлена жизнь Вероники.
— А я и не собираюсь от тебя ничего скрывать.
В этот момент к нам подошел официант с подносом.
— Я заказал тебе жюльен, — с обидой в голосе сказал Смирнов.
Мы обедали молча, Леонид сверлил меня взглядом, ожидая комментариев всему происходящему, я же без всякого аппетита наслаждалась обедом, отвечая Смирнову таким же тяжелым и холодным взглядом. Наконец-то положенные полчаса истекли, мы расплатились с официантом и встали из-за стола. Я взглянула на Кирилла. Теперь за барной стойкой он стоял в компании своего напарника, долговязого розовощекого блондина. Кирилл поймал мой вопросительный взгляд и кивнул, затем шепнул что-то сменщику и вышел из зала.
— Мы что, вот так просто уйдем? — удивился Смирнов, который желал быть свидетелем при моей встрече с каким-то нужным человеком.
— Тебе необязательно идти со мной, можешь подождать в машине.
— Ну уж нет. — Леонид взял меня под руку и больно сжал предплечье. — Я от тебя никуда, я с тобой.
— Тогда имей в виду, разговариваю я, ты молчишь. Если только я спрошу у тебя что-нибудь, можешь ответить, в остальное время ты нем.
— Я принимаю ваши условия, — кивнул он и улыбнулся.
Неспешным шагом мы обошли ресторан «Бабочка» и уперлись в запертую калитку, ведущую на задний двор.
— Ждем здесь, — велела я Смирнову, который уже оглядывал размеры препятствия, намереваясь перемахнуть через забор.
Вскоре послышалось лязганье металлического замка на калитке, дверца скрипнула и открылась, показался Кирилл. В одной руке он держал сигарету, другой натягивал повыше воротник куртки, прячась от холодного ветра.
— А это кто? — Кирилл кивнул на молчаливого Смирнова.
— Друг.
— Ясно. Так что за разговор?
— Кирилл, разговор неприятный, но очень важный, поверь мне.
— Говори, у меня мало времени.
— Примерно год назад у тебя были проблемы с Сизым.
— Ну, — поморщившись, кивнул Кирилл. Разговор, который я завела, был для него крайне неприятен.
— Его люди несколько дней удерживали тебя, пока твои друзья, и я в том числе, собирали Сизому долг.
— Женя, зачем ворошить прошлое? Ты что, за деньгами пришла?
— Нет, я хочу знать, где они тебя держали?
— Что? — Кирилл с удивлением посмотрел на меня.
— Где они тебя держали? — повторила я свой вопрос.
— А, так ты не за деньгами? — Он немного расслабился. — Ты ведь тогда говорила…
— Вот именно, я тогда говорила, что денег с тебя требовать не стану, а за помощью обращусь, если понадобится. Так вот, сейчас мне нужна твоя помощь, напрягись и вспомни, где тебя держали три дня.
— В подвале каком-то, там было сыро и холодно.
— Что за подвал, где он находится?
— Да не знаю я. — Кирилл докурил сигарету и тут же прикурил новую. — Они же мне тогда так накостыляли, нос сломали, сотрясение мозга устроили. Я вообще ничего не соображал.
— Я не требую от тебя точного адреса, опиши мне этот подвал, что ты слышал, пока находился там? Может, запахи какие-то показались тебе странными, может, предметы какие-то в подвале были? Вообще, подвал большой, маленький?
— Большой, довольно большой, — ответил Кирилл, наморщив лоб. — Труб там много было, оттого и сыростью пахло.
— Это уже что-то, — подбадривала я парня, ожидая новых вспышек озарения. — Что еще?
— Еще, — он силился вспомнить подробности той неприятной истории. — Грохот какой-то был.
— Какой?
— Даже не знаю, как сказать. Как будто что-то металлическое таскали по бетонному полу.
— Окна в подвале были?
— Да какие там окна, Женя? Одна тусклая лампочка под потолком висела, и ту включали крайне редко. Я там как замурованный сидел.
— Попробуй еще что-нибудь вспомнить. Это важно, Кирилл.
Он задумался, а потом сказал, пожимая плечами:
— Ну, там еще запах специфический был, — Кирилл поморщился. — Отвратительный такой запах.
— Какой именно? — пыталась уточнить я.
— Так пахнет паленая водка, когда в нее ментол добавляют.
— Мне кажется, я знаю, о чем он, — неожиданно в наш разговор вмешался Смирнов. Он схватил меня за руку и потянул. — Поехали, я все понял.
— Спасибо, Кирилл, — сказала я бармену почти на ходу.
— Не за что, не за что, — ответил он в задумчивости. Похоже, неприятные воспоминания нагнали на парня тоску, и он, повесив голову, побрел обратно на работу.
— Ты знаешь, как пахнет паленая водка с ментолом? — поинтересовалась я по дороге к машине.
— Знаю, Женя, знаю. Она пахнет формалином.
Это слово и этот неприятный запах формалина знакомы мне еще со времен моей практики в отделе судмедэкспертизы. Когда я училась в Ворошиловке, у нас был короткий, но весьма познавательный и интересный курс по судмедэкспертизе.
— Морг?
— Именно. А морг может быть только при больнице, туда нам и надо ехать, — ответил Смирнов.
— Значит, грохот чего-то металлического по бетонному полу…
— Это каталки, — кивнул Смирнов. — Едем.
— Постой, в Тарасове ведь не одна больница. Ты что, знаешь, в какую именно надо ехать?
— Знаю, на территории Сизого она одна, городская клиническая больница номер двадцать.
— Я тоже знаю, где это, — сказала я, выезжая со стоянки ресторана «Бабочка».
По дороге в больницу нам пришлось заехать ко мне домой. Во-первых, я хотела взять парочку белых халатов, которые всегда имелись в моем маскировочном гардеробе. Мы оба прекрасно понимали, что в привычной для больницы экипировке сможем передвигаться практически беспрепятственно, не привлекая постороннего внимания. А во-вторых, наш скромный арсенал не мешало бы укрепить. Двух «макаровых» и маленького дамского револьвера может не хватить. Мы намереваемся вторгнуться на чужую территорию, причем визит наш носит далеко не дружеский характер, поэтому лишний пистолет нам совсем не повредит.
