Артур Баневич - Гора трех скелетов
Комиссар Хыдзик раздраженно отмахнулся. Это означало одно из двух: либо вранье моей сообщницы показалось ему убедительным, либо ни эта моя сообщница, ни все прочие существа женского пола Хыдзика уже на самом деле не интересовали.
– Детали тут несущественны, – хмуро сказал он, направляясь опять к раковине. – Хотелось бы знать только одно: а зачем вы это делаете? – Он глянул на наши удивленные лица и уточнил вопрос: – Зачем вы спите друг с другом?
Сначала у меня возникло острое желание спросить в свою очередь этого идиота, все ли в порядке у него с простатой? Потом я передумал и решил мягко поинтересоваться его сексуальной ориентацией. На эту мысль меня навела шустрая задница его сотрудника, заглянувшего под мой диван. К счастью, озвучить свои мысли я не успел. Я просто лишился дара речи, когда увидел, как комиссар Хыдзик собирается стряхнуть пепел на мой матрас. И опять Йованка вмешалась.
– Я ведь проститутка, – сказала она удивительно по делу и вовремя. Сказала и очаровательно улыбнулась.
Вот на этот раз она добилась своего. Мы с Хыдзиком попросту растерялись от услышанного. В особенности комиссар, который в замешательстве начал вдруг гасить сигарету о край эмалированной раковины. Искры из окурка так и посыпались…
– Что вы сказали? – вопросил он, глядя почему-то не на нее, а на меня.
Повторить свое шокирующее признание Йованка не успела. На этот раз я оказался проворней.
Комиссар Хыдзик чудом не завалился на пол, только отменная реакция спасла его. Слава богу, пистолет из-под мышки выхватить он не успел. А когда запоздало схватился за свою «беретту», стало ясно, что посягать на его жизнь я не собираюсь. К тому же стрелять ему пришлось бы мне в спину. Упав на колени, чтобы стряхнуть этот его чертов окурок с матраса, я по инерции оказался под раковиной. Так и въехал под нее.
– Ты что, спятил?! – вскрикнул комиссар не свойственным ему тонким голосом. – Не двигаться! Я кому сказал?!
Тлеющий окурок выскользнул у меня из пальцев и покатился по матрасу на пол.
– Вы чуть не прожгли мой пляжный матрас, – пробормотал я.
Боком, не отрывая от меня взгляда, он отошел подальше. Извинений от Хыдзика я, разумеется, не ждал, хватило и того, что он не застрелил меня.
– Я мог бы расценить это как нападение, – мрачно констатировал комиссар.
– Да что вы от нас хотите, в конце концов? – опередила меня Йованка. – Что, собственно, случилось? Имеем же мы право знать…
Я обратил внимание на то, как свободно владеет она такой грамматической формой польского языка, как множественное число. Хыдзик тоже заметил это.
– А ну начистоту: ваша связь, она ведь не только половая? Только без вранья! Что и как давно связывает вас?
– Траханье за деньги, – с холодной иронией в голосе ответила моя неведомо откуда взявшаяся подельница. – Ну как всякую проститутку с клиентом. Должна разочаровать вас, пан комиссар: это первая наша встреча. Вполне возможно, и последняя. – Она окинула мою спальню красноречивым взглядом. – Судя по всему, бриллиантов у Марчина нет. Я тоже на мели. В этот раз мы с ним за бесплатно, по-родственному, как кузен с кузиной. Но я трудолюбивая, пан комиссар, на хлеб с маслом я себе всегда заработаю… Ты не обиделся, дорогой?
– С чего бы это? – буркнул я.
– То есть вы хотите сказать, что вас решительно ничто не связывает, – подытожил комиссар. – И у вас нет никаких причин покрывать пана Малкоша?
– Он милый, душка! – Она послала мне воздушный поцелуй. – Женщинам с ним не скучно, пан комиссар. Впрочем, догадываюсь, что вас интересует не это. – (Комиссар пошевелил усами.) – Короче, оговаривать его я не стану. Да и незачем это делать: есть ведь другие свидетели…
Хыдзик мрачно взглянул на нее, повернулся и вышел, не попрощавшись.
За продуктами в тот день я ходил дольше, чем обычно. А потом еще зашел на автостоянку. Бомбы под своим драндулетом я не обнаружил. Да я и не ожидал ее найти. Просто нужно было собраться с мыслями, а сделать это дома не было никакой возможности.
За последние двадцать восемь часов я был чуть не убит ломом, обвинен в членовредительстве и вандализме, посидел в тюремной камере, был выгнан с работы, едва не взлетел на воздух вместе со своим жилищем, стал подозреваемым в убийстве. Удары судьбы я воспринимал как боксер в состоянии грогги, уже фактически не ощущая их, с кривой улыбкой блаженства отскакивая от канатов навстречу новым.
А вот перспектива новой встречи лицом к лицу с Йованкой Бигосяк просто пугала меня. Глупо, конечно, но я ее, кажется, боялся. На данном этапе нашего знакомства не было еще оснований ставить черноволосую красавицу в один ряд с моими врагами: ночными громилами, Хрусляком, Хыдзиком, Харвардом. Да и каких-то нехороших предчувствий у меня в общем-то не было. Впрочем, какие могут быть чувства у потрясенного серией сокрушительных ударов?
С тяжелым сердцем ходил я по окрестным торговым точкам. Потом стоял во дворе, не решаясь подниматься наверх. Мне ведь предстояло выслушать ее. Внимательно выслушать, а затем, сокрушенно вздохнув, посоветовать ей обратиться все же к другому детективу, к настоящему…
Честное слово, я почти обрадовался, когда на лестнице чуть не налетел на живую мину под названием пани Мария Элеонора.
– Ага! Вас-то мне и надо! – воскликнул я, не обращая внимания на уничтожающий взгляд. – Кто-то побывал в моей квартире вчера ночью или чуть раньше. Пани ничего не известно об этом?
Пани Поплавская ненадолго задумалась. Должно быть, она решала, чем бить меня – своей сучковатой палкой или просто кулаками.
– И никакая это не кузина! – Полное драматизма обвинение она в полном смысле слова выплюнула в меня. – Вы обманули меня!
– Это не я, это она, – возразил я с некоторой поспешностью. – Я и понятия не имел, даю вам слово!
– Надо было прогнать ее! – воинственно проскрипела старая пани.
Я вздохнул:
– Пани Поплавская, она же моя клиентка. Муж ее бьет, она сбежала из дому, ну и решила почему-то, что именно я смогу ей помочь. А я задержался на работе, ночевать ей было негде. Не выталкивать же человека на улицу среди ночи…
Уж что-что, а синяк под глазом Йованки и ее тяжелую сумку пани Поплавская, конечно же, заметила. Легенда о муже-злодее имела под собой солидное основание.
– Так бы и сказали сразу, – проскрежетала старая грымза. – А таких, которые бьют жен, судить надо! Но аванс с нее получить вы все-таки не забудьте, вы ведь, пан Малкош, с августа месяца…
– Обязательно возьму! – подхватил я. – И все-таки, пани Поплавская, у меня кто-то побывал. И заметьте, в мое отсутствие. Может быть, кто-то крутился здесь в ночь с понедельника на вторник?
Для меня было совершенно очевидно, что взрывное устройство было заложено где-то около вчерашней полуночи. Если сказанное Йованкой соответствовало действительности, мой несостоявшийся убийца курочил диван той ночью. Сегодняшняя, естественно, в расчет не входила. Что касается позавчерашней, то и она отпадала по той простой причине, что я был жив.
– Никого я здесь не видела, – покачала головой пани Поплавская.
– Ну, может, кому-то приносили пиццу или приезжала «скорая»?
– К кому «скорая», к этим оболтусам? – вспенилась пани Мария Элеонора, имея в виду студентов, живших этажом выше меня. – А на пиццу у них уж точно нет! Всё профукали! Знаете, что они на днях выбросили на помойку? Пузырьки из-под аптечных настоек!.. Придется мне попросить их покинуть жилплощадь. Никаких сил уже нет терпеть этих наркоманов!..
– Это уж обязательно, – сказал я рассеянно. – А кого пани поселит взамен? Боюсь…
– А вы не бойтесь, от желающих отбоя нет! Был здесь позавчера один такой пан, искал помещение под офис. Такое, как у вас, пан Малкош.
– Вот как? Искал и не нашел?
Я с трудом скрыл ироническую усмешку. Слава богу, жил я в такой развалине, что перспектива выселения за неуплату была в каком-то смысле призрачной. По причине полнейшего отсутствия конкуренции среди квартиросъемщиков.
– Почему же не нашел? Нашел, – гордо возразила пани Поплавская. – Сказал, что должен подумать. Пану бизнесмену очень понравились ваши апартаменты, пан Малкош.
Любопытно, подумал я, это из какой же сферы бизнеса этот «бизнесмен»? Из политической? Из рекламной?… Только там есть такие специальные типы, умеющие в упор не видеть очевидное и выдавать желаемое за действительное. Только вот и политики и рекламщики зарабатывали чуть побольше таких, как я, и нанимали помещения для офисов совсем в других районах.
После того как я сделал в уме этот блистательный социальный анализ, меня вдруг как током дернуло:
– Минуточку!.. Вы сказали, что ему понравился мой офис. Он что, заходил в него?
Глаза пани Марии Элеоноры забегали.
– Ну, я же не могу солидному человеку предлагать кота в мешке… И не надо волноваться, я все время находилась рядом с ним, ничего он украсть у вас не мог… Да и что у вас красть?
