Ольга Баскова - Правду знают ангелы
— Наверное, мне надо было заскочить домой, переодеться…
Он жестом остановил ее:
— Вы просто шикарно выглядите!
Тамара покраснела:
— Куда поедем?
— В «Приморский».
— Согласна.
Ресторан «Приморский» находился на морвокзале. Из его окон открывался прекрасный вид на бухту. Это заведение особенно любили военные и гражданские моряки.
— Выбирайте место.
Тамара подошла к угловому столику:
— Не люблю быть на виду. К тому же отсюда виден Константиновский равелин.
Лейтенант поклонился:
— Ваше слово для меня — закон! — Парень галантно придвинул ей стул: — Садитесь.
Молодая официантка принесла им меню.
— Заказывайте, — предложил Влад.
Журналистка решительно раскрыла папку с меню, но вдруг смутилась:
— Знаете, мне не очень хочется есть. Час назад я подкрепилась бутербродами.
Однако он читал ее мысли, как раскрытую книгу: она заботилась о состоянии его кошелька.
— Дайте-ка мне, — Шумелов деликатно забрал у нее папку. — Вы любите морепродукты?
— Очень, — призналась женщина.
— Тогда мы закажем две отбивные из кальмаров и блинчики с красной икрой, — распорядился он. — А пить будем шампанское. Ничего не имеете против?
Она хотела было возразить, но не устояла перед его обаятельной улыбкой:
— Не имею.
— Вот и прекрасно!
Через пять минут Влад разливал пенящийся напиток по бокалам:
— За мой успех. За наше дальнейшее сотрудничество!
Ужин удался на славу. Лелеявший далеко идущие планы молодой человек щедро расточал Тамаре комплименты, которые, как стрелы, выпущенные из лука умелым стрелком, достигали своей цели. Через час с небольшим он покорил эту неприступную женщину.
— Вам тоже большое спасибо, — она комкала в руке салфетку. — Вы не представляете, как мне понравился сегодняшний вечер! Давно я не чувствовала себя так хорошо.
Шумелов снова наполнил бокалы. Залпом осушив свой, Крошина вдруг начала ему исповедоваться, и начинающий поэт с удивлением узнал: эта дама совершенно одинока, одинока и несчастна — при таких-то возможностях!
— Мои родители были журналистами, жили в Ленинграде, — рассказывала она, любуясь золотистым цветом вина. — Люди с довольно-таки большими связями… Я пошла по их стопам, поступив на журфак университета. Казалось бы, моя удачная карьера была заранее предрешена, но одно обстоятельство перекроило этот четкий жизненный сценарий. Однокурсники мне постоянно говорили, что дальнейшая моя жизнь известна заранее, что, будь я даже трижды бездарностью, благодаря моим папочке и мамочке лучшие газеты и журналы Северной столицы заключат меня в свои объятия. В один прекрасный день мне эта болтовня надоела. Я решила всем доказать: можно добиться цели без всяких блатов, если, конечно, ты действительно талантлив. Долгие вечера я проводила в университетской библиотеке, ища ту область, которая дала бы мне возможность попробовать свои силы, пока наконец не остановилась на морской тематике. Женщина-журналист в такой сфере — согласитесь, это не совсем обычно! Я разослала свое резюме в журналы приморских городов, предлагая им сотрудничество в качестве внештатного корреспондента. Правда, откликнулись всего два журнала, одним из которых оказался «Морской сборник». Признаться, я не очень этому обрадовалась: приглашая меня на работу, главные редакторы спрашивали, не дочь ли я известного в их кругах Крошина? Я хотела соврать, но махнула рукой: если Всевышний запланировал моего отца на роль отправной точки для меня, пусть так и будет, а всего остального я добьюсь сама. Выбрав Севастополь, я написала редактору, что готова приступить к работе. Он стал высылать мне задания. Так я набила руку на военной тематике, а после окончания университета отправилась в этот город. Уже работая здесь, я занялась гражданским флотом. Вы, наверное, заметили: у нас печатаются и гражданские моряки.
Влад кивнул.
— Я стала асом своего дела, — продолжала Тамара. — Когда освободилось место заместителя главного редактора, все подумали обо мне. Вот так я и сижу на нем уже десять лет. Как говорят моряки, обросла ракушками.
Легким движением он коснулся ее руки:
— Не надо так. Вы такая красивая женщина…
— Не смешите меня, — она наклонилась, и парень с удивлением заметил, как на ее длинных ресницах блеснули слезы. — Если вам что-то нужно от меня, то вам лучше уйти. Все, что можно сделать для вас, я сделаю и без ваших ухаживаний.
Он состроил страдальческую гримасу:
— Я совершенно искренен.
— Сомневаюсь, — она, в свою очередь, дотронулась до его локтя. — На протяжении долгих лет многие мужчины смотрели на меня как на подручное средство, желая пробиться в большую литературу. Но я — не касса взаимопомощи! — Тамара резко смахнула слезу, покатившуюся по ее щеке.
— Вас кто-то очень сильно обидел, — Влад просто излучал готовность понять и помочь. — Вы были замужем?
Крошину отнюдь не поразил его бестактный вопрос:
— Да. Мне кажется, прошла уже целая вечность, — женщина поморщилась. — Он тоже хотел использовать меня в качестве своего патрона, и на начальном этапе ему это удалось. Потом, когда все стали шептаться, что он — бездарность, гнев моего супруга обрушился на меня. Боже, что он мне только не говорил! Прошелся по моей внешности, женственности, интеллекту… Расставание с ним прибавило мне седых волос и морщин.
— А потом? Неужели вы так и не встретили человека, способного по-настоящему оценить вас?
Редактор покачала головой:
— Иногда мне казалось: вот он. Мы начинали встречаться, но — увы!.. Время расставляло все на свои места.
Он приободрился. Шансы у него явно были не нулевые. Тамара пригубила вино.
— Однажды мне представили потрясающего мужчину. Он, как и я, получил журналистское образование, кроме того, пробовал писать прозу. Все отзывались о ней нелестно: мол, примитивные любовные истории, сотни раз пересказанные в народе. Честно говоря, и статейки он кропал слабые, однако в нем было что-то такое… Короче, он покорил меня. Мы стали жить как муж и жена. Я разругалась с родителями, не одобрившими моего аморального поступка, — женщина вздохнула и ковырнула вилкой помидор, — мне казалось: вот, наконец, я нашла того, о ком мечтала. Но, — редактор горько усмехнулась, — мой избранник оказался хуже всех. В один прекрасный день, когда я была на работе, он собрал вещи и уехал, не попрощавшись. Потом я узнала, почему.
Влад поднял брови:
— И почему же?
— Он украл мои рукописи! — Тамара как-то жалобно всхлипнула. — Рукописи, которые я превратила в книгу и собиралась публиковать в ближайшее время. Во время Великой Отечественной войны в нашем городе произошла удивительная история. Из-за ревности одной женщины погибла целая подпольная организация. Я раскопала этот факт и стала работать над своим произведением. Моя работа длилась в течение пяти лет. Отец одобрил эту тематику и договорился с одной ленинградской редакцией, готовой взять на себя заботы по опубликованию моей полудокументальной повести. Пять лет я молчала, сжигаемая желанием поразить своих знакомых, коллег и друзей, показав им напечатанную книгу. Своим секретом я поделилась только с ним.
Шумелов с жалостью посмотрел на собеседницу, заранее зная, чем все кончилось.
— Ваш… мужчина просто стащил эту рукопись, — констатировал он.
— Именно так! — Крошина стукнула кулаком по столу. — У меня не было копий, я не оформляла авторские права. Поэтому, увидев ее в печати — под его фамилией, — я ничего не смогла сделать, — она грустно улыбнулась. — С тех пор я не пишу книги.
— Очень жаль!
Появившийся на сцене оркестр из трех музыкантов заиграл медленную музыку. Влад встал и протянул руку собеседнице:
— Пойдемте танцевать.
Она смутилась:
— Я так давно не танцевала…
Молодой человек продолжал мягко тянуть ее за собой:
— Что-то подсказывает мне: раньше вы делали это очень красиво.
Ее бледные щеки порозовели:
— Я занималась бальными танцами.
— Вот видите…
Дама рассмеялась:
— Что же я должна видеть?
— Что из нас получится прекрасный дуэт.
