Марина Серова - Город семи королей
— Чем могу вам помочь? — доброжелательно обратилась она ко мне.
Молоденькие секретарши обращаются так только к клиентам, внешний вид которых является надежной гарантией их платежеспособности.
— Я бы хотела поговорить с… э-э… Георгием Семеновичем, — несколько рассеянно начала я, вглядываясь в табличку на двери.
— Одну минуту, — проворковала девушка и скрылась за дверью.
Появилась она и правда не позже чем через минуту и пригласила меня войти.
Адвокат Свинтицкий оказался мужчиной средних лет и вполне привлекательной внешности. Признаюсь, меня несколько беспокоило то, что, зная о его темных делишках, я поневоле начну при встрече демонстрировать неприязненное отношение к нему, но этого не произошло. Адвокат производил приятное впечатление. Хорошо сшитый дорогой костюм, белая рубашка. Интерьер тоже не подкачал — внушительный дубовый стол, удобные кресла, картины на стенах.
— Здравствуйте, — вежливо сказала я.
— Добрый день. У вас ко мне какое-то дело? — улыбнулся адвокат. По его улыбке я поняла, что ему понравился не только мой костюм, но и фигуру он оценил по достоинству. Что ж, мне это только на руку.
— Я пришла к вам…
Я очень хорошо понимала, что, даже явившись к господину Свинтицкому в качестве клиентки, я имею не так уж много шансов добиться от него того, чего хочу. Захочет ли он помочь мне и обеспечить ложных свидетелей? Все-таки я была человеком со стороны и пришла без рекомендаций. Поэтому для начала я подумала, что неплохо бы разыграть перед ним человека уверенного, беззащитного и неопытного в делах. Предстать перед ним этакой несчастной женщиной, запутавшейся в жизненных обстоятельствах. Это должно было обезоружить адвоката.
Женщина, обладающая большими средствами и неопытная в делах, — существует ли в этом мире более лакомый кусок для мужчин?
Между тем принятая мной стратегия уже начала приносить свои плоды. Заметив мою нерешительность, Свинтицкий счел необходимым меня подбодрить:
— Смелее, — доброжелательно улыбаясь, проговорил он и даже вышел из-за стола, чтобы пододвинуть ко мне стул.
— Спасибо, — поблагодарила я.
— Итак, в чем же заключается ваше дело?
— Дело… дело… в разводе.
— Вот как? — доброжелательная улыбка на лице адвоката сменилась выражением сочувствия.
— Да… Видите ли, мой муж… мы… то есть я… Да, именно, я хочу развестись с ним. Вот.
— И в чем же тут проблема?
— Проблема в деньгах.
— То есть? — адвокат навострил уши.
— Если я вот так вот просто возьму и разведусь с ним, то наше имущество и финансовые средства будут поделены пополам, а это несправедливо… — Я сделала вид, что от обиды еле сдерживаю слезы.
— В самом деле? И в чем же заключается эта несправедливость?
— В том, что деньги — мои. Все мои, а вовсе не какая-то половина. Видите ли, я вышла замуж очень рано, а в молодости человек склонен увлекаться и не думает о материальной стороне брака. Мы составили контракт, где говорилось, что в случае развода по обоюдному согласию имущество делится пополам между супругами, а если причиной развода будет чья-либо измена, то большую часть получает пострадавшая сторона.
— Какую именно часть?
— Ну… почти все… Знаете, я не вникала в эти тонкости, да мы тогда и не думали, что когда-нибудь зайдет об этом речь. Думали, что любовь будет длиться бесконечно… Ах, в молодости люди так наивны… — я подняла глаза к потолку. — Но прошло время, и все изменилось. Романтика постепенно сошла на нет, у меня открылись глаза, и я поняла, что, в сущности, этому человеку нужны были только мои деньги. Видите ли, он работал на фирме моего отца, там мы и познакомились, и ему, конечно, льстило внимание дочери босса. А я… я тогда была совсем молоденькой девочкой, которая переживала свою первую любовь… Я готова была отдать любимому не только деньги, но и саму жизнь свою… Ах… Это папа уговорил меня составить договор, и ему немалых трудов стоило получить мое согласие на то, чтобы туда внесли пункт о супружеской измене. Добрый старый папа… Он любил меня безумно! Но он был деловым человеком и, видя, что я совсем потеряла голову, все-таки оставил для меня эту маленькую лазейку… Каким он был дальновидным! Но чтобы использовать ее, мне нужна помощь. Именно за этим я и пришла к вам.
— И чем же я могу вам помочь?
— Ну, как же… ведь я же говорила вам… Чтобы я получила назад все свои деньги, необходимо, чтобы муж был уличен в измене. Необходимы доказательства… А он, как нарочно, уже который месяц разыгрывает из себя примерного семьянина. Чувствует, что может лишиться даровой кормушки… Жалкий альфонс!
— Но если ваш муж такой примерный семьянин, для чего же вам разводиться с ним?
— Ну уж нет! Больше терпеть его я не намерена! И потом… есть другие… гораздо более достойные…
— Вы полюбили другого человека? — спросил адвокат.
— Я… да… но…
— О, для молодой очаровательной женщины это так естественно.
— Вот именно. Достойного, самостоятельного и вполне обеспеченного человека, который не позарится на деньги жены, потому что сам умеет зарабатывать. Но войдите в мое положение. Имея все права на свое имущество, это я должна скрываться и прятаться, боясь, что не он, а я могу быть уличенной в измене и все достанется этому негодяю. Каково?! Я даже боюсь заводить речь об этом, зная, что он ни за что не расстанется со мной просто так.
— Но если муж вас так любит…
— Любит! Да что вы! При чем здесь любовь? Деньги, деньги и еще раз деньги, — вот единственная причина, по которой он не хочет расстаться со мной. Ведь когда мы поженились, у него не было ни гроша. Все время, сколько мы с ним жили, нас обеспечивали мои родители, а когда папа умер… часть бизнеса перешла ко мне, ну и там… еще кое-что…
— Вы получили наследство? — спросил адвокат, тщетно стараясь скрыть радостный блеск в глазах.
— Да, какую-то часть. А другая часть осталась маме. В общем, что касается имущества нашей семьи, нашей с Борисом, в сущности, все это имущество нажито моими родителями, и будет только справедливо, если оно достанется мне, прямой наследнице. А если развод произойдет по взаимному согласию, то половину наследства заберет Борис. На каком основании, скажите на милость?! Только потому, что ему не хочется снова становиться таким же нищим, каким он был до нашего брака? Его это, конечно, не устраивает… Вот он и корчит из себя праведника. Я даже нанимала людей, чтобы следили за ним… ну… какие-нибудь там компрометирующие ситуации, фотографии… понимаете…
— Ну, в общем… да.
— Ну вот. Это потом можно было бы использовать в суде… Но представьте себе — ничего такого! Как будто кто-то предупредил его! Только дом и работа — никаких отклонений. Ах, я просто в отчаянии…
— Но чем же я могу вам помочь?
— Ну… как… ведь мне нужно получить развод… я готова… что угодно… Неужели нельзя устроить такую ситуацию, которая… которую… можно было бы использовать в суде?
Я сосредоточилась и посмотрела на адвоката взглядом, в котором одновременно читалась и мольба, и беззащитность, и абсолютная уверенность в том, что мне не могут отказать.
— То есть, если я вас правильно понял, — медленно начал адвокат, — вы хотите, чтобы вашего мужа кто-либо застал в такой ситуации, которая свидетельствовала бы о его супружеской неверности?
— О… да! Это было бы… великолепно. Это сразу освободило бы меня, позволило бы…
— И вы обратились ко мне, считая, что именно я тот человек, который согласится такую ситуацию… создать?
— Ах… как вы это все говорите… Но ведь должен же кто-нибудь помочь мне! — в голосе моем звучало отчаяние. — И вовсе не обязательно создавать ситуацию. Можно, чтобы кто-нибудь просто сказал, что видел его… там-то и там-то.
— Милая, вы понимаете, чего вы требуете от меня! Ведь это противозаконно?
Разговор вступал в решающую фазу. Ну, давай, Таня, дожми его!
Я снова участила дыхание и заговорила голосом, прерывающимся от волнения:
— Противозаконно… ну конечно… А то, что делает этот подлец, — это очень хорошо… То, что он шантажирует меня ребенком… то, что он живет на мои деньги… все это очень законно и прекрасно… Противозаконно… Я обратилась к вам за помощью, а вы… Ваши услуги будут оплачены… И потом… не самому же вам придется… свидетельствовать… кто сможет доказать… Или у вас в кабинете есть подслушивающие устройства? Это вздор! Кому какое дело? Это моя жизнь! Почему я не могу распорядиться ею, как я хочу?! Почему я должна быть во власти этого подонка?! Ах, неужели никто не поможет мне?!
Я едва сдерживала слезы и уже достала из сумочки платочек, когда адвокат подлетел ко мне со стаканом воды.
— Успокойтесь, пожалуйста. Вот, выпейте воды, — заговорил он, с интересом заглядывая с высоты своего роста в вырез моей блузки, который был довольно глубоким.
