Ольга Лаврова - Ушел и не вернулся
- А как вывозилось то, что отрезалось от рулонов?
"И про это знают!" - ужаснулся Валетный.
- Вместе с лоскутом... - прошептал он.
Деталь ложилась точно в версию: "левые" рулоны не проходили через фабричный склад, так как лоскут отгружали прямиком из сушильного цеха.
- Так-ак. Чрезвычайно полезно поговорить с умным человеком... А что вам известно о судьбе Миловидова?
- Мне?.. - Опять все в голове кувырком. - Но... его же, говорят, Горобец кокнул? А может, Митька-киномеханик с Аленой на пару... Я ничего не знаю! Если Алена на меня наклепала - все вранье! Он приезжий, ну работали вместе, были знакомы, конечно, но больше никаких отношений... - это полезли первоначальные заготовки. Валетный сообразил, что запутался, и умолк.
* * *
Назавтра Горобца, не верившего своему счастью, освободили из-под стражи.
- Не в обиде на нас? - спросил Пал Палыч.
- Что вы! Я когда в КПЗ рассказывал, что и как, мне говорят: "Хана тебе, дядя!" Спасибо, что разобрались.
И он нерешительно двинул вперед правую руку. Знаменский охотно подал свою, стерпел крепкое до хруста пожатие.
Совсем иной человек стоял перед ним посреди кабинета. Будто даже похорошевший, хоть и небритый. Неведомо, надолго ли "иного" хватит, не до первой ли рюмки. Но сейчас он являл поистине неправдоподобное зрелище - то был радостный, довольный жизнью Горобец.
- Уезжать вам пока нельзя. Вот здесь распишитесь: подписка о невыезде до конца следствия.
Горобец поставил красивый автограф.
- И жену-то больше не бейте.
Горобец, уразумев шутку, оскалил в улыбке лошадиные зубы.
- Все, - подытожил Знаменский. - Свободны. Только признайтесь на прощанье по секрету, отчего вы так испугались обыска?
- Аппарат я начал ладить в курятнике... - потупился Горобец, - для самогону.
Тут стремительно вошел Томин, сказал Горобцу: "Погодите", - отозвал Знаменского и зашептал:
- В четверг уехала от матери в двенадцатом часу ночи. Домой вернулась только утром.
Они обменялись взглядом, Пал Палыч понял, чего ждет от него Томин, и ждет справедливо. Но спросил с некоторым усилием, так как спрашивать ему было все-таки неприятно:
- Александр Кондратьевич, вы, помнится, заявили, что у Миловидовой... кто-то есть. Это со зла? Или от кого слышали?
- Нет, не слышал. Больше, конечно, со зла.
У Томина вырвался разочарованный жест, и Горобец воспринял это как упрек.
- Нет, ну я не то чтобы нарочно ее оболгать. Мне так почудилось.
- Почему?
- Да видел ее в Лесных полянах. Поселочек такой тут в стороне, километров тридцать пять. Ехал на автобусе в подшефный совхоз. Гляжу, Алена чапает. У ней там двоюродная сестра с мужем дачу держат. Вот, думаю, баба! Только-только мужик запропал, а она уже бежит!
- Днем видели?
- С утра. Дня за три, что ли, до того, как меня забрали.
- А если она искала мужа - по родственникам, знакомым?
- Да ведь как шла-то, как шла! Невозможно смотреть!
Нехитрый этот аргумент произвел, однако, должное впечатление. Горобца отпустили, а Томин со Знаменским сели и подумали.
* * *
Первый пункт намеченного ими плана Томин осуществил, когда привел в горотдел Миловидову.
- Александр Николаич, голубчик, что мне хочет сказать Пал Палыч? выпытывала она. - Так сердце колотится...
- Не знаю, Алена Дмитриевна, Пал Палыч - человек-загадка, - отделывался Томин. - Простите, ваш муж не был ревнив?
- Я не давала повода.
- Похвально. А киномеханик уволился? Или в отпуск уехал?
- Заболел у него кто-то. Почему вы спрашиваете?
- Тайна следствия, - значительно изрек Томин. А спрашивал просто так почти - чтобы избавиться от ее вопросов.
Вошел Знаменский, нейтрально поздоровался.
- Передаю вас в надежные руки,- бодро сказал Томин. - Паша, я отбыл на разведку.
Разведка стояла вторым пунктом, и целью ее было посещение Лесных полян. Через несколько минут милицейский "козлик" резво катил по подсохшей и уже пылившей дороге через мост, мимо "как за границей" - на шоссе.
Тем временем Пал Палыч разговаривал с Миловидовой, и не просто разговаривал - на столе был раскрыт протокол допроса.
- Сослуживцы вашего мужа утверждают, что на профактиве он был в белой нейлоновой рубашке, - деловито и сухо сообщил Знаменский.
Меж бровей женщины прорезалась морщинка. Припоминает или придумывает, как ответить?.. Морщинка расправилась.
- Правильно. Белую я бросила в грязное, когда Сережа пришел с работы. И дала ему голубенькую.
- Пометим... Дальше. Вы хорошо помните, чем занимались в тот последний день и вечер?
Непривычный тон следователя сбивал Миловидову с толку, заставлял нервничать.
- Мм... Я что-нибудь напутала?
- Вот послушайте... - Он нашел соответствующее место в прежних показаниях: "После этого муж ушел. Я думала, что он вернется, как сказал, через час-полтора, и все время ждала его к ужину". С ваших слов записано верно?
- Д-да.
- Следовательно, в тот вечер вы не пробовали его, например, искать?
- Пал Палыч, я-то всю ночь не ложилась, но люди же спят. К кому пойдешь?..
- Хорошо. Записываю: "После ухода мужа не отлучалась из дому до утра".
Но он еще не писал, еще ждал, оставляя ей возможность опровергнуть ложь. И Миловидова этой возможностью воспользовалась:
- Н-нет, раз вы спрашиваете, значит, что-то не так. Я могла куда-то выходить... Могла забыть за всеми переживаниями.
- Ясно, - сказал Пал Палыч. - Как вы объясняете, что Миловидов спокойно пошел к Горобцу, хотя после профактива тот бросался на него с кулаками?
Уже "Миловидов", а не "ваш муж"! В чем дело?! Перемена в следователе все больше тревожила женщину, хотя за ответом в карман она не лезла, правдоподобные ответы запасены были, кажется, на любой случай.
- Вероятно, он думал уговорить Горобца честно признаться. Сережа был такой идеалист!
Знаменский с каменным лицом занес ее слова в протокол. Она беспокойно следила за авторучкой, быстро и разборчиво выписывавшей строку: "...так как, по мнению жены, был идеалистом".
В равнодушии следователя Миловидова чувствовала неведомую опасность, нечто надвигающееся. Нельзя дольше делать вид, будто не замечаешь, что тебя допрашивают, и с подозрением.
- Пал Палыч, вам нездоровится? Или что-то случилось?
Да, случилось, мог бы ответить Знаменский. Обидно и неприятно убеждаться в ошибке. Не столько даже обидно, что как несмышленыша обвели вокруг пальца, обидно, что верил и сострадал женщине, которая того недостойна, конечно, степень вины пока не ясна, но образ чистой, безмерно горюющей вдовы - насквозь фальшив.
- Да нет, ничего, - отозвался Пал Палыч с горчинкой.
- Но Томин определенно дал мне понять, что есть новости, - схитрила Миловидова.
- Вы говорите неправду.
- Пусть неправду! Да, неправду, потому что вы что-то скрываете! Вы сегодня другой... Пал Палыч, мне очень нужна поддержка, я на пределе, а вы... Вот я плачу, а у вас глаза холодные. Почему вам меня не жалко?!
Ладно, карты на стол. Нет настроения подлавливать ее с разными экивоками.
- Алена Дмитриевна, где вы провели ночь со среды на четверг?
Вот оно - то, что надвигалось. Миловидову накрыло волной страха. Если сейчас ошибиться, потом не выплывешь. С минуту она рыдала уже по-настоящему, искренне и некрасиво.
Пал Палыч ждал.
Она кое-как задавила рыдания, высморкалась и заговорила очень медленно, следя за реакцией Знаменского:
- Я поехала ночевать к маме... после опознания рубашки перестала ждать Сережу... Это была ужасная ночь... самая тяжелая... Мне не хотелось никого видеть и разговаривать... и я от мамы ушла... Но я не вернулась домой... до утра бродила, не знаю где.
Знаменский дрогнул бровями: неглупо. Вроде и придраться не к чему. Он записывал - она облегченно передыхала: выкрутилась!
- Еще вопрос. Горобец отрицает, что звонил вашему мужу и приглашал его. Придется устроить очную ставку. В какое время завтра вам удобнее?
Очная ставка была Пал Палычу не нужна, просто он избрал такой способ непринужденно сообщить об освобождении арестованного.
- Да хоть сейчас, - возразила Миловидова. - Пусть его только приведут.
- Горобец дома. Я пошлю повестку.
- То есть как... Вы его отпустили?! Вы отпустили Горобца? Вот в чем суть!.. - Миловидова спохватилась и поспешила замаскировать растерянность возмущением: - Такого бандита! Чтобы он дальше ходил убивал? Не понимаю, как вы могли! Зачем вы его выпустили?!
- За недостаточностью улик.
- Недостаточность? Да мне фабричный юрист сказал: "Нерасторжимая цепь улик!.." Вам надо тело найти, да? Но ведь бывает же - не находят, а все равно судят за убийство!
В дверь заглянула Кибрит:
- Можно, Пал Палыч?
- Разумеется.
Зина не стала бы мешать допросу, если бы не имела новостей, непосредственно этого допроса касающихся.
- Опять не удастся проверить методику мультгрупп, - сказала она. - Прочти, телефонограмма из Москвы.
- Ай да сюрприз в коробочке! - воскликнул он, прочтя листок. - Присядь, сама объяснишь. - Знаменскому понадобились секунды три-четыре, чтобы переварить новость и вернуться к прерванному разговору: - Да, действительно бывают так называемые "убийства без трупа". Но в данном случае сам факт убийства нельзя считать установленным.
