Марина Серова - Шкура неубитого медведя
Я снова, уже в который раз, запустила двигатель, и мы въехали во двор Джамаловых. Ворота за нами закрылись.
— Здесь вы как дома, — предупредил Джамалов-младший, открывая дверцу.
— Но не забывайте, что в гостях, — буркнул про себя Игорь.
— Что? — спросил Малик.
— Да так, ничего. У нас был трудный день, самый трудный за последние… лет двадцать.
— Не считая того момента, когда ты появился на свет, — пошутила я.
— Проходите в дом, — пригласил нас Джамалов-старший. — Сейчас вас покормят.
«Наверное, бараниной», — подумала я про себя.
Дом Джамаловых был просторным, построен по типовому проекту коттеджей восьмидесятых. Нас встретила маленькая улыбчивая женщина с черными, как капельки дегтя, глазами.
— Это моя мама, — представил нас Кайрат. — Евгения и Игорь — мои друзья.
— Рушанья, — слегка поклонилась женщина.
— Наша бабушка была татарка, — прокомментировал Джамалов-младший, — поэтому у мамы татарское имя.
По мне было все равно, кого как зовут, я в восточных именах все равно ничего не понимаю.
— Нам бы до российской границы добраться, — несмело заявила я. — И как можно скорее…
Малик кивнул:
— Поможем. Только сначала мы вас покормим, а потом обо всем поговорим.
Мы прошли в просторную гостиную, посреди которой стоял длинный стол с глубоким блюдом, наполненным кусочками белого хлеба. Обстановка была обычной для сельского дома: старомодный секретер, телевизор «Горизонт» на полированной тумбочке, ковры оранжевого оттенка на стенах.
Пахло более чем аппетитно. Когда мы сели за стол, на нем появилось огромное блюдо с пловом, если я правильно поняла. Короче, это было очень похоже — рис, отдававший позолотой, и кусочки мяса.
— Прошу, — произнес Джамалов-старший.
— Извините, а где можно помыть руки? — застенчивым голоском произнес Игорь.
Вот эстет, не может поесть грязными руками. Тем не менее я присоединилась к нему.
— Кайрат рассказал мне обо всем, — сказал Малик, когда мы сели за стол. — Спасибо вам огромное за сына. Мы уже не думали, что увидим его снова. В милицию обращались — никакого результата.
В комнате появилась Рушанья с подносом, на котором стояли три рюмки с прозрачной жидкостью. По всей видимости, водка. Рюмки поставили передо мной, Игорем и Маликом. Я посмотрела на Кайрата, который совершенно не страдал от того, что его обделили подобным вниманием. Джамалов-старший перехватил мой взгляд и произнес:
— Он не пьет водку, а мы поднимем рюмки за вас. Еще раз спасибо за сына.
Что и говорить, ужин был отменным, хотя и поздним. Неизвестно, когда нам еще удастся поесть от души. Я слышала, что североамериканские индейцы при возможности наедались за четверых, потому что не знали, предвидится ли вскоре такая возможность снова. Водка приятно расслабила, и потянуло в сон.
— Нам бы… — начала было я.
— Знаю, — кивнул Малик, — только я не советую спешить. Завтра проверим, что происходит на дорогах, а пока вам стоит затаиться. Наступит утро, и мы решим все вопросы. Доверьтесь нам.
Глава 10
Следующий день, значившийся в календаре как девятое сентября, принес неприятные новости. По дорогам шныряли милицейские патрули, по-видимому, в поисках опасных преступников в лице Игоря Каменского и Евгении Охотниковой. Об этом нам рассказал Джамалов-старший, успевший проехаться на своем «уазике» по окрестностям.
— Их как овец — по всем дорогам. Все тропки исколесили.
— Они к вам сюда не нагрянут? — забеспокоилась я. — В первую очередь милиция проверяет родителей задержанных, я имею в виду вашего Кайрата. Потом трясут друзей и знакомых.
— Могут, шайтан бы их побрал. Надо принять меры, какие — пока не знаю, но сына в обиду не дам. Вам срочно надо выезжать? Может, отсидитесь здесь?
Я огорченно вздохнула:
— К сожалению. Конечно, отдыхать на курорте более приятное занятие, чем выполнять обязанности, но нас ждут в Ирбите. Вернее, ждут Игоря, ему нельзя терять время.
Малик развел руками.
— Тогда — что ж… Надо так надо. Есть у меня одна идея, давай-ка посоветуемся…
* * *В пять часов пополудни по проселочной дороге, ведущей к границе с Оренбургской областью, медленно катил трактор, тянувший за собой тележку с брикетами сена, которые возвышались над бортами метра на полтора.
Внутри этой египетской пирамиды, в самом, блин, ее сердце, находился автомобиль «Фольксваген» — «жук» с двумя пассажирами, обливавшимися потом от жары и нехватки воздуха. Это были несчастные Игорь Каменский и Евгения Охотникова, его телохранитель.
Если бы я знала, в какой обстановке придется путешествовать, то трижды подумала бы, прежде чем согласиться.
Когда стало понятно, что без прикрытия по окрестностям не проехать, Джамалов-старший предложил нам вариант, которым мы и воспользовались.
За два часа до описываемых событий во двор Джамаловых закатили тележку, соорудили что-то вроде помоста из крепких досок, под которые подложили мешки с песком, чтобы доски не провалились.
«Фольксваген» на телегу закатывал Малик, использовав все свое искусство. Он был опытным водителем, в армии гонял на БМП, приходилось грузиться и на железнодорожные платформы, выезжая на учения, ну и так далее. У армейских водителей приключений хватает.
Если бы я села за руль, то от волнения и непривычной обстановки наверняка расквасила бы морду автомобилю о передний борт. А Джамалов-старший проделал это аккуратно, словно иголку в нитку вдел.
— По-хорошему, надо бы закрепить колеса тросами, — произнес Малик. — Только это большая возня, потеряем много времени. Сначала крепить, потом снимать крепление.
— А как же быть? — спросила я. — Вдруг тряхнет и мы вывалимся?
— Справа и слева уложим доски, а спереди и сзади — брикеты. Будет мягко.
Мы с Игорем уселись в машину, которую вскоре спрятали под сеном. Сначала было интересно, экзотика. И только потом мы стали молить бога, чтобы наше путешествие закончилось как можно быстрее. Мало того, что было душно, всепроникающая пыль забивалась в ноздри, толстым слоем оседая на всем, на чем только можно было осесть.
Согласно плану, мы должны были пересечь границу с Оренбургской областью и добраться до поселка под названием Ильичевск, где жили родственники Джамаловых. Казахи живут не только на территории своего родного государства, но и в других местах, так что удивляться тут нечему.
Трактор вел родственник Джамаловых Анатолий. Худой долговязый казах с русским именем. В селении половина жителей были родственники наших новых друзей.
Мы находились в добровольной душегубке уже более часа, а конца путешествию не предвиделось. Трактор шел еле-еле, на это были две причины: малые скоростные возможности и ценный груз.
Мы почувствовали, что транспорт остановился. Снаружи послышались голоса.
— Что это? — спросил Игорь, будто я могла знать, что происходит.
— Наверное, милиция… — прошептала я. — Какого черта они останавливают телегу с сеном?
— Психи… — согласился со мной Игорек.
Дебаты снаружи продолжались. Неужели нас раскрыли?
Нет, все обошлось. Трактор снова тронул с места и медленно покатил вперед.
Мы протряслись еще около двух часов и были в жутком состоянии. Сено вроде бы пропускало воздух, но не в достаточном количестве, к тому же он был смешан с пылью. Поэтому, когда мы почувствовали, что транспорт остановился и начали разгружать телегу, то облегченно вздохнули.
Наконец-то!
Мы обнаружили себя уже на другом подворье, но с родственниками Джамаловых не успели познакомиться ближе. Машину спустили обратно тем же способом, по доскам, которые угрожающе прогнулись под тяжестью моего «жучка». Все это время мы тем и занимались, что отфыркивались, откашливались и отряхивались.
— Зато бензин сэкономили, — весело сказал Джамалов-старший.
Это точно.
— Нам пора… — сказала я Малику. — Спасибо за все и прощайте.
— Спасибо вам, — ответил Джамалов-старший. — Будете в наших краях — милости просим.
Я кивнула. Пожала огромную шершавую ладонь Малика и села на место водителя. Игорь уже занял свое сиденье.
Махнув рукою людям с большими сердцами, я тронула с места.
Впереди была бескрайняя оренбургская степь…
Глава 11
Уже поздно вечером, в одиннадцатом часу, мы въехали в городок под названием Медногорск и спросили у проходившей по центральной улице четы уже немолодых супругов:
— Скажите, здесь поблизости есть гостиница?
— На улице Ленина, квартала четыре отсюда.
Медногорск подходил под разряд городов с общим названием «большая деревня». Частный сектор перемежался с современными застройками. Кое-где, совсем не так, как в большом городе, как мухоморы торчали мини-маркеты, дороги больше подходили под разряд проселочных.
