Диля Еникеева - Маленькие женские хитрости
- Ну, меня гименопластикой не проведешь. А с несовершеннолетними я вообще постельных дел никогда не имел.
- Вот и ещё в одном мужчине я ошиблась...
- Ты обо мне? - удивился любовник.
- Нет, это всего лишь для поддержания разговора.
- "Опилки мышления"?
- Ага, - кивнула Алла и выдала ещё одну ироничную фразу: - Если ты веришь и надеешься, - тебя непременно обманут.
- А теперь ты о ком?
- О девственницах, мечтающих выйти замуж в обмен на лишение девственности.
- А потом я встретила Вадика, ставшего моим вторым мужем, - продолжала исповедоваться Нора. - Он сразу начал писать круги вокруг меня, а я - как мороженая треска, даже спать с ним не хочется. Поплакалась ему, а Вадик говорит: "Решим проблему, крошка". Пришел, о чем-то потолковал с моим, попросив меня не присутствовать, - и гляжу, муженек стал шелковый, сразу согласился на комнату, и я от него избавилась. А я, дуреха расчувствовалась и кинулась на шею Вадику. Втюрилась, как малолетка, и уже через некоторое время вновь именовалась женой. Первое время все было замечательно, но месяца через три, когда супруг опять пришел под газом, сказала что-то поперек и тут же получила по морде.
Регина изумленно посмотрела на подругу - чтобы та позволила кому-то себя ударить! Нора встретила её взгляд, невесело усмехнулась и ответила на безмолвный вопрос:
- Знаешь, Регинка, раньше я думала, что никто и никогда не посмеет меня тронуть. Такая была гордая и самоуверенная - не подступись. А как только отлетела к противоположной стене, скула горит да ещё и затылком прилично приложилась, - сразу язык проглотила. Думаю - ещё раз вякну, супруг мне снова врежет, а мне и так фонарь обеспечен. Но тогда я ещё сохраняла остатки иллюзий, что в нашей стране женщина может надеяться на защиту своих прав, - милицией, к примеру. Тихонько выскользнула из дому, сбегала на экспертизу, сняла побои и явилась в ментовку. А там сидит равнодушный дежурный, зевая и почесываясь. Посмотрел, как у меня скула заплывает, и скучным голосом вопрошает: "Ну и что мне прикажете делать?" Я возмущаюсь, рассказываю, что муж меня избил, мол, посадите его. А он: "Если б мы всех сажали, кто жен колотит, то в местах заключения было бы больше мужчин, чем на свободе". Вижу, что не желает мне помочь, и закатила скандал. Ну, ему это надоело, дежурный вызвал патрульных, те скатались к нам домой, взяли Вадьку, притащили в отделение и засунули в обезьянник. А когда его мимо меня вели, он исподтишка показал мне кулак и пообещал: "Вернусь - получишь". И на следующее утро уже явился. Я-то думала, ему срок дадут, горела праведным гневом. Куда там! Дал на лапу и отпустили. И я обзавелась уже не одним фингалом под глазом, а синяками по всему телу. "Еще раз заявишь, - пообещал муженек, - и всех зубов лишишься. Да и вообще инвалидкой останешься". Только тогда я поняла, почему мой первый оказался таким сговорчивым. Кстати, второй как-то обмолвился, что сходу врезал ему по печени, а уже потом начал общаться. Еще полгода я прожила, боясь лишнее слово сказать. На развод подать опасалась - убьет же. И защитить некому. В итоге мы совершили с ним чейнч - моя свобода в обмен на мою же квартиру. И осталась я у разбитого корыта. Жила у мамы, - отчим к тому времени уже полтора года как умер, - потом она вышла замуж за иностранца, уехала с ним, а мне осталась её квартира. Вот так, моя милая, - грустно завершила свою печальную исповедь Нора.
- После пятого курса у нас была практика в поликлинике, - продолжал развлекать все ещё немного грустную Аллу любовник. - Приходит на прием парень призывного возраста, и я отправил его сдавать анализы. Через полчаса клиент является со здоровенным фингалом под глазом и рассказывает комично-драматичную историю. Выдали ему в лаборатории банку для мочи и пробирку для кала, парнишка отправился в туалет. Банку, понятное дело, набрал без проблем, а вот с пробиркой оказалось сложнее. Дома-то сподручнее, а тут у него под рукой ни палочки, ни карандаша. Наконец он обнаружил на перегородке между кабинками газетку и попытался приспособить её в качестве шпателя. Пока возился, уронил пробирку и разбил. Стоит над кучкой дерьма и горюет. Надо бы сбегать за новой пробиркой, но за это время кто-нибудь войдет и смоет будущий объект анализа. Парнишка изловчился, зачерпнул свои экскременты газетой, свернул её в рулон и положил на перегородку - не с собой же нести! Прибегает туда через десять минут, а в кабинке стоит здоровенный бугай и матерится, держа в руках газету, а сам весь от шеи и ниже - в том, что парень решил сохранить для анализа. Ему бы тихо слинять, а этот наивняк возмущенно заявляет: "Зачем же вы взяли мою газету? Как мне теперь сдать анализ?!" Ну и получил в пятак.
Алла решила, что хватит уже кукситься, и поддержала "туалетную" тему:
- В нашем институте преподавательский сортир некоторое время был на ремонте, и одному профессору пришлось воспользоваться студенческим туалетом. Вбегает старшекурсник и с ходу приветствует всех: "Привет, засранцы!" Тут из кабинки выходит профессор со словами: "Здравствуйте, молодой человек!"
- Оклемалась, Алка? - обрадовался любовник.
- Оклемалась, - кивнула она, хотя ей все ещё было грустно, и Алла сама не понимала причины своей печали.
- Не горюй, Норка, - попыталась утешить подругу Регина. - Теперь-то все будет по-другому.
- Вот и я о том же. Абы за какого придурка, который будет меня месить, оставаясь безнаказанным, и при этом иметь права на меня и на то, что я заработала, - я уже не пойду. Обеспечусь брачным контрактом, напишу завещание на ребенка, а опекунами назначу маму с отчимом, и ни один супруг больше никогда не произнесет: "Убью, сука!" А от второго мне это приходилось слышать десятки раз. Хоть я и старалась быть паинькой, он находил, к чему прицепиться. Как нажрется - просто зверь.
- А матери почему об этом не сказала?
- Говорила... А что она может?! В то время мама овдовела, жила одна к кому обратиться за помощью? В милицию она, правда, ходила, а там говорят: "Где заявление от потерпевшей?" Будто они дают ход таким заявам... Просто отговорка, чтобы отфутболить. Матушка уговаривала меня написать заявление, но ведь она не видела, каков Вадик, когда входит в раж... Но как-то раз мама попыталась с ним поговорить, а потом грустно сказала мне: "Ох и вляпалась ты, дочка... Бежать от него надо, и побыстрее". А я боялась даже заговорить о разводе. Так и тряслась, пока сам муженек не предложил чейнч. Вадька, наверное, и женился на мне, имея виды на мою квартиру.
- А что - у него своей не было?
- Он из Питера. В Москве снимал хату. А тут двух зайцев поймал - и жена красотка, к тому же, стирает-убирает-кормит, и отдельное жилье, не надо тратиться на арендную плату. Нигде толком не работал, ошивался там-сям и сидел у меня на шее.
- Ох Норка... - Регина обняла подругу. - Я думала, что самая несчастная жена, а тебе, оказывается, ещё хуже пришлось.
- Да уж... А твой что?
- И не спрашивай.
- Приехали, Алка, - с сожалением отметил Женя, как всегда, притормозив на углу, немного не доезжая до будки охранников. - Придешь завтра в наше отделение? Я дежурю.
- Приду, - кивнула любовница. Теперь она регулярно ходила к нему на сеансы тренировки мышц больной руки.
- Везет Олегу...
Алла быстро взглянула на любовника, отметив, что теперь он загрустил.
- Неужели ты ревнуешь к нему, Жека?
- Нет, не ревную. Я же знаю, что ты с ним не спишь.
- Откуда? - удивилась она.
- Это сразу чувствуется - когда женщина спит с двумя мужиками.
- Да ну? - ещё больше удивилась Алла, подумав, что её любовники в своем большинстве об этом не догадывались, хотя у неё всегда было несколько параллельных интрижек. Или просто не желали этого признавать по принципу: я об этом не знаю и знать не хочу, а потому этого не существует? Ведь считать себя единственным куда приятнее, чем одним из многих.
- Точно, - подтвердил Женя.
- Тогда чем же Олегу везет? Ведь сплю-то я с тобой.
- Сейчас ты придешь домой и остаток вечера проведешь с ним. А я отправлюсь к себе и буду скучать о тебе в одиночестве.
- Но ведь я провела большую часть дня с тобой.
- А мне этого мало.
- Не напрягай меня, Жека, - попросила она. - Еще совсем недавно я порадовалась, что ты не требуешь немедленно уйти от Олега.
- Я не собираюсь тебя напрягать. Однако ты не можешь запретить мне скучать о тебе.
- Я ведь тоже о тебе скучаю, - призналась любовница.
Жека молча смотрел на нее, и Алла понимала недосказанное - какой смысл сохранять такой статус, если им хорошо вместе и хочется быть вместе?!
Но не все так просто. А как быть с Олегом? Как сказать человеку, который её любит, и к которому она тоже питает определенные чувства - как минимум, привязанность, благодарность, уважение, да и много чего их связывает, - что нужно расстаться?! Ведь это рвать по-живому...
За эти семь месяцев Олег стал ей по-настоящему родным человеком. Он ей поверил и верит до сих пор. И что - взять и огорошить его: "Я люблю твоего друга. Собирай свои вещи и уходи, а я буду жить с Жекой"? И как после этого они смогут работать в одном отделении? Как будет чувствовать себя Женя, ведь Олег его друг?
