Наталья Александрова - Новогодний детектив (сборник рассказов)
– Ну и хорошо, – обрадовалась Валентина. – Значит, долг возвращать не потребуется.
– Черта с два! Он мне записку через своего брата передал. «У меня все пучком. Деньги вернешь адвокату. Иначе век свободы не видать!»
– Пучком… пучком, – нахмурилась Валентина. – Где-то я слышала это слово.
– Да где же? На рынке.
– Нет, не на рынке, – она задумчиво взглянула на Зорро. – А как фамилия твоего «доброго человека»? Случаем, не Мурашкин?
Тот даже вздрогнул от неожиданности.
– Все-то вы знаете, товарищ адвокат! Как вам это удается? – Но тут же на его лицо набежала тень. – Слушайте… А как, если не секрет, ваша фамилия? Не Булавкина ли?
– Булавкина, – подтвердила Валентина.
– О боже! – Он полез в карман, сердито чертыхнулся, наткнувшись на бриллианты, но затем выудил оттуда скомканную бумажку. – Так это ваш адрес?
– Так точно, мой, – сказала Валя, прочитав нацарапанные на листке строчки. – Значит, ты решил «занять» денег у адвоката, чтобы со мной же ими расплатиться?
Зорро смущенно закряхтел.
– Ну, вообще, откуда я мог догадаться, что это вы? Вижу, стоит у лифта этакая надутая фифа в норке и бриллиантах. Дай, думаю, у нее и займу чуток богатства. Удобно. Все в одном подъезде. На двенадцатом этаже ограбил, на седьмом отдал долг.
– Удобно. Ничего не скажешь, – мрачно проговорила Валентина, припомнив, что еще пару минут назад ее назвали «недалекой адвокатессой, у которой одни мужики на уме». – Значит, таким оригинальным способом ты решил вернуть Мурашкину долг?
– А вы знаете другой способ? – поинтересовался он.
– Конечно, – она воинственно задрала подбородок. – Например, заработать самому.
– Я пытался, – развел руками Зорро. – Но зарплаты не хватает, а из приработка мне доступна лишь разгрузка вагонов. Верите, хотел устроиться летом на стройку к одному новому русскому, ничего не вышло. Он, как увидел меня, сразу замахал руками: «Уходи, – говорит. – Не то стены в моем доме такими же кривыми, как ты, будут. А еще у меня жена беременная. Ей на уродов смотреть вредно». А я, между прочим, детей люблю. И в институт поступить хочу. Ведь я способный. Сделаю операцию, так сразу документы и подам. Вот только… – его голос стал еще глуше. – Сделаю ли я ее теперь? Ведь на мне висит долг. Мурашкин меня из-под земли достанет.
– Послушай, – осенило вдруг Валентину. – Если Мурашкин должен мне, а ты должен Мурашкину, значит, ты должен мне! Точно?
– Ну да. Вроде, – недоверчиво произнес Зорро.
– Тогда, если я прощу тебе долг, значит, никаких обязательств перед Мурашкиным у тебя не будет. Ты отдаешь мне бриллианты, шубу, и мы в расчете! Ты никому ничего не должен.
– Шуба уже на вас, – напомнил Зорро. – А бриллианты – вот. Заберите. Я бы вам их и так отдал.
Серьги заняли привычное место в ушах Валентины. Она почувствовала себя гораздо увереннее.
На лестнице раздался топот чьих-то очень быстрых и торопливых ног. Судя по разговору, на площадке были дети.
– Эй! – закричал им Зорро. – Ребятки, милые. Скажите своим родителям, что тут в лифте погибают два очень хороших человека.
Топот стих. Дети явно услышали зов о помощи.
– А мы – вовсе не ребятки, – отозвался мальчишеский голос. – Я, вообще, Питер Пэн.
– А я – фея! – пискнула девчонка.
– А тут Зорро! – истошно закричала им Валентина. – И я – серая крыса из норки.
– А чего вам надо? – поинтересовались дети.
– Выпустите нас! – отозвались взрослые. – Или хотя бы позовите своих родителей.
– А что нам за это будет?
– Ничего не будет, – дала адвокатский ответ Валентина, но вовремя спохватилась. – Конфеты будут.
– Фи! – пропищала девчонка. – Нужны нам ваши конфеты. Давайте мы вам лучше что-нибудь загадаем?
– Точно! – обрадовался мальчишка. – Сейчас часы будут бить двенадцать. Давайте вы поцелуетесь, а мы посмотрим, превратится ли крыса в принцессу.
– Да как вы это увидите, мы же закры… – начала Валентина, но Зорро зажал ей рот рукой.
– Мы согласны! – крикнул он и шепнул своей пленнице: – Не волнуйся. Мы – понарошку.
– Тогда раз… Два… – начала с расстановкой считать девочка.
– Три, – сказала Валентина и коснулась щеки своего спутника, сначала только пробуя. Но потом обхватила его за шею и запечатлела на его губах самый горячий из всех своих поцелуев.
– Значит, так это… – проговорил Зорро тихо, – …целоваться.
Он обнял ее сильно и нежно. Они не могли оторваться друг от друга. Она сквозь ресницы видела лишь его влажные красивые глаза, он – ее запрокинутое лицо, по которому почему-то текли слезы.
Они не слышали, как двери лифта разъехались в разные стороны, и чей-то очень строгий голос сказал шепотом:
– А ну живо домой, бесстыдники! Нехорошо подглядывать за взрослыми…
Шаги стихли. Мужчина и женщина в лифте наконец разжали объятия. Он посмотрел на нее с улыбкой.
– С Новым годом, адвокат!
– С новым счастьем, – улыбнулась она, а в ушах боем курантов раздался чей-то очень знакомый скрипучий голос: «Предложение тебе будет. Руки и сердца. Скорый брак. Где это произойдет? Шут его знает… То ли в камере, то ли в ящике. Но это я знаю точно!»
Валерия Вербинина
Белая сирень в декабре
– Видите ли, – сказал князь Мещерский, – мне ужасно не хочется жениться.
– Думаю, девять мужчин из десяти согласятся с вами, – заметила баронесса Амалия Корф. – А десятый если и будет возражать, то исключительно ради того, чтобы прослыть оригинальным. Мужчины так же не любят связывать себя узами брака, как женщины любят выходить замуж.
– И тем не менее, – продолжал князь, – я имею честь пригласить вас на свою свадьбу.
– О! И кто же счастливая избранница?
– Понятия не имею, – довольно уныло признался князь. – Но до Нового года я непременно с ней встречусь, это точно.
– Постойте, – удивилась баронесса, – вы собираетесь жениться и даже не знаете, на ком?
– Совершенно верно, – вздохнул князь. – Однако жениться мне придется. И не думаю, что мне удастся избежать своей участи. Что суждено, то, как говорится, суждено.
– Объяснитесь! – потребовала Амалия. – Потому что, по правде говоря, о таком странном случае я слышу впервые.
– И вовсе ничего в нем нет странного, – с некоторой обидой возразил князь. – Вам знакома мадам Этуаль?
– Нет.
Князь всплеснул руками.
– Как! Вы не знаете, что она самая знаменитая ясновидящая в Париже и, может быть, во всей Франции?
При слове «ясновидящая» в карих глазах его собеседницы зажглись золотые звезды.
– Должна признаться, – промолвила она, разглаживая складку на юбке, – что никогда не имела чести интересоваться людьми, которые наживаются на людской доверчивости.
– Я понимаю, сударыня, куда вы клоните, – сказал князь. – Однако мадам Этуаль вовсе не шарлатанка. Все ее предсказания сбываются с прямо-таки поразительной точностью!
– В самом деле? – Тон Амалии стал довольно-таки двусмысленным.
– Да. Она предсказала Бородину, что он скоро разбогатеет. И ведь так и вышло!
– Ничего удивительного, – отозвалась Амалия. – У господина Бородина, насколько я помню, тетушка – миллионщица, а тетушке стукнуло девяносто уже тогда, когда я с ним познакомилась.
– И она до сих пор жива, – объявил князь. – Нет, Бородин получил наследство от двоюродного брата, двадцатилетнего молодца, который сломал шею на скачках.
Амалия вздохнула, и, раскрывая веер, заметила:
– При том количестве богатых родственников, какие есть у месье Бородина, неминуемо хоть кто-то из них должен был умереть и оставить ему какое-нибудь наследство.
– Вот как? – несколько озадаченно спросил князь. – А история с Выготским? Мадам Этуаль предсказала ему, что его ждет встреча с дамой, по которой он давно вздыхал. Так вот Выготский поехал в Ниццу – и в поезде встретился с ней, так что теперь они живут вместе. Разве это не чудо?
– Боюсь, для того, чтобы я поверила в чудо, мне нужно нечто более необычное, – дипломатично ответила его собеседница. – Не вижу в случайной встрече двух людей чего-либо особенного.
– Да, но мадам Этуаль знала о ней до того, как состоялась поездка!
– Просто каким-то образом выяснила, что эта дама и Выготский должны ехать на юг в один день в одном поезде, после чего ошеломила его своей проницательностью. Полно, друг мой, в тех случаях, которые вы описываете, нет ровным счетом ничего сверхъестественного.
– Хорошо. – Князь, судя по всему, не собирался сдаваться. – А что вы тогда скажете о Ласточкине, который находился на грани разорения? У него было столько долгов, что он даже подумывал покончить с собой. Однако мадам Этуаль предсказала ему крупный выигрыш в казино и свадьбу с богатой наследницей. И он в самом деле отправился в Монте-Карло, дважды поставил на зеро – и оба раза выиграл! И как будто того было мало – вскоре он женился на даме превосходных качеств, которую вы прекрасно знаете и которая унаследовала от деда не меньше миллиона.
