Владимир Колычев - Русалка в золотой чешуе
Тогда Самойлов отпустил его и спросил:
– Или покажешь, где Жанну похоронил?
– А хрен тебе! – прохрипел Жека.
Он грубил, но в его взгляде было слишком много жалости к себе.
– Значит, все-таки похоронил!
– Покажу!..
Матвей еще только начал сжимать руку бандита, а тот уже раскололся.
– Где?
– В лесу. Дорогу на Баранку знаешь? Там еще грунтовка на лесхоз идет.
– За что ты с ней так?
– Да ломка у нее началась. Мы думали, пройдет, а она выключилась, совсем гнилая от наркоты была. Мотор не выдержал.
– А кто ее на иглу посадил?
– Тут я не при делах.
– Все вы при делах!.. Я тебя убивать не буду, дам тебе шанс. Отроешь Жанну, оставишь на дороге. Пусть ее по-человечески похоронят. А сам уезжай, если жить хочешь.
– Да, конечно! – Браток энергично закивал.
– Дана зачем вам нужна?
– Так это, босс привезти велел. Тебя в расход, а ее доставить.
– Зачем она ему?
– Не знаю. Мое дело маленькое.
– Если маленькое, то сматывай удочки и катись колбаской. А если нет, то смотри, я тебя предупредил. Грохну и прощенья не попрошу. – Он оставил бандитов и направился к своей машине.
Дана даже не шелохнулась, когда Матвей проходил мимо нее. Надо было видеть ее глаза. Она смотрела на Самойлова с восхищением, но в этом детском восторге угадывался страх. Если Матвей такой жестокий, то может отвесить и ей.
Он не стал разубеждать ее в этом.
Самойлов оставил Дану смотреть за бандитами, а сам подошел к машине и полез в багажник, уже открытый. Домкрат, ключ, запаска – все на месте. А заменить колесо на легковушке для водителя карьерного самосвала – плевое дело.
Он вернулся к бандитам, развязал Жеку, удерживая его левую руку за спиной, дал ему телефон и велел позвонить боссу. Пусть приезжают за ними и забирают. Еще он велел сказать Котофею, что не хочет войны с ним. Но если тот вдруг дернется, то пощады не будет.
По большому счету Матвей блефовал. Он прекрасно понимал, что силы не равны. Но так случалось уже не раз. Перевес на вражеской стороне, а победа уходила к нему. Если бандиты не успокоятся, то Самойлов примет бой. Он будет не защищаться, а наступать.
Лучше всего натравить на Котофея банковскую службу безопасности. Если тот хочет похитить Дану, то пусть ее отец с ним и разбирается. У него наверняка есть неплохие связи в силовых структурах. Жеку взять будет нетрудно, если, конечно, захотеть. Он расскажет, как убивал Жанну, объяснит, кому это было нужно, и процесс пойдет.
Глава 6
«Вот моя деревня, вот мой дом родной». Машина еще только подъезжала к воротам контрольно-пропускного пункта, а на нее уже нахлынуло.
Ворота закрыты и перед какой-то там «Ладой» не распахнутся. Участки в поселке большие, дом банкира Власова далеко, у самой реки, пешком идти долго. В принципе, за Даной могли бы прислать машину. Охранник позвонит, и Антон Викторович подъедет за ней. Отец сейчас на работе, он не сможет, а мажордом всегда к ее услугам. Или Алик, если он не уволен за ротозейство.
– Тебя, наверное, не пустят, – сказала Дана, сочувствующе глянув на Матвея.
Уровнем он не вышел, и не место ему здесь, в элитном поселке на Рублевке. Матвей хороший человек, очень ей помог. Она весьма благодарна ему, но лучше им держаться подальше друг от друга.
Да, парень действительно не промах. Уложить голыми руками трех бандитов – это уметь нужно! Он привязывал их к деревьям с такой легкостью, как будто всю жизнь этим занимался.
Бандиты были вооружены. Они шли убивать. Матвея в расход, а Дану – обратно, в проклятый Багульев. А если бы она попыталась убежать, ее уложили бы автоматной очередью, выпущенной в спину. Так и было бы.
Выходит, Матвей спас ее от смерти. Но простой парень не смог бы этого сделать. Значит, он необычный, то есть опасный. Да, будет лучше, если они разойдутся как в море корабли.
– Да, не пропустят, – согласился Матвей, разглядывая пластиковую коробку контрольно-пропускного пункта и откатные ворота заводского производства.
Все стильно и аккуратно, как и положено в лучших местах. За этими воротами течет чужая красивая жизнь. Она его не касается, и он это понимает.
– Домой поедешь? – спросила Дана.
– Не знаю. – Матвей пожал плечами.
– Тебе пулемет нужен. Закрыться в доме, поставить его на крышу… – Девушка говорила об этом как о чем-то отстраненном.
Дом у Матвея хороший, уютный, и банька замечательная, но все это уже такое далекое. Впереди современный особняк, подделка под старину с колоннами и флигелями. Там все к ее услугам. Никто ей слова против не скажет, даже Натали, это красивое темно-русое растение с травянисто-зелеными глазами.
– Ты же умеешь стрелять? – спросила Дана о том, в чем ничуть не сомневалась.
Матвей служил в разведке, воевал, он наверняка умеет это делать. Хотя Алик тоже чего-то стоит. А если его все-таки уволили?
– Да, умею, – произнес он с улыбкой, хотя и не очень веселой. – Сколько помню себя, всю жизнь мечтал пулемет на крышу поставить. Сначала консерваторию построить, а потом уже этот агрегат на самый верх затащить. Чтобы консервы никто не растаскивал.
– Там не консервы, а тебя самого на запчасти растащат. Может, тебе не нужно возвращаться? Хочешь остаться? Если Алик меня прозевал, то зачем он такой нужен? Ты можешь быть моим телохранителем. – Дана кивком подтвердила свои слова.
Может, Матвей и опасный человек, но ей, в общем-то, понравилась его компания. Хороший он парень, и ей не очень-то хотелось его терять. Действительно, почему бы ему не стать ее телохранителем? И рядом с ней будет, и место свое запомнит.
– Могу. Но не буду. Отпуск у меня.
– Какой отпуск? Котофей охоту на тебя начал.
– Разберемся.
– Он и на меня охотится. У нас общие интересы. Мы бы могли их объединить, – взбудораженно сказала она.
Да, Матвей запросто мог взять и уехать. Дана уже боялась остаться без него.
– Не знаю. – Самойлов пожал плечами.
– Ты подумай. А я пока схожу и спрошу. – Она кивком показала на контрольно-пропускной пункт, на пороге которого стоял парень плотного сложения в черной униформе.
Он хмурил брови под козырьком форменной кепки, с подозрением глядя на «Ладу».
Дана вышла из машины и направилась к нему – ненакрашенная, в клубном платье и в сланцах.
– Сорок восьмой дом, Власова. Позвони, пусть за мной машину вышлют, – с барской небрежностью сказала Дана.
Нет, она не имела ничего против этого парня, но с ним иначе нельзя. Только начнешь заискивать, как он сразу сядет на голову.
– А ты кто такая? – с какой-то непонятной озабоченностью в голосе спросил он.
– Дочь Власова. Я так понимаю, ты здесь недавно?
– Ну… – замялся охранник.
– Давай без «ну»! Позвони нашему дворецкому, он машину вышлет.
Парень кивнул на «Приору» и сказал:
– Если это такси, то сама давай. Я пропущу. – Охранник нажал на клавишу пульта, и ворота поползли в сторону.
Дана пожала плечами и вернулась в машину.
– Поехали.
Она с трудом выговорила это слово. В горле у нее вдруг образовался ком, перекрыл дыхание, сдавил голосовые связки. Дане очень не понравилось поведение охранника. Он не был похож на лизоблюда, но ворота открыл, даже документы у Матвея не спросил. Озабоченность в глазах, какое-то непонятное сочувствие в голосе.
– А говоришь, не пропустят, – стронув машину с места, с усмешкой сказал Матвей.
Дана рукой указала направление. Мол, пока прямо, а там она скажет, где свернуть. Может, ком в горле к этому времени рассосется.
Поворот Дана тоже показала рукой. Чем ближе был дом, тем сильней становилось предчувствие беды. Горло пережато, на груди камень.
Наконец показалась длинная черепичная крыша, плавно перетекающая с флигелей на основную часть дома, с портиком и колоннами под ней. Он стоит далеко от ворот, но крышу и часть верхнего этажа все равно видно. Постройка высокая, большая.
Они подъехали к воротам, и Дана выскочила из машины. Не успела она нажать на кнопку вызова, как открылась калитка. К ней вышел не охранник, а Валерия Павловна, которая все еще числилась ее воспитательницей. Дана и охнуть не успела, как оказалась в ее объятиях, услышала всхлип, а до этого увидела слезы в глазах.
Она замерла на мгновение, перевела дух, оттолкнулась от женщины и спросила:
– Что случилось?
– Павел Константинович… – опустив глаза, выдавила Валерия Павловна.
– Что Павел Константинович?
Дана рванула к дому в обход мраморного фонтана. На террасе под полукруглым портиком она столкнулась с Натали, которую издалека можно было принять за статую. Они стояли вдоль аллеи, спускающейся к реке. Скульптуры белые, а Натали бледная и такая же неподвижная. Ее платье было похоже на древнегреческую тунику.
– Что с отцом? – Дана схватила женщину за руку, сильно тряхнула ее и потом уже поймала себя на мысли, что ладонь могла отвалиться.
– Умер, – тихим, монотонным голосом сказала молодая мачеха.
