Ирина Мельникова - Ярость валькирии
Разлить коньяк предложила Владимиру. Тот живо направился к бару и с видом знатока принялся рассматривать бутылки. Выбирал недолго и предпочел, естественно, самый дорогой напиток. Мария обвела его скептическим взглядом. Смотри-ка, алкаш запойный, а все из себя аристократа корчит! Неопрятный, неухоженный! Седеющие волосы стянуты в конский хвост, борода не подстрижена, не расчесана. И пуховичок, она с порога заметила, давно требует замены, и свитер на локтях вытерся, и ворот растянут. Шарф завязан якобы небрежно, на самом деле узел едва маскирует большую дыру, прожженную сигаретой…
Мария спустила взгляд ниже. Нет, не смотрит Верка за мужем! Не следит за одеждой. Джинсы в плохо застиранных пятнах краски, лоснятся на бедрах, обвисли… А ведь, по сути, крепкий еще и где-то симпатичный мужчина. Конечно, если отмыть, причесать, приодеть…
«О нет! Какой он мужчина? — одернула себя Мария. — Не о том думаешь, матушка! Вон губы пересохли, руки дрожат, значит, с похмелья. Надерется сейчас на старые дрожжи, эвакуатором из кабинета не выдернешь! Эх, никчемные люди, пустые!»
Вера тем временем пила кофе, манерно оттопырив мизинчик и сложив губы в трубочку. Между глотками она успевала вещать о гениальных задумках, которые невозможно воплотить без денег, и о том, что вложение финансовых средств в искусство гораздо выгоднее, чем торговля нефтепродуктами.
— А как у вас дела идут? — наконец спросила Вера и льстиво добавила: — Я вижу, все в порядке! Такие машинки красивые…
«Машинки» взбесили Марию окончательно. На прошлой неделе у нее сорвалась продажа «машинки» марки «Мазератти» за двести тысяч долларов. Потенциальный покупатель, молодой элегантный мужчина с тонкими чертами лица и манерами записного эстета, на деле оказался подпольным торговцем спайсами. И накануне заключения сделки его арестовала полиция, о чем Мария узнала из вечерних новостей. Ярости ее не было предела. На продажу «Роллс-Ройса», стоившего в четыре раза дороже, она боялась даже надеяться. Вернее, боялась потенциальных покупателей, трех мрачных мужчин с Кавказа, которые исправно появлялись в салоне, крутились возле автомобиля и интересовались, не сбросила ли хозяйка цену. От жителей гор можно было ждать чего угодно, это Мария знала еще с девяностых, когда схожие абреки нагло забрали прямо из салона три «БМВ». Муж даже не пикнул и ей запретил кому-либо рассказывать о том инциденте. Поэтому недолго думая Мария грустно сообщила:
— Неважно, честно говоря! Сами понимаете, кризис. Людям не до роскошных машин. И потом, Верочка, у меня столько недругов, столько недругов, если бы вы только знали!
И с удовольствием отметила, как вытянулось лицо Гавриловой.
«Ну, хватай крючок, акула пера, хватай! — усмехнулась про себя Мария. — Если не предложишь сейчас профессиональные услуги, я сожру и свою, и твою шляпы!»
— Я заметила, — изрекла Вера с самодовольным видом. — И очень удивилась, как вы допустили, чтобы напротив вашего салона рекламировали шарашкину контору конкурента? К тому же у вас дорогие и престижные авто! А у Беликова? Тьфу! Ерунда японская!
«У тебя и японской ерунды нет! — с веселой злостью подумала Мария. — Пешочком ходишь, да на маршрутке трясешься!»
Но мысли свои не озвучила, а Вера, воодушевленная ее откровенностью, продолжала возмущаться:
— Да еще заказал баннеры с женой в полуголом виде, чтобы мужики пялились и слюни пускали! Боже, какой моветон! Я бы никогда на такую пошлость не решилась!
Оценив взглядом отекшее лицо и несуразную фигуру, Мария представила Веру полуобнаженной на баннере и едва не подавилась от смеха, закашлялась и опустила взгляд в стол. Но тут в кабинет по-свойски без стука вошел Ваня и, не заметив посетителей, шагнул к ее столу и радостно сообщил:
— Тетя Маша, я твой ноутбук починил!
Увидел Веру, Кречинского и сконфузился:
— Простите, Мария Ефимовна! Я не знал, что вы заняты!
Щеки его порозовели, голубые глаза смотрели растерянно, словно он совершил самый негодяйский поступок в своей жизни и теперь не в силах его исправить.
«Совсем еще ребенок, — с нежностью подумала Мария. — Единственное родное существо, добрейшее создание, мордаха херувима с рождественской открытки!» И вздохнула. Хоть в этом судьба ее не обделила. Будет кому в старости водички подать…
И ласково улыбнулась.
— Спасибо, дорогой! Поезжай домой! Там Клава какой-то суп необыкновенный приготовила и, кажется, гуляш…
Похоже, последняя фраза смутила Ваню окончательно. Он покраснел, стушевался, буркнул:
— Хорошо, Мария Ефимовна, но я в институт. До вечера. У нас семинар сегодня! — и выскользнул за дверь.
Вера проводила его любопытным взглядом. Кречинский снова подлил себе коньяку и, похоже, в беседу встревать не спешил.
— Племянник мой! — с улыбкой пояснила Мария. — Очень хороший мальчик. Через год наш университет заканчивает, и у меня в салоне подрабатывает. Программист, дизайнер и этот, как его? Системный администратор. Умница! Не пьет, не курит! Воспитываю после смерти сестры с двух лет. Теперь единственная опора в жизни!
— Симпатичный паренек! Интеллигентный! — похвалила Вера и, чтобы не сбиться с курса, уточнила: — Ваши недруги… Я правильно поняла, вы салон Беликова имели в виду?
— Они меня травят, Верочка, понимаете? Травят самым натуральным образом! Хотят выжить из бизнеса! — Мария судорожно перевела дыхание. — Знаете, что они сделали накануне Нового года?
Если Вера и знала, то виду не подала, и громко ахала, когда Мария рассказывала о сугробе на проезжей части, о сорванной акции и о миллионных убытках. Распаляясь все сильнее и сильнее, Сотникова пошла пятнами и уже почти кричала от негодования.
— Эта дрянь хотела бы пустить меня по миру! Но не на ту напала!
Она с размаху опустила кулак на столешницу.
Широкий золотой браслет с крупными сапфирами соскользнул с руки на красивое блюдо под графином. Оно разлетелось вдребезги, но графин не пострадал. Сотникова на мгновение застыла, уставившись на осколки. И тут сильный спазм перехватил ее горло. Она снова закашлялась, налила себе воды из графина и принялась пить большими глотками. Гортань некрасиво дергалась, руки дрожали, вода расплескалась на платье.
Вера наблюдала за ней с приоткрытым ртом, словно гриф в ожидании, когда жертва испустит дух, и точно так же поворачивала голову, чтобы не выпустить Марию из виду.
Сотникова с раздражением смахнула воду носовым платком, затем схватила со стола браслет и с трудом застегнула его на запястье.
— Черт! — сказала она скорее себе, чем кому-либо. — Застежка совсем ослабла, а поменять времени нет! — и обратила свой взор на Веру. — Сам Беликов, во всяком случае, раньше играл честно. А Быстрова — барракуда, вцепилась, не отбиться. Вы ведь знакомы с ней, Верочка?
Вера пожала плечами. Знакомы ли они? Ну кто бы сомневался!
Когда ты трудишься в одной отрасли, бываешь на пресс-конференциях, брифингах и на всякого рода официальных мероприятиях, трудно не пересекаться с корреспондентами, редакторами местных изданий, даже с фрилансерами и известными блогерами. Все они вкалывают на общей информационной пашне, кочуют из редакции в редакцию, выдают в эфир или в газете одни и те же новости, комментируют одни и те же события. Быстрова не была исключением. Она долго работала в городской вечерке, затем перешла в рекламный еженедельник. Позже известный в городе богатей Бортников пригласил ее в глянцевый журнал. Когда тот загнулся, пошли слухи, что муж запретил Быстровой заниматься журналистикой. Вера испытала мстительную радость от того, что гламурная выскочка наконец исчезнет с городского медийного пространства.
Но торжествовала она напрасно. Звезда Юлии, как оказалось, закатилась ненадолго, чтобы вскорости воссиять намного ярче. Быстрова стала еще более влиятельной и востребованной.
Перед ней лебезили, ей кланялись и целовали ручки редакторы газет и телеканалов, потому что автосалон не скупился на рекламу в средствах массовой информации. А реклама в наши дни — это, как понимаете, приличные зарплаты, достойные машины, дорогие рестораны, отдых на престижных курортах…
В тощие для кошелька времена Вера дважды приходила наниматься к ней на работу, и оба раза ей высокомерно отказали. Владимир также наведывался к Валерию Беликову с просьбой о спонсорстве. Но тот за просто так деньги не раздавал и взамен попросил расписать стену своего книжного магазина портретами писателей или героев классических произведений. Кречинский отказался, наябедничал жене, а Вера, в отместку, опубликовала статью, в которой намекнула на теневые стороны книжного бизнеса господина Беликова.
То ли Вера переоценила свои возможности, то ли владелец книжного магазина ни для налоговиков, ни для прочих надзорных органов особого интереса не представлял, но в итоге снаряд, завывая, пролетел мимо и не оставил даже царапины на деловой репутации Валерия.
