Николай Стародымов - Тринадцатый сын Сатаны
— Ну это-то я знаю, — немного растерянно произнес Максимчук. — Просто, насколько я знаю, сама по себе секта сатанистов является запрещенной…
— Да. Но дело в том, ахпер, что основная задача местного лидера сатанистов была не само по себе привлечение молодежи к религии. Ему и самому все эти конфессии по барабану. Тут все куда прозаичнее. Во-первых, таким образом он привлекал в секту новых ребят и приобщал их к наркотикам. А во-вторых, поскольку туда приходят и девушки, активно этим пользовался… Оказывается, многие видят в этом особый кайф — трахнуть девку, когда она до бровей накачана этой хренотенью…
— А зачем все-таки этих убили, я так и не понял? — неопределенно мотнул куда-то в сторону Александр. — Что они такого уж совершили?..
— Трудно сказать, — пожал плечами Вадим. — Скорее всего, чтобы они ничего никому не сказали, если их возьмут. Ведь крупные мафиози в таких случаях не попадаются, на руках у них никогда нет ни денег, ни расписок, ни оружия, ни тем более, самих наркотиков. Так что их брать не за что. Помнишь же, как под Ростовом взяли целую сходку «авторитетов» — семьдесят с лишним человек — так их всех до одного пришлось выпустить, потому что у них на руках не было ничего, за что можно зацепиться… А эти, мелюзга, раскалываются легко. По большому счету, они свое дело сделали: денежки в казну несли регулярно, от главной функции объекта внимание отвлекали, новых клиентов привлекали… Ну а теперь, когда запахло жареным, от них избавились, как от лишнего балласта. Абсурд ситуации в том, что все они умерли от передозировки наркотиков, так что факт преднамеренного убийства доказать очень и очень сложно — выходит, что они сами же и виноваты.
Все выглядело логично. Поэтому Александр задал следующий по значимости, а может даже более важный, вопрос.
— Ну хорошо, Вадька, а что же дальше?
Вострецов тяжело вздохнул.
— В том-то и дело, что дальше ничего. Валентин исчез бесследно. Документы, по которым он работал на телефонной станции, оказались липовыми, так что и найти его нам не удалось. Более того: думаю, что вряд ли он опять объявится. Да, честно говоря, я этим не особенно опечален: в конце концов, все, кого он прихлопнул, оказались большими мерзавцами… Благодаря эмоциональному срыву Абрамовича мы смогли накрыть этот притон, взяли за жабры несколько человек. Перекрыли один из каналов притока в столицу наркотиков… Ну а с другой стороны, многих, если не всех, людей, кого мы взяли, придется отпустить за отсутствием состава преступления. Они являются официально нанятыми охранниками, доказательств того, что они имели какое-то отношение к происходящему, у нас нет. К тому же буквально утром у нас появились дорогие адвокаты и скандальные журналисты, которые весьма прозрачно намекнули, что если мы не докажем вину задержанных, они поднимут большой шум… Ну а доказательств у нас и в самом деле нет. К тому же когда в доме, благодаря вам, Саша, были найдены подъемники, с них вообще стали взятки гладки. Охранники теперь говорят, что люди могли подниматься из подвала непосредственно в квартиры без их ведома…
— Ну а владельцы офисов, которые располагались в квартирах?
Вадим невесело усмехнулся.
— В том-то и дело, что все они утром просто не появились. Всевозможные клерки утром пришли к запертым дверям, у которых стояла наша охрана. Банковские счета всех фирм оказались пустыми… Короче говоря, эвакуация у них была проведена блестяще…
Максимчук одобрительно покачал головой.
— Н-да, лихо… — высказал он свою оценку. — Ну а по трупам-то что?
— А что по трупам?.. — кисло отозвался Вадим. — Все тихо и спокойно. После странного самоубийства депутата Антона Валерьевича…
— Почему странного? — перебил Максимчук.
— Да потому что странного. Ему, насколько известно, никто не угрожал, никто на него не наезжал, в делах у него был полный порядок… Так вот, после его самоубийства в его почтовом ящике была найдена карточка с номером «7». Более того, рядом с «семеркой» стоял жирный восклицательный знак. И после этого карточки, мы считаем, больше появляться не будут. Тут явно какая-то закономерность, с номерами — но вот в чем она? Мы так и не поняли.
— Короче говоря, — задумчиво констатировал Александр, — выбыло из игры несколько «шестерок»… И это весь итог нашего шевеления…
— Ну зачем же так мрачно? — не согласился Ашот. — Я бы поставил вопрос иначе. Прекратил существование один крупный оптовый склад наркотиков. Выбыли из криминальной жизни такие «авторитеты», как Тоха, Самусь и несколько более мелких деятелей. В том числе, напомню, наемный убийца. Перекрыт наркоканал… Нет, Саня, сработали мы неплохо. Беда в другом: мы не сумели взять с поличным ни одного первого лица во всей этой команде. Ну да и в этом есть свои плюсы. Во всяком случае, если бы те же Тоха, Самусь или Стас оказались у нас в руках, доказать их вину было бы куда сложнее, чем сейчас, когда на покойных списать все, что угодно… Кстати, Вадька, а откуда ты узнал эти имена: Тоха и Самусь? И откуда ты узнал, что депутат и есть Тоха?
Вострецов рассеянно проговорил:
— Шеф сказал, что они к этому делу причастны.
Ашот и Александр понимающе переглянулись.
Все совпадало: не могло же так получиться случайно, что именно неопытного Вадима поставили на это тупиковое дело. Ясно же, что тот же Тоха, например, должен был контролировать ход следствия через кого-то в конторе. Ну а теперь, когда его не стало, можно все валить на него. Мертвые бо не только сраму не имут, но им вообще все по барабану, а потому и в самом деле свалить на них можно все, что угодно.
— Значит, будем считать, что круги в омуте от упавшего камня уже разошлись, — хмыкнул Максимчук. — И все вернулось в свои берега.
Он опять начал разливать спиртное, когда раздался телефонный звонок. Трубку поднял Вадим.
— Алло! — донесла мембрана. — Это говорит Валентин. А с кем я общаюсь?
— Вострецов, — растерянно отозвался следователь.
Частные сыщики, уловив его тон, обернулись на него.
— А, привет, Вадим! Твои друзья у тебя?
— У меня…
— Ну привет им… Слушай, Вадька, я ведь звоню тебе по делу. Ну, во-первых, больше я тебя беспокоить не буду… Кто там у тебя параллельную трубку снял?
Трубку параллельного аппарата и в самом деле снял Максимчук, который вмиг догадался, кто звонит — именно по растерянности Вадима. Да и был он более бесцеремонный, чем воспитанный Ашот.
— Это Максимчук, — представился Александр.
— А, Саша, добрый день… Так вот, это мой последний звонок, больше вы меня не услышите и не увидите… А во-вторых и в-главных, почему я звоню, это хочу вас проинформировать, что на похороны моего главного врага Тохи и его правой руки Самуся соберется много «авторитетов», даже из других городов приедут. На завтра у них объявлено перемирие. Так что вы многих сможете увидеть, хотя никого не сможете взять… Ну да это уже ваши проблемы. Это все, что я хотел вам сообщить.
— Погоди! — воскликнул Александр. — Чего ж ты так спешишь?.. У меня к тебе есть несколько вопросов. Давай встретимся как-нибудь!
— Нет нужды, Саша, — отозвался Валентин. — Я тебе все равно не стану на них отвечать. Я отомстил всем, кому хотел. Причем добился того, что Тоха перед смертью испытал и страх за себя, и за близких, и за созданное им дело, а потом сам, добровольно, ушел из жизни… Нет, Саша, в этом нет нужды. К тому же у меня своих дел хватает. Я ведь женюсь.
— Поздравляю, — хмыкнул Максимчук. — Наверное, на той шикарной даме, которую ты подослал к нам под видом Яны?.. Яны Казимировны?
— Нет, что ты! — непринужденно засмеялся Валентин. — Несчастным будет человек, кого она окрутит. Нет, моя Олюшка — вполне милая и хорошая девушка.
— А та кто такая?
— Да какая тебе-то разница? Просто женщина, которая мечтает о лаврах актрисы и которая выполнила мое поручение и привлекла ваше внимание к Бульвару. Все, Саня, счастливо!
В трубке запищали короткие гудки отбоя. Максимчук бросил ее на клавиши.
— Ну что, ребята, осталось только узнать, где и когда будет сочетаться узами Гименея юная пара — Валентин и Ольга. И его можно будет брать, как Эдмона Дантеса — прямо с брачного ложа… Как думаете, други?
Ашот и Вадим переглянулись.
— Знаешь, Саня, пусть живут, — предложил армянин и взялся за стакан.
— В самом деле, пусть живут, — согласился Вострецов.
— Ну что ж, — согласился Максимчук, — так тому и быть! — и провозгласил тост: — За здоровье молодых!
Эпилог
Сон не шел.
Валентин, приятно утомленный ласками, лежал и глядел в потолок. Рядом, уютно устроившись у него на плече, посапывала Олюшка. А мужчина снова и снова прокручивал в голове события последних дней. Да и только что состоявшийся разговор с невестой тоже.
Понятно, что он ей рассказал далеко не все. По причине самой банальной: чтобы ее не мучила совесть от осознания того факта, что она выходит замуж, практически, за преступника. Валентин просто дал ей понять, что сполна отомстил всем, кто в той или иной степени был причастен к смерти его сестры.
