Оксана Якубович - Крестовичок
— Я попробую по порядку. У Маринки пропала миска для салата.
— Статья 158, кража? Извините, не совсем удачная шутка, у нас, юристов своеобразный юмор.
— Да нет, вы правы, я не с того начала. После того как погибла Людмила, Светлана вела себя странно. Вечером накануне своей смерти пришла к нам…
— Кто такая Светлана?
Лицо юриста вдруг стало жестким и холодным.
Варя немедленно сбилась.
— Ой. Я почему-то думала, что вы знаете… Ну, блондинка такая полная, вы ее видели. Она доктором в лагере работает… то есть работала.
— Работала. — повторил Михаил, — И умерла?
— Через день после гибели Людмилы.
— Второй нечастный случай за неделю. А персонала в лагере всего человек шесть. Не вполне благополучная обстановка.
Уголки губ юриста чуть приподнялись, на неподвижном лице это было, как улыбка маски. Варя уставилась на нее, как кролик, и не сразу смогла продолжать.
— Ну, в общем, я… мы… Мы с Маринкой думаем, что Светлану тоже убили! — выпалила она, собравшись с духом.
И зажмурилась — что — то будет?
— Варвара, подождите минутку. Не рассказывайте. Кафе — не самое удачное место для беседы на такие темы.
Варя приоткрыла один глаз — нет, Михаил не смеялся и даже удивленным не выглядел. Неужели «скорую» сейчас начнет вызывать?
— Где бы нам побеседовать? — вслух подумал юрист. — В офис, естественно, не поедем. Может быть, на Шамору? Побродим по берегу, поговорим…
— На Шаморе народу много, и ехать далеко.
— Согласен, неудачная мысль. В бухте Маньчжур купальщиков нет, но ехать еще дальше.
— Может быть, парк? — робко спросила Варя, — какой-нибудь тихий.
— О, есть идея! Предлагаю Морское кладбище. Там нам никто не помешает.
— Давайте.
На Старом Морском кладбище пахло травой и морем. Цвиркали в густой зелени невидимые птицы.
Людей будто и не было здесь никогда, только разлапистые клены над серыми плитами могил, только заросли кустов и крепкий запах шиповника.
Пятнистая от солнечных пятен дорожка, как брошенная под ноги оленья шкурка. Теплый покой и тишина, вот села бы Варя на первую встречную скамейку, и сидела и час, и два, и три…
Но никакому покою не под силу было повлиять на Михаила. Предложив Варе руку, он стремительно повел ее вглубь кладбища.
— Странно мы, наверное, выглядим. Совсем не пара! Я — и шикарный господин с постера…
Михаил, не разжимая губ, словно держал обет молчания, тащил Варю. Мимо колонны с державным орлом и памятника героям «Варяга», мимо утопленных в землю плит с именами погибших кораблей — дальше, на боковые глухие дорожки. Вот уже и солнечных пятен не стало, зеленый сумрак кругом. Пора было прекращать эту странную прогулку.
— Сейчас заведет да как даст по лбу! И пикнуть не успею! — догадалась вдруг Варя. — Я ж его совсем не знаю! Вдруг он маньяк? Или того хуже: именно он Людмилу и Светлану…
Но у него же алиби… Его оба раза в лагере не было!
— Слишком убедительное алиби, мой дорогой Гастингс, это всегда подозрительно, — шепнул на ухо знакомый голос Эркюля Пуаро.
От ужаса Варя мигом взмокла, ноги подкосились.
К счастью, в этот момент Михаил остановился у совершенно заросшей могилы, рядом торчала деревянная скамейка.
— Как умерла Светлана?
Он отпустил Варю, и та мешком шлепнулась на скамью.
Михаил остался стоять, лицо его было темным в тени, фигура — зловещей.
Варя постаралась взять себя в руки.
«Главное, вести себя естественно. Я просто дурочка, глупая дурочка, я никого ни в чем не подозреваю, я совершенно безопасная…» — Да-да, сейчас.
Она сглотнула.
— Вечером, когда вы увезли… уехали, Светлана пришла к нам на кухню, очень — очень пьяная. Оказывается, она была алкоголичкой.
— Извините, что перебиваю, Варвара, но это весьма странно. Вы уверены, что вам не показалось? Ваш комендант Эдуард взял на должность врача алкоголичку? Извините мой скепсис, но достаточно раз взглянуть на его… скажем корректно: «лицо», и информация представляется недостоверной.
— Мы сами удивились! А потом подумали: а почему нет?
Во-первых, у Эдика выбора не было, он прежнего доктора выжил, а нового скоро ли найдешь? Ну и взял, кого попало.
И потом, — Варю вдруг осенило, — он же на сто процентов был уверен, что уж она-то ему перечить не станет. Она же от него полностью зависит, так?
Михаил кивнул, и у Вари отлегло от сердца. Зря она юриста испугалась. Вот нормальный же человек, Эдика сразу насквозь увидел.
— Как хочет, так и самодурствует! Да и на зарплате, небось, сэкономил.
Это Варя добавила уже просто для полноты картины. На самом деле, на зарплатах работникам в «Новых робинзонах» много не выкроишь, ставки и без того сиротские. Но Михаилу об этом знать незачем.
— Логично. Итак, Эдик не досмотрел, и Светлана умерла от алкоголя?
— Нет — нет, она не пила. Эдик запретил Косте продавать ей спиртное, и она от этого маялась, часто сердитая бывала. Я то еще не понимала, почему она злится?
А в тот день кто-то принес Светлане китайскую водку. И, видимо, еще подсыпал в нее что-то. Нам Эдик про результат вскрытия не рассказывал, но я случайно подслушала их с Костей разговор.
— Но кому это нужно? Зачем?
— Вот это нас и пугает больше всего, Михаил.
В тот вечер Светлана вела себя очень странно. Зачем-то несла чепуху про эпилепсию, от которой Людмила, якобы умерла. Как медик могла не заметить ожогов на… на..
— На трупе.
— Н-на. на теле… Людмила умерла от яда биологического происхождения, экспертиза показала. Зачем же Светлане так глупо себя вести?
— Какова ваша версия?
— Светлана могла быть сообщницей. А потом преступник решил убить ее, чтобы не выдала. Она ведь ненадежная, пьющая, могла проболтаться…
— Интересно мыслите. Есть подозреваемые?
— Ну… мы сперва Влада подозревали, потом Эдика… Потом еще Костю. Он говорит, что водку докторше не продавал, ведь ему Эдик не велел, а сам прячет у себя как раз такую, китайскую. А когда я сегодня ехала в город, то еще выяснилось… какая-то женщина покупала китайскую водку на гребешковой ферме. Понимаете? Накануне гибели Светланы.
— Логично предположить, что это была сама Светлана. Поскольку в лагере вожделенного напитка ей было не достать.
— Я тоже сперва подумала. Но Ванька говорит, на женщине был богатый халат, а такой я только у Натальи видела.
— Вы готовы предположить, что Наталья убила Светлану и, следовательно, Людмилу? Свою сестру? Ядом биологического происхождения?
— Нет, я не то… я вообще никого не хочу обвинять! Это ужасно, — промямлила Варя.
Михаил сверлил ее взглядом, но она собралась с духом и упрямо продолжила.
— В общем, мы подумали — вы же юрист, профессионал, и все такое… Помогите, а? Я привезла простыню из палатки Людмилы. На ней пятна всякие. Вы… У вас есть знакомые криминалисты? Могут они сделать экспертизу? Мы с Маринкой думаем, что на простыне — следы раздавленных крестовичков! Их нарочно подкинули Людмиле в палатку! Набрали в нашу миску для салата и сунули под спальник. Людмила в темноте опрокинула миску. И крестовички обожгли ее! Не миску, конечно, а Людмилу! Вы ведь знаете — они хоть и маленькие медузки, но если обожгут — сразу — боли, удушье и…
— Экспертизу пятен на простыне устроить? Вы мне симпатичны, Варвара. Я смогу оказать вам эту услугу, есть рычаги. Но ваши предположения кажутся, уж простите, чрезмерно смелыми. Наталья сестра Людмилы, это — фактор. Кто еще? Владелец магазинчика? Но Костя показался мне человеком флегматичным и расчетливым, такие редко ввязываются в криминал. Я бы скорее заподозрил Эдика — как кандидат на роль убийцы он перспективнее.
— Вы думаете, я спорить стану? Эдик тоже очень подозрительный. В тот вечер, когда умерла Людмила, он, как нарочно включил генератор. Туристы спят, а генератор стучит на весь лагерь, зачем? Представляете, если он знал, что Людмила в палатке кричит и зовет на помощь? И чтобы никто не услышал…
— Да, страшная картина. Но… как бы это сказать… скорее художественная, чем юридическая. Преступники, как правило, мыслят более приземленно. И не криками о помощи интересуются, а деньгами.
— А вы знаете, что Эдик постепенно забирает себе контроль над фирмой? Что лагерь уже наполовину принадлежит ему, а может, и больше чем наполовину? И он об этом как раз Наталье и признался, они оказывается вообще старые знакомые! И кроме того Эдик шпионит, он ходил на гребешковую ферму, расспрашивал обо всех! Как вы думаете, могли они вдвоем действовать?
— Теоретически может произойти все, что угодно. Однако, Людмила имела свой бизнес, к туризму отношения не имеющий. Да и сам характер Людмилы… Может быть, у вас есть более романтические версии предполагаемого убийства?
— Вы не смеетесь?
— Ничуть. Я хочу всестороннее оценить доказательную базу.
