Владимир Сотников - Два с половиной сыщика
На экране, сменяя друг друга, появлялись картинки. Схемы Московского и Александровского кремлей. Обычные схемы, как в туристском путеводителе. Фотографии александровских достопримечательностей. И никаких специальных обозначений! Только тексты официальных обращений, в которых разъясняется важность поиска библиотеки.
Саня ожидал, что вот-вот наткнется на информацию о монастырской церкви, обозначенной на Пашкином плане диагональным крестиком. Но даже карты местности - вроде той, которую они видели в архиве Александровского музея, - в буздыринском компьютере не было.
"Странно, - подумал Саня. - Может, все-таки в другой директории?"
Как только он подумал об этом, картинки наконец кончились. Вместо них на экране появилась таблица. В левом столбике стояли какие-то непонятные обозначения - Ni, Cr, Mo, Nb, Va, Dy. Прямо китайская грамота! Зато в правом столбике были проставлены цифры со множеством нулей. И после каждой - значок доллара...
Что же это может означать? При чем здесь либерея?
И вдруг у Сани похолодели руки, и даже мурашки побежали по коже! Да ведь это... Ведь это и есть шифр! Непонятными буквами наверняка обозначены книги из библиотеки Грозного! А иначе почему таблица оказалась бы в директории "LIBER"? Слева, значит, зашифрованы названия книг. А вот справа... А справа записана стоимость каждой из них!
И все это может означать только одно...
- Ой, я боюсь! - снова донеслось с улицы. - Ой, Гера, лестница слишком маленькая, я боюсь!
- Да держись ты за ствол и сползай на верхнюю ступеньку! - орал в ответ Герка. - Вот дура, тут же всего полметра!
Саня торопливо вышел из программы, включил игру и выглянул в окно.
- Ну что там, Герка? - как можно спокойнее спросил он.
- Сам разбирайся со своей альпинисткой! - сердито отозвался Буздырин.
С сожалением глянув на компьютер, Саня вышел на улицу.
- А ну, слезай! - скомандовал он Анке. - И отправляйся домой. Что я, шефство над тобой взял?
Герка удивленно наблюдал, как Анка проворно спускается по лестнице.
- Ого, как она тебя слушается! - заметил он. - Как робот.
- Этот робот сейчас получит!
- За что? - Анка уже стояла на земле, отряхивала джинсы и прятала усмешку. - Вам хорошо, вы мальчишки, хоть к черту на рога полезете.
На всякий случай она все же отошла в сторонку, прижимая к себе "спасенного" Пушкина, и заныла:
- Я одна боюсь идти! Там соба-аки...
- Ну вот еще! - Саня продолжал разыгрывать досаду. - Не съедят тебя собаки. Да не хочу я с тобой уходить, только разыгрался.
Как ему хотелось уйти! Полученные сведения так и распирали его. Может, уже и Пашка появился в "Известиях". Если, конечно, не уехал в Москву.
Кажется, Анка по глазам угадала Санино желание.
- Тогда я тебя подожду, - заявила она. - Иди играй, а мы с Пушкиным здесь посидим. Если он, конечно, опять на дерево не залезет.
- Ладно, Геракл, - вздохнул Саня, - придется мне её отвести. А то отвечай за неё потом... Я диск тебе оставлю, завтра зайду.
В отличие от хитрой Анки, Герка явно не умел читать по глазам. К тому же не терпелось ему засесть за компьютер, пусть даже игра и не из самых интересных. Герке - лишь бы время убить.
- Ну как, успел? Украл что-нибудь? - поинтересовалась Анка, когда они вышли на лесную дорогу.
- Ты в своем уме? - возмутился Саня. - За кого меня держишь? - Но, заметив разочарование на Анкином лице, он смягчился: - Ладно, раз ты так хорошо сработала, скажу. Эти люди - ну, которые в пансионате живут, - тоже клад ищут. Я нашел в их компьютере важную информацию. Правда, ничего такого особенного, - на всякий случай добавил он.
- Опять ничего особенного... - протянула Анка. - Зря, выходит, мы с Пушкиным на дереве сидели?
- Ничего не зря! - горячо уверил Саня. - Мы теперь точно знаем, что буздыринцы - наши конкуренты. Значит, за ними следить придется. Постоянно! И вот тут понадобится твоя помощь. Ты же говорила, что умеешь подсматривать и подслушивать?
- Шпионить всегда интересно, - кивнула Анка.
- Только предупреждаю: проговоришься кому-нибудь - избавимся от тебя безжалостно, как мафия.
- Вот еще! - Анка обиженно поджала губы и погладила сонного котенка. Мы с Пушкиным и говорить-то не умеем. Правда, кисуля?
Проводив Анку до дачных ворот, Саня погрузился в раздумья.
Конечно, он радовался, что так ловко провел операцию. Будет чем похвастать перед Пашкой. Если, конечно, он не уехал в Москву.
Но догадка, пришедшая, когда Саня разглядывал таблицу, не давала ему покоя. Зашифрованные записи могли значить только одно: буздыринцы уже нашли библиотеку... Нашли, никому ничего не сказали и теперь втихаря прикидывают, сколько денег можно выручить за каждую книгу на каком-нибудь заграничном аукционе.
Глава IX
ПОЧЕМУ ПАШКА НЕ УВИДЕЛ ДИНОЗАВРОВ
Ух, и разозлился бы Пашка, усли б узнал, что думает о нем его лучший друг! Как раз в те минуты, когда Саня Чибисов предполагал, что Пашка уехал в Москву, тот героически отказывался от долгожданной поездки.
- Днем мы с матерью будем заняты на конференции, - говорил Пашкин отец Иван Кириллович. - А вот вечерами походим по театрам. И живую музыку тебе давно пора послушать. Летят, так сказать, за днями дни, а ты у нас растешь как трава, к культуре не приобщаешься.
"А что, бывает ещё и мертвая музыка?" - хотел спросить Пашка.
Но на глупые вопросы не оставалось времени. Надо было побыстрее придумывать, почему он не может ехать в Москву.
- А Бармалея кто будет кормить? - скорбным голосом произнес Пашка. - А за хлебом тете Маше бегать? Она ж сама до магазина не дойдет!
- Это, конечно, хорошо, что ты тетю Машу вспомнил, - усмехнулся отец. - После Бармалея... Но, во-первых, в Москве мы будем всего неделю. А во-вторых, завтра Настя на каникулы приезжает. - Тут отец удивленно взглянул на Пашку поверх очков. - А что, ты не хочешь в Москву? Странно!
Пашка точно знал, что переубедить отца невозможно. Особенно когда он говорит "во-первых" и "во-вторых"... Это всегда означает одно: начинается такая канитель из правильных слов, что лучше отключить внутренний слух.
И Пашка отлично этому научился. Он смотрел на отца, вроде бы слушал, даже кивал - а слух у него отключался. Отцовские слова гудели в его голове, как музыка в стене соседского дома, когда Катька врубает на полную громкость свой новенький музыкальный центр.
Конечно, Пашка понимал, что отказ от поездки выглядит более чем странно. И он решил пойти на хитрость.
Как только в комнату вошла мать, Пашка вздохнул и с горечью произнес:
- Это что ж получается, вы меня совсем за собачонку держите?
У родителей даже рты раскрылись от изумления.
- Какую собачонку? - испуганно спросила мать. - Пашенька, да ты о чем?
- Вышла оказия - берете с собой в Москву. А не было бы случая, так и не слышать бы мне музыки. Ни живой, ни мертвой.
У Пашки аж голос зазвенел, так он проникся жалостью к себе, несчастному!
- Что ты хочешь этим сказать?
На щеках отца выступил слабый румянец. Ничего хорошего это не предвещало.
- Да ничего особенного... - Пашка немного сбавил тон. - Я же не против - ну, чтоб приобщаться. Но ведь как выходит? Вы - на совещании, а я, получается, целый день предоставлен сам себе? - Пашка специально подбирал "взрослые" слова. - У Насти в общежитии буду сидеть, как запертая собачонка? Вы же меня одного в город ни за что не выпустите!
Кажется, отец слегка смутился.
- И что ты предлагаешь? - спросил он почти виновато.
"Отлично!" - про себя обрадовался Пашка.
А вслух произнес:
- Я предлагаю посвятить театрам и всякой живой музыке отдельную поездку. Например, на зимние каникулы. Или даже на осенние. А что? Дело того стоит! Все ездят в Москву по делам, а мы ради культуры поедем.
Помедлив немного, отец задумчиво произнес:
- Может быть, ты и прав... Действительно, зачем тебе целый день взаперти сидеть? Тем более в жару. И консерватория летом закрыта, как это я забыл? И лучшие театры на гастролях. Все, остаешься! - решительно произнес он и тут же добавил строгим тоном: - Только, Павел, смотри у меня! Одна Настина жалоба на тебя - и никаких поездок. Ни на зимние каникулы, ни на осенние.
Пашка тут же вспомнил, каких радостей лишился по собственной воле. Подумаешь, консерватория закрыта! А "Макдональдс"? А Парк чудес с огромным колесом обозрения? Да ещё Саня рассказывал, что в Москву привезли американскую выставку динозавров из фильма "Парк Юрского периода". Чибис-то успел на неё сходить, прежде чем уехал на дачу. А ему, выходит, не доведется...
И все-таки Пашка чувствовал себя победителем. Еще бы! Переубедить такого человека, как его отец, не каждому под силу.
Он поехал провожать родителей до Александрова. Могли бы, конечно, обойтись и без него. Но мать любила поддерживать в семье "пережитки старины", как называл их отец. К пережиткам он относил обязательные проводы и встречи, когда кто-нибудь из родных приезжал-уезжал, варку ягодного варенья в огромных количествах и семейные обеды в большой комнате. Сам Иван Кириллович всегда норовил поесть быстро, чуть ли не на ходу.
