Анна Данилова - День без любви
– Вы связались с Румяной?
– Нет. Она не отвечает на звонки. Может, выехала куда, я узнаю у наших девчонок. Честно говоря, я ее уже давно не видела, да, собственно, почти с самых похорон Ирины.
– Расскажите, кто устраивал похороны, что люди говорят о смерти моей сестры, что знаете лично вы, пожалуйста.
– История-то нехорошая какая-то, если честно признаться… Я не знаю, говорить тебе или нет, но, пожалуй, все-таки скажу. Люди говорят, что это не простой наезд. Что сестру твою… убили.
Наташа, яркая зрелая женщина с огромными зелеными глазами и светло-русыми, аккуратно подстриженными волосами, в шелковом костюме салатового цвета, несмотря на сложную тему разговора, на налет трагизма на всем, о чем бы они ни говорили, действовала на Женю успокаивающе. Что-то родное, близкое, то, что она потеряла с тех самых пор, как узнала о смерти Ирины, она нашла в этой мягкой, доброй женщине.
– Да, мне соседка намекнула… И тоже, наверное, пожалела потом об этом, потому что страшно смутилась, словно проговорилась, раскрыла чужую тайну, и поспешно так ушла.
– Ты говоришь, наверное, об Иорданке. Я знаю ее. Она души не чаяла в Ирине, хотя подругами они не были. Ирина покупала у нее молоко. Твоя сестра так и не привыкла к болгарской изваре – творог делала сама, из натурального молока. Каждую неделю, в пятницу, она ходила к Иорданке за молоком.
– Вот вы говорите – каждую пятницу. Говорите, что ее вроде бы убили. Значит, этот таксист знал, что она в пятницу в определенный час появится на дороге, ведущей к дому Иорданки, так?
– Так. Да только об этом многие знали. В сущности, это мелочь, подумаешь – каждую пятницу она покупала молоко. Да об этом никто бы и не вспомнил, если бы не эта трагедия… рано утром она шла по дороге. Да, если бы даже это был обыкновенный таксист, а не наемный убийца, то почему же он не остановился, увидев ее? Там по краю дороги насыпь из щебенки, то есть Ирину можно было бы объехать с любой стороны. Но он въехал прямо в нее, сбил ее, и она аж отлетела, упала на куст шиповника, как рассказывала Иорданка, которая ее и обнаружила… удар был очень сильный. Ирина погибла на месте.
– Послушайте, вы с ней встречались, знали, как она живет, чем… с кем. Ведь всё это очень важно, чтобы понять, кто и за что мог желать ее смерти. Как шли дела у нее в магазине?
– Отлично, я бы сказала. У нее же не совсем обычный магазин. Он совсем крохотный, но этот магазинчик знали все в Шумене. Конечно, цены там высокие, никто не спорит, но зайти туда, побыть там – одно удовольствие.
– Я была там пару раз. Когда приезжала, нам было не до магазина, Ирина возила меня на своей машине в Родопи, в Созопол, Варну, Золотые Пески.
– Давай поговорим о ее бизнесе. В смысле, не связана ли ее смерть с магазином. Суди сама. Она раз в три месяца ездила в Германию, за машиной. Да-да, ты, может, и не знаешь, но это так. Покупала там две машины, вторая рука, по дешевке, набивала их товаром, сувенирами, постельным бельем, какими-то интересными вещами, посудой, которую ей привозили в Германию знакомые из Чехии, постоянно курсирующие из Чехии в Германию по своим делам. Один человек по имени Митко, он из Шумена, на платформе пригонял их сюда. Видишь, как все просто.
– А продавщица? Может, у нее был конфликт с Ириной?
– Нет. Я точно знаю, что нет. Ты ее не знаешь, это новая девушка, она из Украины, ее зовут Таня. Она была страшно рада, что Ирина взяла ее на работу. Она целыми днями сидела в красивом магазине, читала, пила кофе и получала за это неплохую зарплату. После того ада, что ей пришлось вынести…
– Что вы имеете в виду?
Наташа махнула рукой официантке и, когда та подошла, заказала ей два венских кофе.
– Понимаешь, Таня работала в Дюни. Это такое курортное место под Созополом.
– Проститутка, что ли? – догадалась Женя.
– Можно сказать и так. Но потом у нее начались проблемы со здоровьем, и она уехала оттуда. Там же дорогое место, если не будешь работать, даже на комнату в пансионе не хватит. Вот она и переехала сюда, к подружке. А та вышла замуж и уехала в Софию. Вот Таня в ее квартире и живет, радуется, успокоилась. Даже поправилась. Нет, на Таню не думай, она здесь ни при чем, можешь мне поверить.
– Тогда, может, Николай?
– Так у него же все прекрасно! Он живет во Франции, в Страсбурге, у него там не то жена, не то любовница. Даже ребенок есть. Он же красивый мужик, женщинам нравится.
– И кем он там работает?
– Кажется, у его жены бизнес. Они чем-то торгуют… не знаю, не буду врать.
– Иорданка сказала, что он был на похоронах. Как он здесь оказался?
– Он вообще часто здесь бывает, думаю, тоже гоняет из Европы подержанные машины. Это довольно прибыльное дело. Почему ты подумала о нем? Он, конечно, не подарок, но Ирину любил, по-своему, правда.
– В том-то и дело, что любил. И ревновал… Может, он убил ее из ревности?
– Из ревности… – качнула головой Наташа. – Ты что-нибудь знаешь?
Женя чувствовала, что сама Наташа что-то знает, вот только не уверена, имеет ли право говорить об этом с сестрой погибшей подруги.
– Кто у нее был? Друг, любовник, покровитель… Кто? Вы же сами говорили, что она была бедная, нищая, и я знаю, что они с Колей одну брынзу ели да фасоль. И вдруг – построила такой огромный дом, открыла магазин. Кто он? Я же знаю, что ей кто-то помогал, какой-то ее обожатель.
– Да. Это так. Конечно, ей помогали. Точнее, любили. Ее любил один человек, но Ирина его ото всех скрывала. Знаю только, что он значительно старше ее, богатый человек, живет не то в Анкаре, не то в Стамбуле. Знаю, что он звал ее к себе в Турцию, но она сказала, что хочет жить одна, в Шумене, спокойно. Она из зависимой от бездельника жены превратилась в свободную богатую женщину, позволяющую любить себя.
– А замуж за этого человека она не собиралась? Уезжать из Шумена не входило в ее планы?
– Нет. Ей и так было хорошо.
– А как же тогда объяснить вот это? – С этими словами Женя достала из сумки письмо. Вздохнула и протянула его Наташе. – Я нашла его вчера под подушкой, в спальне. Оно лежало в хозяйственной книге, среди рецептов. И адресовано было мне. Она написала его за несколько дней до своей смерти. Можете его прочесть. Теперь, когда Ирины нет, я не могу оставаться столь щепетильной, чтобы не использовать все возможное, чтобы найти мотив ее убийства и потом уже – непосредственно убийцу.
Письмо было коротким.
«Дорогая моя сестренка, здравствуй! Обычно пишу тебе электронные письма, но сегодня вот связь нарушена, и я решила написать нормальное, „бумажное“ письмо, которое, я знаю, ты будешь перечитывать сто раз. Мы часто говорили с тобой о нашей жизни, о том, что над нами, женщинами нашей семьи – нашей мамой и нами, словно навис рок и мы словно лишены любви. Так вот. Я спешу обрадовать тебя, что все это – глупости. Просто надо уметь ждать. И не опускаться, не унижаться никогда, ни при каких обстоятельствах! Я не знаю, что ты там напридумывала о моей личной жизни, я мало что тебе рассказывала. Но скажу одно – я всегда жила (за исключением, конечно, периода брака с Колей) так, как хотела. Никому не подчинялась, ни перед кем не унижалась. И если мужчины и помогали мне, то по своей воле и никогда ничего не требовали взамен, разве что мечтали обо мне. В любом случае выбор всегда оставался за мной. Но теперь все изменилось. Я нашла свое счастье, любимого мужчину, и теперь не хочу свободы. Хочу детей, семью, теплоты… И все это теперь у меня есть (за исключением детей, но это дело поправимое, слава богу, я совершенно здорова и могу иметь столько детей, сколько пожелаю). Вот только жить я буду в Стамбуле. Я не сразу приняла это решение. Сама знаешь, у меня в Шумене все – и дом, и магазин, и друзья. Но у моего будущего мужа в Турции бизнес, он не может все бросить ради моего крохотного магазинчика с немецкими пододеяльниками из фланели и искусственными тюльпанами. Он – серьезный человек, на него можно положиться, и я знаю, что у нас с ним будет все хорошо. В Стамбуле у него большой дом, вилла на Босфоре. Это мечта, это рай! А поскольку я переезжаю, то оформлю дом в Шумене на тебя, сестренка. Откроем тебе фирму, и ты будешь полновластной хозяйкой в магазине. Я помогу тебе начать, познакомлю с людьми, с которыми работаю, и ты быстро освоишься. Зная, что у тебя все на грани развода и ты снова одна, я приглашаю тебя в другую жизнь. Вспомни, как тяжело было мне в Болгарии, в Шумене, сколько пришлось пережить и вынести, прежде чем я достигла благополучия и независимости. Тебе же будет проще, гораздо проще. К тому же я буду постоянно навещать тебя. А ты будешь приезжать ко мне в гости в Стамбул. Может, мы и жениха тебе подыщем, только хорошего!»
Далее письмо обрывалось. Наташа подняла на Женю глаза, они были полны слез.
– Да, я знала. Знала, что у нее есть мужчина и что она любит его до безумия. И что он – какой-то потрясающий человек, полный достоинств, красивый. Словом, такой, какого могла полюбить твоя сестра. Вот только о том, что она собирается переезжать, не знала. Видимо, она скрывала это до поры до времени.
