Агата Кристи - Собака, которая не лает
- Я тоже отметил это. Мистер Трефузиус личность на редкость тусклая. Не из тех, кто поражает воображение.
- Чего нет, того нет. Полная противоположность Виктору, - сказала леди Аствелл.
- О мистере Викторе Аствелле я рискнул бы заметить, что он самовзрывающийся, не так ли?
- Прекрасное определение! Причем взрывается на весь дом, как фейерверк, - воскликнула леди Аствелл с некоторым даже удовольствием.
- Натура, переполненная эмоциями, - вставил Пуаро.
- О, если его завести, он сущий дьявол! Хотя мне ни капельки не страшно: от него больше шума, чем вреда. Пальба в небо, вот что такое Виктор.
Но Пуаро уже с безразличием смотрел в потолок.
- Так вы ничего не припомните, что бы остановило ваше внимание в связи с секретарем в тот вечер?
- Могу повторить, месье: порукой только моя женская интуиция.
- Которая если и не доведет одного до виселицы, то уж другому не помешает быть повешенным, - подхватил Пуаро. Леди Аствелл, - серьезно продолжал он. - Раз вы искренне верите в невиновность мистера Леверсона, а свои подозрения другого лица считаете важными, то не согласитесь ли на один эксперимент?
- Какой еще эксперимент? - подозрительно осведомилась леди Аствелл.
- Не согласитесь ли вы, чтобы вас подвергли гипнозу?
- Господи, да зачем же?
Пуаро подсел к ней поближе.
- Если я начну объяснять вам, мадам, что в основе всякой интуиции лежат бессознательно зафиксированные мозгом факты, боюсь, вам станет скучно. Поэтому поясню проще: эксперимент, который я вам предлагаю, может иметь решающее значение для спасения жизни несчастного молодого человека. Вы ведь не откажетесь?
- Гм. Кто же меня будет усыплять? Вы?
- Один из моих ученых друзей, мадам. Если не ошибаюсь, как раз его автомобиль остановился у вашего подъезда. Слышите?
- Кто он?
- Доктор Казалет с Харли-стрит.
- Постойте... А это надежный человек?
- Он не шарлатан, если вы это имеете в виду. Его пациенты из лучших домов. Совершенно спокойно можете довериться ему.
- Ладно, - сказала со вздохом леди Аствелл. - Я не больно верю, но раз вы настаиваете... Попытка не пытка. По крайней мере, мы не упустим ни одной возможности помочь Чарльзу. Я ни в чем не хочу мешать вам.
- Тысяча благодарностей, мадам!
Пуаро шариком выкатился из будуара и вскоре возвратился в сопровождении полного человека в очках. Его круглое лицо и откровенно жизнерадостный вид никак не совпадали с представлением леди Аствелл о гипнотизерах.
- С чего начнем наш спектакль? - настроившись на веселый лад, спросила она.
- Никаких сложностей, леди Аствелл, все чрезвычайно просто, - охотно откликнулся доктор. - Подложите подушку под локоток, займите самое удобное положение, вот так. И ни о чем не тревожьтесь.
- С чего бы мне тревожиться? Посмотрела бы я на того, кто попробует усыпить меня или еще что-нибудь против моей воли!
- Совершенно справедливо. Но раз вы согласились на наш маленький сеанс, это уже не против воли, не правда ли? сказал доктор с приятной улыбкой. - Все прекрасно. Месье Пуаро, выключите верхний свет. Леди Аствелл, будьте добры прикрыть глаза, словно вам дремлется.
Он неслышно подошел к ней поближе.
- Уже поздно. Вам хочется спать. Веки тяжелеют. Они смыкаются, смыкаются... их уже не разлепить. Вы погружаетесь в сон. Вы спите.
Голос походил на умиротворяющее журчание, на тихое мурлыкание. Наконец, доктор наклонился и слегка приподнял правое веко леди Аствелл. С удовлетворенным видом он повернулся к Пуаро.
- Все в полном порядке, - сказал он. - Начинать?
- Да, пожалуйста.
Теперь доктор заговорил иначе: отчетливо и властно.
- Леди Аствелл, вы спите, но вы меня слышите? Способны ответить?
Не меняя положения, она отозвалась бесцветным монотонным голосом, который прозвучал очень слабо:
- Я слышу. Могу отвечать.
- Я хочу, чтобы вы вернулись в тот вечер, когда был убит ваш муж. Вы помните этот вечер? Хорошо помните?
- Да.
Легкая нервная дрожь передернула ее.
- Итак, вы за столом во время ужина. Что вы видите? Что чувствуете?
- Я расстроена, сокрушаюсь из-за Лили.
- Это мы знаем. Что вы видите вокруг себя?
- Виктор в неумеренном количестве поглощает соленый миндаль, он такой лакомка. Надо предупредить Парсонса, чтобы ставил блюдо с миндалем на другой конец стола.
- Отлично. Продолжайте.
- Рьюбен насуплен и подавлен. Едва ли это из-за одной Лили. Подозреваю, что у него деловые неприятности. Виктор то и дело бросает на него скрытые взгляды...
- Что вы можете сказать о мистере Трефузиусе?
- Его левая манжета пообтрепалась. Волосы обильно смазаны брильянтином... Скверная привычка у мужчин; обивка кресел всегда в жирных пятнах.
- А теперь, мадам, ужин окончен, - сказал доктор Казалет, выразительно взглянув на Пуаро. - Вы пьете кофе. Опишите все подробнее.
- Кофе сварен хорошо. Кухарке это удается далеко не каждый день, вообще ей нельзя ничего доверить... Лили часто поглядывает на окно. Не знаю, что ей там понадобилось? В гостиную входит Рьюбен. У него приступ мрачности, не знает на ком сорвать свой гнев и очень груб с Трефузиусом, беспрерывно осыпает его оскорблениями. У Трефузиуса в руке нож для разрезания бумаг с довольно острым лезвием. Как он его стиснул! Даже суставы пальцев побелели. Воткнул в стол с такой силой, что кончик отломился... Держит, словно кинжал, готовый вонзиться в спину... Они оба уходят. С беспокойством и нежностью смотрю на Лили. Как ей к лицу зеленый муслин! В своем платье она похожа на водяную лилию... Нет, чехлы от мебели придется отдать в стирку на следующей же неделе.
- Минутку, леди Аствелл, остановитесь.
Казалет снова повернулся к Пуаро.
- Кажется, наступает самое главное, - шепотом сказал он. - Разрезательный нож, вот что первым запало в ее подсознание. Перейдем теперь в башню. - Он продолжал настойчиво и четко: - Прошло некоторое время. Вы уже в кабинете у вашего мужа. Началась ссора, не так ли?
Она опять непроизвольно поежилась.
- Да, очень крупная ссора. Мы не сдерживаемся и говорим очень обидные вещи друг другу.
- Отвлекитесь от этого. Забудьте. Насколько ясно вы видите комнату? Она ярко освещена? Шторы задернуты?
- Нет, плафон потушен. Зажжена только настольная лампа.
- Вот вы уходите. Желаете ли вы мужу спокойной ночи?
- Нет. Я слишком рассержена.
- Вы видите его в эти минуты последний раз. Скоро он будет убит. Вы знаете его убийцу?
- Да. Это Трефузиус.
- Почему вы так говорите? Что вас натолкнуло на эту мысль?
- Горб. Горб на шторе. Она оттопыривалась.
- Вы видели достаточно ясно?
- Да. Я почти коснулась шторы.
- Вы подумали, что там спрятался человек? Трефузиус?
- Да.
- Почему вы уверены, что именно он?
Впервые в ее голосе прозвучала неуверенность, она заволновалась.
- Я... я... Из-за ножа для бумаг.
Пуаро и Казалет переглянулись.
- Леди Аствелл, вы говорите, что на шторе был выступ, словно кто-то прятался. А вы видели этого человека?
- Нет.
- Значит, вы заподозрили Трефузиуса, потому что незадолго перед тем он со злобой сжимал нож?
- Да.
- Разве Трефузиус не отправился к себе наверх спать?
- Да, он поднялся в свою комнату.
- Выходит, в оконном проеме он затаиться не мог?
- Не мог.
- Уходя, он пожелал сэру Рьюбену доброй ночи?
- Да.
- И больше вы его не видели в кабинете?
- Нет. - Она говорила все с большим колебанием, дыхание ее становилось прерывистым, она слегка застонала.
- Сейчас проснется, - сказал вполголоса доктор. - Думаю, что большего нам не добиться.
Пуаро кивнул. Доктор наклонился над леди Аствелл.
- Вы просыпаетесь. Надо проснуться, - мягко повторил он. - Сейчас вы откроете глаза.
Несколько минут они ждали. Леди Аствелл приподнялась и поочередно обвела их взглядом.
- Я в самом деле спала?
- Совсем недолго, леди Аствелл, - ответил доктор.
- Значит, вы все-таки проделали свой фокус?
- Ну, вы ведь не ощущаете ничего плохого?
- Пожалуй, некоторую разбитость. Я устала.
Оба мужчины поднялись.
- Мы вас покинем и скажем, чтобы вам принесли крепкого кофе. Это вас подбодрит.
- А я что-нибудь говорила? - догнал их уже у дверей ее возглас.
- Право, ничего особенного. Кажется, вы беспокоились о том, чтобы отдать в стирку чехлы с кресел.
- Для этого не стоило меня гипнотизировать, - сказала она с улыбкой. - Это я сказала бы вам охотно и так. А еще что?
- Вы можете припомнить, как в гостиной, сидя за кофе, мистер Трефузиус вертел в руках разрезательный нож?
- Может, и вертел, но, честно говоря, я этого попросту не заметила.
- А оттопыренная занавеска? Это на что-нибудь наталкивает?
Леди Аствелл сосредоточенно нахмурилась.
- Словно что-то брезжит в памяти... - голос ее звучал нерешительно. - Но нет, ничего определенного... и все-таки...
- Не беспокойтесь, леди Аствелл, - живо произнес Пуаро. - Нет смысла напрягаться. Это уже несущественно, абсолютно несущественно!
