Евгений Сухов - Код расплаты
– И что же?
– Оказавшись в банке, хакер действует как самый настоящий вандал. Отсюда встроенные закладки с огромным количеством вирусов, которые он прячет едва ли не в каждой программе. Разрушает расчетно-платежную систему, идет на уничтожение и переупорядочивание всех сообщений, идущих по цепи. Воздействует на Сеть таким образом, что нарушает порядок штатного функционирования. В общем, делает все, чтобы вывести процессор из строя или причинить ему максимальный урон. Получается, что в одном человеке собраны две ипостаси: великолепный хакер, мыслящий творчески, неординарно, который ставит перед собой задачи и осуществляет их выполнение, и разрушитель, варвар, который, проникнув в систему, сметает на своем пути все! У меня создается впечатление, что ему чем-то очень досадил этот банк, вот поэтому он ведет против него самую настоящую войну. Вы не пробовали искать этого хакера среди вкладчиков?
Обрайн понимающе качнул головой:
– Мы работали в этом направлении. Однако поиски ни к чему не привели. Ведь в банке тысячи клиентов! Мы не можем опросить каждого в оставшиеся три дня.
– Все-таки я бы обратил ваше внимание на то, что он чем-то рассержен и определенно мстит банку.
– Мы учтем вашу точку зрения.
– Знаете, я даже нарисовал его примерный портрет. – Положив на стол кейс, Майклсон вытащил из него рисунок, выполненный на плотной бумаге, и протянул Обрайну.
Посмотрев на портрет молодого мужчины, Анри Обрайн не сумел сдержать улыбки:
– Вы подходите к своему делу очень творчески.
– Соглашусь с вами, это один из главных моих недостатков. Хочется представить человека, как он выглядит. Вы можете смеяться над моими словами, но в моей практике случалось такое, что портрет преступника, которого я мысленно себе представлял, а потом начертил на бумаге, почти полностью совпадал с оригиналом. Если вдуматься, то в этом нет ничего странного. Духовная составляющая человека – это всего лишь слепок с его внешности.
Анри Обрайн с интересом взглянул на нарисованный портрет, с которого на него взирал молодой мужчина с пронзительными темными глазами. Смотрел дерзко, как если бы делал вызов всему свету. В крупных, широко поставленных глазах прочитывался интеллект, каковой можно наблюдать у людей, занимающихся умственным трудом. Весьма живое, даже где-то одухотворенное лицо, какое можно наблюдать на графических работах художников Ренессанса. Но в целом весьма симпатичный современный парень, именно такие нравятся девушкам.
– Я бы сказал, что у вас настоящий талант художника.
– Учился в художественной академии, никогда не думал, что может пригодиться, – отмахнулся криминальный психолог. – Но все это в прошлом… Сейчас я практически не рисую, вот разве что для себя. Считаю, что внутренний мир человека гораздо интереснее и привлекательнее внешней оболочки.
– Это так… Киберпреступник у вас получился вполне симпатичный малый.
– Немудрено. Обычно хакеры – люди весьма молодые, в среднем около двадцати пяти лет. А, как известно, молодость всегда красива! Все они с интеллектом на лицах, что делает их в глазах женщин еще более привлекательными. Я вам советую всмотреться в лица первой сотни лучших хакеров. Что-то я не видел среди них уродов. Каждый из них едва ли не писаный красавец. Так что нарисованный портрет близок к истине.
– Нарисованный портрет чем-то напоминает мне Томми Харриссона.
– Вы угадали, так оно и есть. Как-то невольно держал его в памяти. У нынешнего преступника с Томми Харриссоном много общего. Оба взламывали банки, оба невероятно талантливые. Правда, Томми не увлекался разрушением, а этот человек, с которым мы имеем дело, все-таки ближе стоит к дикарям.
– А вы уверены, что банк атаковал именно один человек? Их ведь может быть целая группа. Недавно на банк «Эсперо» напала большая группа хакеров, кажется, там участвовало человек сто! Одна часть хакеров находилась в Мексике, другая была в Германия, третья – в Эстонии!
– Я знаю об этом случае, – легко согласился психолог. – Они атаковали банк одновременно с разных сторон, и понять, что это была целая группа людей, совершенно несложно. Весь вопрос заключается в том, сколько компьютеров было задействовано в этом деле, и, насколько мне известно, специалисты сошлись на сотне человек. Здесь же совершенно другая история, тут наблюдается определенный почерк: наш хакер агрессивен, нагловат, проникнув в операционную систему, тотчас закрепляет свой успех, идет дальше, сменяя пароли и коды. А там, где ему это не удается, так он просто разрушает все программы, оставляя после себя пустыню. Имеет высокую техническую оснащенность, прямо скажу – он интеллектуал! Не использует каких-то заимствованных алгоритмов атак. Причем он настолько хорош – легко осуществляет подбор паролей, ключей и другой идентичной информации, – что невольно возникает ощущение, как будто бы атака происходит внутри банка или что у него в банке имеется сообщник. Поверьте, это очень высокий класс! На такой профессионализм способны только самые выдающиеся хакеры.
– Понимаю… Знаете, что я сделаю, я поставлю вот этот портрет рядом со своим компьютером, так что отныне он для меня не просто какая-то абстрактная личность, блуждающая в телекоммуникационных сетях, а человек, имеющий собственное лицо и со своим непростым характером. И когда мы все-таки изловим этого сукиного сына, мне будет интересно сравнить его с оригиналом, так ли уж он далек от нарисованного портрета.
Бернард Майклсон широко улыбнулся:
– Мне кажется, что это очень хорошая идея.
* * *Резкий и по-хозяйски продолжительный звонок домофона заставил невольно вздрогнуть. Так могла трезвонить только полиция, которую невозможно ни одернуть, ни упрекнуть, ни устыдить, или старинный приятель, всерьез полагающий, что давнее знакомство дает ему право напоминать о себе долгим звоном.
Глянув в экран монитора, Никодим увидел у дверей нетерпеливо переминавшегося с ноги на ногу Аркадия Гуревича, пучеглазо таращившегося в скрытую камеру видеонаблюдения.
– В чем дело? – хмуро спросил Никодим, усиленно соображая, какой же выдумать предлог, чтобы спровадить нежданного гостя с порога.
В последнее время они стали так часто встречаться, что со стороны могло показаться, будто их отношения переросли едва ли не в любовные.
– Мы же договорились с тобой встретиться.
– Верно, было такое… Но мы должны были встретиться где-нибудь на следующей неделе, а сегодня четверг. Неужели ты думаешь, что мне нечем заниматься, кроме как развлекать тебя беседами?
– Дай мне то, что обещал. И я пойду.
– Аркаша, ты думаешь, что такие вещи придумываются за полчаса? Это тебе не мелочовку в подворотнях у прохожих трясти. Все-таки ты хакером заделываешься, банк будешь взламывать! Ладно, проходи… Прервусь на минуту. Хотя у меня сейчас куча дел.
Прозвенел непродолжительный громкий зуммер. Дверь плавно отошла от косяка, предоставляя гостю возможность пройти в подъезд. Выдвинув ящик стола, Никодим вытащил из глубины флеш-карту и потопал открывать дверь.
– Вот, возьми, – протянул он накопитель, когда Аркадий прошел в коридор. – Здесь все, что нужно.
– Ты думаешь, что я разберусь? – с некоторой опаской взял он флешку, когда прошел в коридор.
– Знаешь, какие вещи в компьютере самые главные?
– Просвети, – серьезно полюбопытствовал Гуревич.
– Нужно правильно включить компьютер и правильно его выключить. Остальное приложится. Сумеешь включить?
– А то как же!
– А потом там все подробно расписано, что нужно делать. Каждый шаг! Скачаешь себе на компьютер, посидишь пару часиков и пользуйся на здоровье! Считай, что все переведенные деньги твои!
– Понял.
– Как войдешь в банк, деньги переводи сразу, не задерживайся, могут засечь. Если возникнут какие-то проблемы, вместе решим, но думаю, что ничего такого не случится. Сам справишься.
– А потом меня не обнаружат?
– Не переживай, не обнаружат. Там встроена программа, которая подчистит за тобой все следы.
Аркадий Гуревич положил флеш-карту в карман куртки и вышел. Никодим с облегчением закрыл за ним дверь, слушая, как по бетонным ступеням стучат его каблуки.
Вот теперь можно заняться своими делами. С заставки на него по-прежнему взирал Томми Харриссон, все такой же молодой. Ему выпала судьба – не стареть! За прошедшие два года Никодим очень изменился внешне: возмужал, малость раздался в плечах, в челке обнаружилось несколько седых волос, а Томми хитроватым ребячьим прищуром все так же озорно посматривал на него, прекрасно понимая его замыслы.
Значит, ты одобряешь, Томми? Спасибо, мне нужно было твое напутствие.
Приятели говорили Никодиму, что он очень походил на Томми Харриссона, наверное, так оно и было, со стороны виднее. Но самое главное – Панкратов осознавал, что сумел разгадать его характер, и осознавал, как Томми может поступить в острой внештатной ситуации. Возможно, это знание произошло оттого, что оба они обожали риск, ставили перед собой только серьезные и честолюбивые задачи, которые никто, кроме них, не способен был осуществить. Просто они оба привыкли быть лучшими.
