Владимир Величко - Сыщики в белых халатах. Следствие ведет судмедэксперт
– Да уже, – капитан полистал календарь, – три недели как заявление подали. Аккурат на майские праздники.
– И что? Глухо?
– Да вроде так. Глухо. Мы все морги в близлежащих больничках прошерстили и никого похожего так и не нашли. Будем ждать. Авось и проявится. Ладно, подай мне вон тот журнал. Дежурство сдавать будем…
* * *Девушка вышла на крыльцо и, прикрыв ладонью глаза от яркого, послеполуденного майского солнышка, осмотрелась. Их дом стоял на небольшой возвышенности и вся деревня – Заливное Облужье – лежала перед ней как на ладони. А еще бездонное, голубое небо без единого облачка, а еще яркая зелень тайги, что начиналась за их огородом… И все это ее мир, мир, в котором она родилась и выросла. Она очень любила вот так стоять и смотреть на дома, на деревья. И даже зимний завьюженный день не мешал ей постоять пару минуток и смотреть на мерцающие огоньки домиков ее родной деревни. Всегда эта картина знакомого с детства родного села наполняла ее душу миром и спокойствием, ей становилось легко и свободно. Всегда, но не сейчас, потому что… Девушка постояла еще минутку и, как-то обреченно вздохнув, махнула рукой, вернулась в дом, но уже через минутку вышла, держа в руке небольшую сумочку.
– Куда собралась, племяшка? – с улыбкой спросил вошедший во двор мужчина.
– Да… к подружке сбегаю… я ненадолго, дядя!
– Ну беги-беги, озорница, – добродушно ответил тот, – а мать когда придет?
– Мама? Да к восьми часам будет. Магазин закроет и придет.
– Это че, значит, баню уже сейчас затопить надо… – то ли спросил, то ли вслух подумал дядя.
– Так уже почти шесть часов, а если тебе чего надо, сходи к ней, это ж рядом, – ответила девушка. – Я побежала? – И исчезла за хлопнувшей калиткой.
Дядя присел на крыльцо и, достав папироску, закурил, глядя поверх заборчика на домики их деревни.
Девушки не было долго. Дядя уже и чаю попил в одиночестве, и баню затопил, и только тогда она вернулась. Была она бледной и какой-то погасшей.
– Что с тобой, племяшка?
Она молча прошла мимо дяди, бросив на ходу:
– Что-то неможется мне, дядь. Простыла видать… пойду прилягу.
– Давай-давай, ложись, доченька. Тебе соку березового принести? – но девушка, отрицательно мотнув головой, ушла в дом.
Вскоре пришла с работы мать и, увидев большущую кучу наколотых дров, всплеснула руками:
– Ты что, братишка, делаешь, опять ведь поясница отвалится?
– Ниче… банька вылечит, – чуть задыхаясь, ответил тот, смахивая со лба капли пота.
– А Танька где?
– Дык дома. Лежит… – отрывисто проговорил брат, с хаканьем обрушил топор на очередную чурку, и та послушно развалилась на две одинаковые части. – Простыла, говорит, давеча бледненькая пришла от подруги. Не трогай ее, Катерина, пусть отлежится.
* * *Дежурный подошел к окну, постоял немного, глядя на улицу, и, взяв журнал сдачи дежурств, сел за стол, намереваясь проверить правильность записей, но тут снова раздался звонок. Капитан, поморщившись, снял трубку:
– Дежурный по РОВД, капитан… так, так… где… Хорошо… хорошо… выезжаем! – брякнул трубку на аппарат.
– Труп в Заливном Облужье. Правда, не понял где. Ты, – сказал он помощнику, – дуй в гараж, водилу поднимай… оперативника, а я Прокурору и Экспертам звоню.
– А может, это и есть тот пропавший? Ну что тетка звонила? Он же ведь оттуда, из Заливного?
– Не знаю! Может, и тот. Я толком ничего не понял, где труп и кто труп. Понял лишь, что у сельсовета нас будут ждать. Все, хватит лясы точить – шагом марш! – рявкнул дежурный помощнику, и тот колобком выкатился во двор, к гаражам.
Минут через десять он вернулся и, запыхавшись, доложил:
– Машина у входа, товарищ капитан. За кем сначала едем?
– Значит, так, – задумчиво ответил тот, – я еду с криминалистом и оперативником в Облужье…
– …А как же остальные?
– Остальные подъедут на прокурорской машине чуток попозже. Прокурор только к девяти из Города приедет.
Эксперт уже минут тридцать топтался на улице, поджидая прокурора, и когда, наконец, показалась его машина, он облегченно вздохнул. Он терпеть не мог ждать, просто не умел этого делать.
«Уж лучше догонять», – подумал Эксперт, открывая дверку новенькой прокурорской «шестерки» и усаживаясь рядом с прокурором.
– Вы хоть что-то знаете про обстоятельства? А то я заехал в дежурку, а там только сержант, помощник дежурного, и ни черта не знает.
– У меня тоже, Викентий Олегович, никакой информации нет. Знаю, что в Облужье, знаю, что ехать надо к сельсовету, вот и все.
– Ну, значит, поехали, – сказал прокурор, лихо разворачивая свою новенькую машину.
До деревни они докатились за двадцать минут – благо асфальт был совсем свежий, не разбитый.
– Хоть боком катись! – довольным голосом оценил дорогу прокурор, когда показались первые домики. На въезде в деревню из проулка к ним чуть ли не под колеса кинулся паренек и замахал руками:
– Сюда, сюда, дяденьки! Там Танька живет… то есть жила!
Они посадили парнишку в машину и через пяток минут подъехали к добротному дому на взгорке. У ворот дома уже собралась небольшая кучка зевак. Женщины плакали, а мужики хмуро курили.
– Так, – сурово сказал Прокурор, вылезая из машины, – где участковый, где дежурный?
– А их и не было, – ответил кто-то из толпы, – мы звонили в милицию, а нам сказали, что они уже уехали.
– Ну я им устрою! Уехали они, – буркнул прокурор, – пошли, Кирилл Петрович, – сказал он Эксперту, – и они двинулись в дом.
Там их провели в угловую маленькую комнатенку, где и лежала на кровати молодая женщина. Эксперт надел перчатки и, осмотрев труп, продиктовал результаты наружного осмотра. Прокурор все записал и спросил:
– От чего же она умерла?
Эксперт пожал плечами:
– Повреждений на трупе не видно, и что явилось причиной смерти – определит только вскрытие. Но в таком возрасте люди, как правило, просто так не умирают. Это либо болезнь, либо…
– Да-да, Доктор, – сказал крупный и немолодой мужчина, стоящий у самых дверей, – она вчера пришла домой вся бледная, бледная, явно нездоровая и сказала, что простыла и что ей неможется. Вот как тогда легла…
– А во сколько это было?
– Ну, – задумчиво протянул тот, – часов в шесть, может, чуток попозже. Уже вечером она вставала, много пила воды. А утром-то и обнаружили, что Танька… ну… того… неживая уже.
Закончив осмотр, тело вынесли на улицу и погрузили в машину – это кто-то из мужиков расстарался, организовал транспорт, а сами поехали в сельсовет. Однако там была только какая-то полусонная бабулька, которая ничего толком пояснить не смогла.
– Ну и где же наши доблестные милиционэры? – хмуро спросил Викентий Олегович. – Неужели где-то водку кушают?
– Да ну, – ответил Эксперт, – не может такого быть. Вернее, может, – поправился он, – но только после осмотра трупа, когда дело сделано, перед тем как ехать назад, а так…
– Да сам знаю, – пробурчал Прокурор, – и что? Поехали домой?
– Да, – ответил Эксперт – поех… – И в это время из-за угла с ревом вынырнул мотоцикл, а сидящий на нем водитель громко засигналил.
Подкатив, он резко затормозил, чуть не упав при этом, и заглушив двигатель, крикнул:
– Это вы будете Прокурор?
– Да, а что случилось?
– Так дядя Леша… то есть товарищ лейтенант…
– …это участковый здешний – лейтенант Усольцев, – поспешно сказал Эксперт.
– …ага, он с товарищем капитаном уже два часа вас ждут. Вот меня послали.
– Где ждут? – недоуменно спросил Викентий. – Зачем ждут?
– Ну вы даете, дяденьки! Они же возле мертвяка сидят в лесу…
– Какого мертвяка? Мы же его осмотрели уже…
– Постойте, – встрял Эксперт, – давай по порядку все рассказывай.
И мальчишка рассказал, что в тайге, в пяти километрах от деревни, у подножия Марьиного Камня нашли труп пропавшего три недели назад дядьки.
– Говорят, что убитый! – радостно сообщил парнишка.
– Нам этого только для полного счастья не хватало, – пробурчал Прокурор, выруливая на дорогу. Мальчишка, обогнав их, поехал спереди.
До места добирались недолго – что такое эти километры для «жигуленка»? Правда, дорога оставляла желать лучшего, но доехали. А вот потом пришлось в пехоту перейти. И если Эксперт был одет соответствующим для тайги образом, то Прокурор в своем мундире выглядел, как бы это сказать… в общем, ему приходилось не сладко. Тайга была, конечно, не настоящая и скорее не тайга, а так, сосновый бор, правда, с хорошим подлеском. Но все равно, ведомые мальчишкой, они добирались до места минут тридцать, не меньше, и если бы не два трупа – один спереди, другой позади, вернее, если бы не мысли о них, то вообще все было бы здорово! Вскоре они вышли на полянку и на ней узрели незабываемую картинку.
Под самой скалой сидели два милиционера: лейтенант и капитан, а в сторонке, закрытый с головой плащом, лежал кто-то третий и довольно громко похрапывал. Рядом на куске материи стояли две бутылки с мутной полупрозрачной жидкостью, лежали куски сала и початая булка хлеба, в которую был воткнут здоровенный штык-нож. Оба сотрудника были уже весьма хороши. Капитан в одной майке и форменных брюках громким голосом покрикивал на лейтенанта:
