Полина Кацуро - Японистка. Книга первая. Хищная Сакура
По периметру холла были расставлены круглые, достаточно высокие столы, вокруг которых расположились празднующие группками по десять человек. У дальней стены виднелась невысокая сцена с микрофоном. На сцене никого не было, но все стояли к ней лицом. Дана в толпе черноволосых японцев быстро отыскала светлую голову Алексея и потихонечку направилась к своим. Проходя мимо столика сотрудников университета, она встретилась глазами с Каваками, который покачал головой. Сначала было непонятно, к чему относился этот укор, но потом выяснилось, что Дана пропустила речь ректора и заявилась как раз к началу банкета, что не приветствуется по японскому этикету. Когда Дана подошла к своему столику, на сцене появился мужчина, как потом оказалось, профессор и декан университета Хирокава-сэнсэй. Он вышел, чтобы произнести традиционный праздничный тост, оповещающий о закрытии торжественной части. Хирокава-сэнсэй поднял бокал с пивом, в зале все тоже подняли бокалы:
– Я рад приветствовать вас в этот замечательный день! Мне особенно приятно произносить эту речь перед новыми студентами нашего университета, потому что в этом году произошло двадцатое посвящение в студенты, а значит, наш университет достиг совершеннолетия. Я надеюсь, что вам понравится учиться вместе с нами. Я предлагаю начать банкет, но прошу не забывать, что некоторые из вас не переносят алкоголь, поэтому не требуйте, чтобы все пили потому, что они вас уважают. Кампай!
– Кампа-а-а-й! – дружно подхватил зал.
Потом все чокнулись, быстро отхлебнули по глоточку, поставили бокалы на столы и дружно захлопали. Пройдут годы, Дана будет присутствовать на многих банкетах и вечеринках, но так и не сможет научиться быстро действовать после объявления: «Кампай». «Как же они успевают и чокнуться, и отпить, и похлопать?» Видимо, этот навык врожденный и передающийся по наследству.
Банкет начался, в зале сразу стало шумно, толпа задвигалась. Большая очередь образовалась к столу с закусками, все переговаривались и шутили. Как только начался банкет, Каваками-сан схватил бутылку с пивом и побежал к начальнику своего отдела подливать напиток в его стакан. Через несколько минут и ректор, взяв бутылку, пошёл подливать пива в бокальчики своим подчинённым. Оказывается, у японцев самому себе наливать напитки в стакан не принято, тебе должен налить тот, кто тебя уважает. Вот и бегают они весь банкет с бутылками и друг другу подливают, чтобы ни у кого стакан не пустовал. Японцы на таких банкетах пьют пиво из маленьких бокальчиков, размером немного побольше водочных стопок. Поэтому сколько бы тебе не подливали, выпить несколько литров пива просто невозможно. Причем японцы не просто наливают напиток в стакан, а разговоривают, приветствуют друг друга или высказывают пожелания. Одним словом, если нужно засветиться перед начальством или найти повод заговорить с кем-то, лучшего способа не придумать. Конечно же, все эти хитрости нельзя понять сразу, поэтому в глазах Даны это «обслуживание» друг друга показалось непонятной суетой.
Алексей со своим стаканом пива вскоре оказался окружен японскими девушками, которые откровенно кокетничали с ним, с восторгом обсуждая его голубые глаза и светлые волосы. Лиля же стояла одна и потерянно озиралась. Уж кто-кто, а она не привыкла к одиночеству на банкете. Дана взяла бутылку пива и пошла к Лиле, чтобы составить ей компанию. Однако Лилю, привыкшую к мужскому вниманию, это особо не развеселило. Она состроила кислую мину и начала критиковать зал и угощения:
– К столу не пробраться, к десертам не протолкнуться. Кто же так устраивает праздники! – возмущалась Лиля и запивала своё одиночество содержимым стаканчика. – И стаканчики-то маленькие, разве так пиво пьют? Слов нет!
Алексей, разгорячённый женским вниманием, к которому он явно не привык, пытался разговаривать со всеми девушками вместе и с каждой по отдельности, стараясь объяснить, как его зовут, но подвыпившим японкам произнести длинное слово Арэкусэи было не под силу, поэтому буквально в считанные секунды он превратился в Арэкса, причем плэйбоя с замашками знаменитости вместо невзрачного студента. Он так вошел в роль, что с удовольствием показывал, как трясётся от холода у себя дома, хотя раньше содрогался от вопроса, холодно ли в России. Дана хихикала про себя, вспоминая как ещё несколько дней назад Алексей заявлял, что «будет представляться, как есть – пусть привыкают».
Тут к русским девушкам подошёл подвыпивший японский студент и, показывая на Лилю пальцем, протянул:
– Какая же ты большая! А у вас в России все женщины такие большие?
Потом, глядя на Дану, он добавил:
– Клёвый у тебя цвет волос, я себе тоже такой хочу.
На что Дана и Лиля попытались ответить что-то типа: «Хочется – перехочется», – но по-японски это получилось как-то непонятно, и даже не выглядело так, что девушки возмущены такими замечаниями в их адрес. А японец начал рассказывать, что когда-то в детстве он читал, что в России люди не едят мороженного, потому что им и так холодно. Лиля, бледнея от возмущения, не нашла ничего лучше, чем сказать:
– Да уж, действительно, я даже в Японию специально приехала за тем, чтобы мороженое попробовать.
Дана хихикнула, а японец вытаращил на Лилю свои уже достаточно красные глаза, схватил её за руку и потащил к лотку с мороженным, стоящему на десертном столике. Он растолкал всех и начал что-то растолковывать Лиле, пытаясь накормить её мороженым. Но Дана уже не слышала слов, так как они ушли очень далеко.
Посмеиваясь над ситуацией, Дана собралась было пойти поискать чего-нибудь вкусненького перекусить, как рядом с ней вырос Каваками-сан с бутылкой пива. Он предложил подлить в её стакан, и Дана поставила стакан на стол, как принято в России, чтобы деньги не утекали. Каваками-сан посмотрел как-то расстроенно, но потом сообразил, что перед ним иностранка, и быстро объяснил, что в Японии стаканы не ставят, когда в них наливают, а наоборот, держат на весу двумя руками. Иначе ты показываешь наливающему своё неуважение. После этого он рассказал, что недалеко от этого холла есть небольшое студенческое заведение, где можно продолжить веселиться. После некоторых расспросов Дана поняла, что после официального банкета учителя и сотрудники университета переходят в другие рестораны и бары, и чтобы не встретиться там со студентами, они сами им рассказывают, куда можно пойти после официального банкета для продолжения знакомства. Но когда на сцену опять вышел ректор с красным вспотевшим лицом и объявил об окончании торжественного банкета, Дана обнаружила, что Алексей уже уходит в компании японок в неизвестном направлении, а Лиля на предложение пойти куда-нибудь посидеть только фыркнула:
– Я не в настроении! – и быстрыми шагами заспешила к выходу.
Было около часа дня, и заканчивать веселиться было даже обидно, но компании не было, оставалось только пойти домой. Впрочем, Дана даже была рада немного побыть в одиночестве, и, подождав, пока схлынет основной поток студентов, направилась к выходу. Но тут её окликнула Вика, которая закончила помогать организационному комитету и ждала Дану в холле.
– Прости, пожалуйста, что я тебя потеряла. Мне крайне неудобно!
– Сама виновата, – улыбнулась Дана, – не надо было на мальчиков заглядываться.
– Слушай, тебе не хочется пойти куда-нибудь продолжить банкет?
– Очень хочется. Но только если с тобой, – активно закивала Дана.
– Класс! Тогда пошли переоденемся и сходим кое-куда, я тебе покажу классное место.
Они купили всё для пикника на двоих: жареную курочку, картофельные чипсы, пиво, несколько баночек со сладкими коктейлями, фрукты и шоколад и отправились в парк.
Недалеко от аллеи с деревьями сакуры был пригорок, на самой вершине которого стояла живописная деревянная беседка со столом и двумя лавочками по обе стороны. Здесь было свежо, приятно, отсюда открывался великолепный вид на океан. Дана смотрела на эту бескрайнюю синеву и ей показалось, что она поняла, о чём говорил Мару. «Я хочу подружиться с этим морем», – пронеслось в голове.
Глава 8
«Славный получился день! Как много впечатлений, знакомств, как хорошо бы подружиться с Мару», – думала Дана, придя домой после пикника. Было уже поздно, пора спать, но тут её как током ударило: звонок Димочке! Она же обещала позвонить своему любимому, а прошло как раз три дня. «Как же я могла забыть? Димочка – самый дорогой человек, и он сейчас наверняка сидит, ждёт, волнуется. Надо же как эти японские хлопоты закружили, чуть не забыла о самом главном!» Идти не хотелось, было уже темно, но обещания надо выполнять. Дана взяла сумку и побрела к автобусному терминалу.
Фонари на улицах светили не везде, поэтому идти одной было страшновато. Придавало смелости то, что скоро она услышит любимый голос, по которому скучает, расскажет, как прошли первые дни в Японии, и, конечно же, как сильно она любит своего Димочку. Вспомнилось, как хорошо им было вместе, как он всегда держал её за руку. Всегда. Рядом с ним Дана чувствовала себя защищённой и счастливой.
