Евгения Михайлова - Закат цвета индиго
– Ариведерчи, малышка!
* * *Алена остановила свой «БМВ» у сквера за углом дома.
– Ну что ж, дорогие мои бойцы невидимого фронта. Я все сказала, сейчас быстренько высажу вас и сразу уеду. Но ты, Дина, помни: я постоянно на связи. По ночам мои ребята будут наводить потихоньку порядок, так что инвентарь держи при себе в основном для самообороны и поддержания духа.
Она легонько коснулась губами Дининой щеки, потрепала Чарли по лохматой голове и открыла дверцу. Как только они вышли, она сразу тронулась с места, но не удержалась и посмотрела им вслед. Женская фигура в неуклюжем одеянии обреченно брела к дому в сопровождении несерьезного, можно даже сказать, карикатурного пса. На что способна такая компания? Чем думает этот горе-сыщик? Резкие, волевые черты лица Алены смягчились от жалости и тревоги.
Дина изо всех сил старалась не поворачиваться и не смотреть вслед машине Алены. Она боялась не выдержать и закричать, позвать подругу на помощь – увезти их с Чарли отсюда к чертям собачьим. Дине казалось, что она уже сыта этим приключением. Тем не менее они прошли сквозь грязный, мрачный двор, преодолели два пролета такой же лестницы и остановились у двери из дешевой фанеры, на которой мелом от руки было начертано № 4. Дина открыла ее своим ключом. Чарли первым переступил порог и с деловым видом принюхался. Ничего страшного. Пахло краской и чистотой. Алена ко всему относится очень основательно. Почти уютная квартирка. Мебель явно новая, на кухне тоже все вполне прилично. В холодильнике еда, сухой корм для собаки, фрукты и соки. В ванной висит незнакомый и тоже новый махровый халат в синюю полоску. Дина с облегчением вылезла из своей воздухонепроницаемой оболочки, закуталась в халат, поставила на плиту белый эмалированный чайник и нашла банку с растворимым кофе. Затем насыпала корм в небольшую глубокую тарелку и сказала Чарли:
– Вот твоя еда. А в другой тарелке будет вода.
Чарли понимающе хлопнул блестящими глазами, затем прилег на полу в кухне, придвинул передней лапой корм к себе поближе и с удовольствием захрустел.
– Молодец! – улыбнулась Дина. – Умеешь создавать себе уют. Ничего. Я тоже постараюсь.
Минут через двадцать им уже казалось, что жизнь налаживается. Они удобно устроились на маленьком диванчике у окна и стали с интересом разглядывать каждого, кто проходил по двору. Когда позвонил Сергей, Дина была уже спокойна, собранна, но для порядка выразила ему свое недовольство:
– Я уж думала, ты забыл, что мы торчим здесь спозаранку. Ждем, между прочим, твоих указаний. Почему ты так долго не звонил?
– Да у меня, знаешь, дела.
– Что-нибудь узнали?
– Да, но не то, что искали. Вадим за несколько дней до смерти переписал завещание, которое было составлено на Тамару. Теперь дом и его деньги завещаны абсолютно неизвестной гражданке.
– Ничего себе! Так, может, это и есть та самая гражданка, что с ним была? И она его и того?..
– На этот вопрос я собираюсь быстро найти ответ. В завещании есть адрес. Сейчас еду ее искать. Но, честно говоря, я на девяносто восемь процентов уверен, что это не она. Зачем было затевать историю с завещанием, если такой дикарский способ убийства сразу приведет к главному заинтересованному лицу. Конечно, есть вариант, что гражданка подставная. Это совсем другое дело – связь убийц с женщиной, которая указана в завещании. Как вы там?
– Да мы потихонечку, по своему дворницкому делу. Лопату, метлу приготовили, одежонку нам приобрели по принципу: страшнее не бывает. Вот собираемся сейчас встать посреди двора. Я буду изображать пугало, Чарли присматриваться к жильцам, особенно на четырех лапах и с хвостами.
– Будь осторожна. Если во второй квартире кто-то появится, сама туда не иди. Сразу звони мне или, на худой конец, участковому Емельянову. Он в курсе. Только учти: он не Эйнштейн, ему надо все объяснять просто и доступно, задачу ставить конкретно, а его инициативу отметать. Ладно, давай, девочка моя. И не хандри. Сначала любое дело кажется беспросветным. Обнимаю.
Когда Дина, вновь облаченная в маскировочный прикид, вытаскивала из подъезда огромную лопату, на нее бесцеремонно уставилась толстая женщина с детским обиженным лицом.
– Дворник у нас, что ли, появился? Да, видно, нормальные люди совсем перевелись. Опять Степаныч учудил. Ты ж, девка, эту лопату с места не сдвинешь.
– Во-первых, сдвину. А во-вторых, физическая сила – не главное. Даже для дворника. Кстати, меня Дина зовут. Моего пса – Чарли. Если вы живете в этом доме, давайте знакомиться.
– Сима я. Серафима в смысле. Живу рядом с тобой. У меня кот, между прочим, собак терпеть ненавидит. Может и по носу дать, если твой кобель к нему пристанет.
– Сима, дорогая, ты только не нервничай. У Чарли так много дел, что на кошек времени просто не останется. Спасибо за внимание, мы пошли оправдывать твои надежды.
Глава 6
Вовка-Кабанчик, заслуженный бомж Москвы, бродил по своему любимому маршруту – от станции «Арбатская» до Никитских ворот. Прохудившаяся подошва ботинок пропускала к его усталым ступням холод, влагу, грязь. Ему было плохо, и он с особым вниманием без зависти и надежды смотрел на встречных мужчин, обычных прохожих в обычной одежде, которая была для Вовки так же недоступна, как и счет в банке. Рядом с ним припарковался черный джип. Водитель громко хлопнул дверцей и, проходя мимо Вовки, едва не сшиб того с ног. Вовка посмотрел сердито на невысокого стройного франта с седыми волосами над молодым лицом и глазами пронзительно-синего цвета. Но тут же отвернулся, как умная, наученная горьким опытом собака отводит взгляд от более крупного, опасного пса. Седой парень прошел мимо Вовки, как будто мимо урны для мусора.
Тот с тоской уставился на его удобные, мягкие туфли. Седой подошел к табачному киоску, купил пачку сигарет, положил сдачу в большой бумажник и небрежно сунул его мимо кармана куртки. Вовку как будто молнией ударило. Он напрягся, задрожал и воззрился себе под ноги, чтоб никто не заметил, куда он смотрит. Седой сел в машину, захлопнул дверцу, неторопливо закурил и собирался тронуться с места, как вдруг его взгляд упал на оборванца, что-то поднявшего с земли. Ба, да это же его бумажник! Он для уверенности проверил свой карман и быстро выскочил из машины. Вовка не понял, отчего он упал в подмерзшую лужу. Над ним, как два синих фонаря, светились бешеные глаза, а ноги в щегольских туфлях с острыми носами наносили сокрушительные удары по самым уязвимым местам бедного Вовкиного тела. Он захлебывался слезами, соплями, кровью и понимал, что это конец, спасения нет. И вдруг что-то яркое, светлое налетело на Вовкиного обидчика, будто облако, и звонкий голос подарил надежду Кабанчику, а его палач удивленно оглянулся. В его куртку изо всех сил вцепилась миловидная девушка в красивом полушубке из голубой норки.
– Ты что делаешь, придурок! Ты же убьешь его! Я милицию сейчас позову!
Синеглазый оглянулся, лицо его разгладилось, губы сложились в чуть заметную, тонкую, многозначительную улыбку.
– Прошу прощения, мадемуазель, это ваш знакомый или вы просто представляете общество по защите животных?
– Я представляю общество по отлову таких скотов, как ты. Милиция! – Девушка помахала рукой приближавшемуся милиционеру.
Вовка с трудом сел, потер рукавом пальто лицо, и ему показалось, что он уже в раю. Рядом с ним стояла и ругала почем зря жлоба, который хотел его убить, девочка Мальвина.
– Я ничего, – прошептал он ей, сидя на земле. – Ну его. Пусть себе едет куда ехал, раз такой бешеный. Он подумал, что я бумажник его стибрил. А мне зачем? Просто вижу – лежит. Взял, посмотрел, может, кто потерял, думаю. Надо, думаю, отдать. Только кому?
– Что у вас случилось? – спросил милиционер. – Из-за чего драка?
– Собственно, инцидент исчерпан, сержант, – сказал синеглазый. – Так, недоразумение по поводу частной собственности. Но мы уже во всем разобрались. Спасибо. Вы свободны.
– А вы нет! – рявкнул милиционер. – Документы показывайте. Начнем с этого лежачего больного. Давай паспорт. Так. Владимир Серков, москвич. Чем занимаетесь?
– Я путешествую.
– Бомж, что ли?
– Наверно, можно и так сказать.
– Теперь вы. Никита Горовой. Временная регистрация есть. Чем вы занимаетесь?
– У меня бизнес. Оседлый образ жизни в отличие от этого путешественника.
– Девушка, ваши документы. Евгения Оболенская. Студенческий билет имеется в отличие от некоторых. Музыкальное училище имени Гнесиных. И что же вы с такими странными знакомыми здесь делаете?
– Я свидетель. Надеюсь, вы разберетесь в том, что произошло. Вот этот человек без всякой причины избил другого… путешественника. Я думаю, одного нужно задержать, а второго отправить в больницу.
– А вы не думаете поработать милиционером вместо меня? Думает она.
– Сержант, можно вас на минутку? – Никита отвел милиционера в сторону, жестом иллюзиониста провел по его карману, и они вернулись уже не чужими людьми.
