Дом призрака - Александрова Наталья Николаевна

Наталья Александрова

Дом призрака

Прижав сумку коленом, Надежда аккуратно открыла оба замка и вошла в квартиру. Теперь понадобились обе руки, чтобы повернуть язычок замка и убрать ключи в карман, дабы не забыть их и не засунуть куда-нибудь в незнакомой квартире. В прихожей было темно, а выключатель находился не у двери, а в стороне, так что Надежда, не глядя, поставила сумку на пуфик. Сумка упала на пол с глухим стуком.

– Вот черт! – выдохнула Надежда. – Да что же это такое!

Шагнув на цыпочках, чтобы не наследить, она дотянулась до выключателя. Прихожую озарил мягкий свет, и Надежда увидела, что ее сумка валяется на полу.

– Неужели они разбились? – простонала она. – Саша мне этого не простит никогда!

Дрожащими руками Надежда распотрошила сумку и достала оттуда сверток, красиво перевязанный подарочной лентой. Дернув ленту, она развернула бумагу, и ее взору предстала коробка с иероглифами на крышке.

В коробке лежали две японские чашки, которые они с мужем купили в подарок друзьям на годовщину свадьбы, – чашки очень красивые и безумно дорогие. Но и друзья-то были старинные и самые близкие, так что денег нисколько не жаль. Сегодня Надежда специально подъехала к мужу на работу, чтобы он во время обеда прошелся с ней по магазинам. Муж сам выбрал эти чашки и помчался в офис, Надежда еще уверила его, что вполне способна добраться домой на метро. И если она не уберегла подарок, то страшно представить, что будет. Убить муж, конечно, ее не убьет, но очень расстроится.

Затаив дыхание, Надежда достала одну чашку и рассмотрела ее очень внимательно. Чашка была цела, как и вторая. Они были так тщательно упакованы, что нисколько не пострадали. Не то что на пол, можно с десятого этажа сбросить – и то ничего. Умеют японцы делать вещи, ничего не скажешь…

Переведя дух, Надежда аккуратно запаковала чашки, убрала коробку в сумку. И только после этого огляделась. Сумка упала на пол вовсе не потому, что раззява Надежда выпустила ее из рук. А потому, что пуфика не было на месте.

В этой квартире, как и у Надежды ниже этажом, большая прихожая. И встроенный шкаф находился чуть в стороне от входа, никак его не всунуть было поближе. Поэтому и пуфик стоял у самой двери, чтобы удобно было поставить сумку и дотянуться до выключателя. А потом сесть на пуфик и надеть тапочки. И только после этого идти к шкафу, чтобы не нанести грязи. Хоть и плитка в прихожей на полу, все равно каждый раз пол ведь мыть не будешь…

У самой Надежды роль пуфика выполняла деревянная галошница, она стояла на том же самом месте. Поэтому Надежда точно знала, что пуфик всегда стоит у двери. Однако сейчас он был передвинут, оттого она сумку в темноте поставила мимо и чуть не грохнула дорогущие чашки.

Надежда с подозрением посмотрела на пуфик. Ничего особенного, самый обычный, покрыт зелененьким кожзаменителем, чтобы можно было протереть влажной тряпкой. Только стоит не на месте.

Надежда наморщила лоб, вспоминая, видела ли пуфик у двери, когда она была тут три дня назад. Вроде бы видела. А может, она сама его передвинула, когда уходила…

Ладно, некогда прохлаждаться, нужно полить цветы и бежать, дома дел невпроворот.

Надежда сняла сапоги и прошла в комнату, которая в ее квартире была гостиной. А здесь, у Валентины, являлась оранжереей. Потому что вся была заполнена цветущими азалиями – белыми, розовыми, темно-красными, и была даже одна лиловая, удивительно красивого оттенка. Азалии стояли на подоконнике, на столе и на специальной стойке возле окна. И все обильно цвели.

Не в первый раз Надежда восхитилась открывшимся перед ней зрелищем. Красиво, что и говорить. Но трудоемко, постоянная забота. Азалии – растения довольно капризные, а уж когда цветут – особенно. Воды пьют – страшное дело. День пропустишь с поливом – и вот, все цветки поникнут и потом вряд ли оправятся.

Да уж, не было у бабы, что называется, забот, так купила себе порося…

Тут Надежда вздохнула. Обиднее всего было думать, что получила она эти заботы вовсе не от собственной глупости, а от хорошего воспитания и нежелания портить отношения с соседями. Вот не может она послать человека подальше, если он ничего плохого ей не сделал, даже не посмотрел косо! За то и страдает. Правильно говорят, что интеллигентность в наше время здорово мешает жить.

Думая так, Надежда обходила все места расположения азалий, аккуратно обрывая пожелтевшие листья и повядшие цветки под самый корешок, чтобы ничего не осталось, тогда на этом месте вырастут новые листочки. Был у Валентины для этой цели специальный пинцет, только сейчас куда-то подевался.

Стоп! Вот про пинцет Надежда точно помнила. В прошлый раз она положила его на керамическое блюдечко, рядом с желтой пластмассовой лейкой. Лейка есть, блюдечко – вот оно, а пинцет – как корова языком слизала.

Надежда Николаевна недоуменно пожала плечами и начала сложный процесс полива. Нужно не замочить цветки, а то облетят, и следить, чтобы вода не перелилась через край. Все-таки она не углядела, и вода пролилась на паркет. Надежда сбегала в ванную за тряпкой, чтобы не оставлять лужу.

Пинцет нашелся под столом, очевидно, в прошлый раз она уронила его и не заметила. Да, но если бы он упал, то так и лежал бы вот тут, у левой ножки. А он ишь куда закатился, как будто его ногой пинали. Не мячик небось…

Да что такое творится с этой квартирой, вещи сами передвигаются, ноги у них, что ли, выросли! Прямо как в детском стихотворении:

И ведь поскакали же, на настоящих лошадях…

Так то – в стихах, а тут в реальной жизни. Пуфик не на месте, пинцет черт-те где… Господи, скорей бы уж Валентина вернулась, у Надежды сил никаких нет!

История началась на прошлой неделе, а если точнее, месяца два назад, когда в квартиру над той, где проживала Надежда Николаевна с мужем и рыжим котом Бейсиком, въехала одинокая немолодая женщина. Квартиру продавала семья, переезжавшая в загородный дом, так что ремонт был вполне приличный. Новая хозяйка только кое-где переклеила обои, да наняла столяров для изготовления стеллажей и подставок для цветов. Об этом она сообщила Надежде, когда они столкнулись возле лифта.

Валентина Ивановна, как звали новую соседку, увлекалась цветами. Причем не просто любыми цветами, а именно азалиями. Впрочем, Надежда и сама тотчас об этом догадалась, помогая соседке втащить в лифт огромный пакет с удобрением для азалий.

В течение двух месяцев они время от времени встречались в подъезде, Надежда из вежливости спрашивала, как поживают азалии, и, когда Валентина пригласила ее посмотреть на цветы, не увидела причин отказаться. А там уж дала волю своему восхищению, потому что зрелище было феерическое. Большая светлая комната была буквально уставлена цветущими азалиями.

Надежда Николаевна и сама любила растения, и летом лоджия у нее была вся в цветах. И если не забывать закрывать дверь, чтобы на лоджию не проник рыжий вредитель и пожиратель гераней по имени Бейсик, то цветы будут жить припеваючи от весны до осени.

Что касается соседки, то Надежда Николаевна, как женщина практичная и здравомыслящая, понимала, что с азалиями явный перебор, слишком их много для обычной квартиры. Но, в конце концов, если Валентина может себе такое позволить, то почему бы и нет? Это же не стая кавказских овчарок, которые линяют в лифте и воют по ночам, мешая спать всему подъезду.

Надежда повосхищалась положенное время, вежливо отказалась от кофе и чая и ушла домой. А буквально через несколько дней на нее во дворе налетела встрепанная Валентина и едва ли не на коленях умоляла навещать азалии хотя бы раз в три дня. Ей, оказывается, неожиданно подвернулась путевка в очень хороший санаторий. Если отказаться – больше не предложат, а азалии жалко бросить на произвол судьбы. Она, Валентина, совершенно одинока, нет у нее никого, чтобы поливал цветы. А Надежде она доверяет.