Эллери Куин - Таинственный цилиндр
Обзор книги Эллери Куин - Таинственный цилиндр
Куин Эллери
Таинственный цилиндр
Эллери КУИН
ТАИНСТВЕННЫЙ ЦИЛИНДР
ПЕРЕЧЕНЬ ЛИЦ, ВОВЛЕЧЕННЫХ, В РАССЛЕДОВАНИЕ ДЕЛА
Предварительное замечание. Публикуемый нами подробный список особ мужского и женского пола, фигурирующих в романе об убийстве Монти Фильда, призван оказать практическую помощь читателю. Опыт свидетельствует, что в процессе чтения детектива, полного загадок, читатель имеет обыкновение упускать из внимания персонажи, как ему думается, незначительные, в итоге же оказывается, что они-то и играют решающую роль при раскрытии дела. Автор настоятельно рекомендует читателю периодически справляться с предлагаемым списком во время долгого путешествия по роману - во избежание криков "Так нечестно! Надувательство!", которыми часто разражаются невнимательные, дочитав книгу до конца. Э. К.
СПИСОК
Монти Фильд - поистине важная фигура в романе - жертва. Уильям Пьюзак - бухгалтер. Человек со своеобразной формой черепа. Доил - полицейский с головой на плечах. Луи Панцер - директор театра на Бродвее. Джеймс Пил - исполнитель роли Дон-Жуана в пьесе "Игры с оружием". Эва Эллис - дружба - это вам не игрушки. Стивен Барри - волнение юного героя легко понять. Люсиль Хортон - "уличная красотка", но только на сцене. Хильда Оранж - известная в английских театральных кругах исполнительница характерных ролей. Томас Велье - сержант-детектив, кое-что понимающий в преступлениях. Хессе, Пиготт, Флинт, Джонсон, Хагстрем, Риттер - господа из отдела расследования убийств. Доктор Сэмюэл Праути - полицейский врач-эксперт. Мадж О'Коннел - билетерша, которая стояла в тот вечер в злосчастном проходе. Доктор Статтгард - среди публики непременно найдется хоть один врач. Джесс Линч - парень, разносящий напитки и всегда готовый помочь. Джон Казанелли, он же "Пастор Джонни" - пришел поглядеть "Игры с оружием" уже из одного чисто профессионального интереса. Бенджамин Морган - интересно, что вы о нем думаете? Франсес Айвз-Поуп - это уже началось великосветское общество. Стэнфорд Айвз-Поуп - прожигатель жизни. Гарри Нельсон - находит удовольствие в соблазнений масс. Генри Сампсон - прокурор, как исключение - интеллигентный. Чарльз Майклз - муха. Или паук? Миссис Анжела Рассо - дама сомнительной репутации. Тимоти Кронин - ищейка закона. Артур Стоутс - еще одна. Оскар Луин - заправляет всем в конторе покойного. Миссис Айвз-Поуп - мнимая больная. Миссис Филипс - ангел среднего возраста, помощь которого неоценима. Доктор Таддиус Джонс - токсиколог на службе городу Нью-Йорку. Эдмунд Кру - эксперт по архитектурным вопросам в криминальной полиции. Джуна - прислуга за все в доме Квинов.
Главный вопрос таков: Кто убил Монти Фильда? А теперь познакомьтесь с пытливыми и прозорливыми джентльменами, чья задача - ответить на этот вопрос: Мистер Ричард Квин. Мистер Эллери Квин.
ПЛАН
Пояснения к плану театра в римском стиле: 1. Гримуборные актеров. 2. Место Франсес Айвз-Поуп. 3. Место Бенджамина Моргана. 4. Находящиеся у прохода места "Пастора" Джонни Казанелли и Мадж О'Коннел. 5. Место доктора Статтгарда. 6. Место, где стоял юноша, разносивший напитки (только во время антрактов). 7. Место преступления и пространство вокруг него; черным помечено кресло Монти Фильда. Белые квадраты справа от него и четыре белых квадрата перед ним обозначают пустовавшие кресла. 8. Кабинет ответственного за рекламу Гарри Нельсона. 9. Кабинет директора театра Луи Панцера. 10. Приемная кабинета директора театра. 11. Место работы билетера. 12. Единственная лестница, которая ведет на балкон. 13. Лестница, которая ведет вниз, в фойе театра. 14. Театральные кассы. 15. Помещение, где хранится реквизит. 16. Место, где сидел Уияьям Пьюзак. 17. Ложи для оркестра.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Как автор, так и издатель попросили меня написать краткое вступительное слово к книге об убийстве Монти Фильда, лежащей сейчас перед вами. Во избежание недоразумений поясню сразу же, что я не писатель и не криминалист. Потому не вижу для себя возможности компетентно судить о перипетиях уголовного дела и описании их в романе. Тем не менее есть веское основание, позволяющее мне выступить с предисловием к этой примечательной истории, в основе которой лежит, возможно, самое загадочное преступление последнего десятилетия... Не будь меня, "Таинственный цилиндр" никогда не вышел бы в свет. Моя заслуга в том, что роман предстал на суд читателя - но это все, что меня с ним связывает. В прошлую зиму я отряхнул со своих стоп пыль нью-йоркских улиц и подался в Европу. Странствия мои по Старому Свету были бесцельны - так, туда-сюда со скуки. Такое, как у известного литературного героя, накатывает на каждого, кто отправляется на поиски своей ушедшей юности. В один из дней августа я оказался в небольшой итальянской деревушке. Как я туда попал, где она расположена и как называется - не имеет значения. Данное слово надо держать, даже если это слово биржевого маклера. Я с трудом припомнил, что эта деревенька, лежащая высоко в горах, приютила двух моих старинных друзей, которых я не видел уже больше двух лет. Они бежали туда от шума и суеты большого города, чтобы сменить Нью-Йорк на светлый покой итальянской природы. И мое любопытство, требовавшее узнать, те раскаиваются ли они в принятом решении, побудило меня этот покой нарушить. Старый Ричард Квин и его сын Эллери приняли меня весьма и весьма сердечно. Были времена, когда мы были больше чем просто друзьями. Возможно, пьянящий воздух Италии освежил покрывшиеся пылью манхеттенские воспоминания. Во всяком случае мне показалось, что они очень счастливы видеть меня. Миссис Квин - а Эллери теперь являлся супругом чудесного создания и отцом наследника, невероятно похожего на деда, - была достойна своей фамилии. Даже Джуна, который уже не был тем бездельником, которого я знал когда-то, радостно приветствовал меня. Хотя Эллери в своих попытках заставить меня забыть Нью-Йорк отчаянно стремился продемонстрировать все красоты сельского ландшафта, я не вынес и нескольких дней на их крошечной вилле, не поддавшись дьявольским искушениям, и пристал к Эллери, словно банный лист. Если уж я чем и отличаюсь от остальных смертных, так это необычайным упорством. Кончилось тем, что он в отчаянии сдался - перед самым моим отъездом. Он взял меня с собой в свою библиотеку, запер дверь и полез в старый шкаф с бумагами. Он долго искал, останавливался в раздумьях, и нашел, наконец, то, о чем я давно догадывался. Речь шла о выцветшей рукописи, завернутой, как и следовало ожидать от Эллери, в какую-то синюю бумагу, столь любимую судейским племенем. Тут между нами завязался спор. Я желал покинуть этот благословенный край с рукописью в своем чемодане, тогда как он настаивал на возвращении ее в шкаф. Старый Ричард выбрался из-за своего письменного стола - он как раз писал для немецкого журнала статью "Американский уголовный мир и способы раскрытия его преступлений" - и присоединился к спору. Миссис Квин твердо приняла сторону мужа и удерживала его, когда он был близок к тому, чтобы закончить затянувшуюся полемику сокрушительным боксерским ударом. Джуна что-то бурчал себе под нос, и даже Эллери-младший соблаговолил вытащить изо рта пухлую ручонку, чтобы заметить что-то по этому поводу на своем языке. Кончилось дело тем, что "Таинственный цилиндр" оказался ври моем возвращении в Штаты у меня в багаже. Разумеется, не без целого ряда условий и оговорок - Эллери ведь человек особый. Так, меня заставили заклясться, что имена всех действующих лиц детективной истории, а также моих друзей будут изменены и никогда не станут достоянием читающей публики. Стало быть, "Ричард Каин" и "Эллери Квин" - не настоящие имена этих господ. Эллери сам выбрал псевдонимы, а я сразу же должен сказать, что читатели, которые попытаются усмотреть в них какую-то анаграмму и прочесть подлинные фамилии и имена, ошибутся. "Таинственный цилиндр" основывается на документах, которые действительно хранятся в архивах полиции Нью-Йорка. Эллери и его отец, как обычно, вместе расследовали это дело. К тому времени у Эллери уже сложилась репутация автора детективных романов, что не так уж и мало. Сообразуясь с известной пословицей, что действительность может далеко превзойти самый смелый вымысел, Эллери взял в привычку записывать обстоятельства интересных дел, чтобы при случае использовать их в своих детективах. Дело с цилиндром заинтересовало его настолько, что он сделал необычайно подробные записи. Затем он переработал их в роман, который хотел опубликовать. Но включился с головой в очередное расследование, не имея времени ни на что больше. А когда это последнее дело было завершено, отец Эллери, инспектор, исполнил, наконец, мечту своей жизни: отправился на покой и переселился со всем своим скарбом в Италию. Эллери, который в ходе расследования встретил женщину своей мечты, испытывал мучительное желание создать что-то "великое" в области литературы: "Италия" музыкой звучало в его ушах. С благословения отца он женился, и все трое, сопровождаемые Джуной, направились в Европу, на новое место жительства. Рукопись была совершенно позабыта - до того самого момента, когда я смог ее спасти. И еще об одном я позволю себе сказать несколько слов, прежде чем закончу это затянувшееся предисловие. Мне всегда было нелегко объяснять, почему между людьми, которых я принужден называть здесь Ричардом и Эллери Квином, существует столь прочная связь, почему они так близки. Ко всему, прочему, нельзя сказать, что оба просты характером. Ричард Квин, дослужившийся до почетных седин в полиции Нью-Йорка, отдавший ей тридцать два года, получил свое звание не столько благодаря рвению, сколько благодаря необычайному владению методом расследования преступлений. По поводу его блестящих криминалистических достижений, проявленных при расследовании ныне почти забытого дела об убийстве Барнэби Росса, в прессе писали, что "Ричард Квин снискал лавры и встал в один ряд с такими великими детективами, как Тамака Хиро, француз Брильон, Крис Оливер, Рено и Джеймс Редикс-младший". Квин, со свойственным ему недоверием к газетной лжи, первым посмеялся над этим из ряда вон выходящим комментарием. Правда, Эллери уверяет, что его отец тайно хранил эту газетную вырезку на протяжении многих лет. Как бы то ни было, а несмотря на все попытки изобретательных журналистов сделать из него легенду, Ричард Квин остался для меня человеком из плоти и крови. Нельзя не подчеркнуть при этом со всей определенностью, что многие из его служебных успехов в значительной степени зависели от мыслительных способностей его сына. Об этом знают далеко не все. Друзья до сих пор хранят кое-какие предметы в память о раскрытых ими делах; их маленькая холостяцкая квартира на 85-й улице сегодня превратилась в полуофициальный музей, где бережно собраны всякие примечательные вещи, связанные с их деятельностью. Здесь некогда висели действительно прекрасные портреты отца и сына, принадлежащие кисти Тиро. Ныне они перекочевали в картинную галерею, одного миллионера, пожелавшего сохранить инкогнито. Здесь есть табакерка для нюхательного табака, принадлежавшая Ричарду, - старинная драгоценная вещь из Флоренции, купленная им на аукционе и значившая для него много больше, чем все драгоценные камни в мире, пока он в конце концов не уступил искусству убеждения одной привлекательной дамы в возрасте, чье доброе имя он защитил от клеветы. Здесь же обширнейшая библиотека о связанных с насилием преступлениях, собранная Эллери, - может, одна из самых полных в мире. Ему пришлось оставить эти книги, к своему глубочайшему сожалению, когда его семья отправилась в Италию. Кроме того, существуют, естественно, и многочисленные рукописи, не опубликованные до сей поры; в них - записи о делах, расследованных Квинами. От глаз любопытствующих они надежно скрыты в полицейском архиве Нью-Йорка. Но вещи более интимного свойства - в частности, глубокая духовная связь между отцом и сыном - так и остались тайной для всех, кроме особенно близких к нам людей, к которым я, по счастью, вправе себя причислить. Отец, который был, возможно, самым известным из служащих криминальной полиции за последние пятьдесят лет, который славой своей затмил даже тех, кто еще недавно сидел в кресле шефа полиции - так вот, отец, простите за то, что повторяюсь, значительной частью своего авторитета был обязав гению своего сына. Если говорить об упорстве, с которым надо было идти по достаточно ясному следу, то здесь Ричарду Квину не было равных. У него был острый взгляд, умение замечать мельчайшие детали, хорошая память, позволявшая держать в голове самые сложные планы. Если препятствие казалось непреодолимым, он умел трезво оценить ситуацию. Вы могли предоставить ему сотню самых различных, никак не связанных между собой сведений по какому-нибудь делу, и он за короткое время мог составить общую картину. Он напоминал ищейку, которую нельзя было сбить с толку путаницей следов. Но что касается интуиции и дара воображения, то они больше приходилось на долю Эллери Квина, писателя-романиста. Они идеально дополняли друг друга, как гениальные близнецы, каждый из которых без другого был бы слаб и беспомощен, но вместе они составляли великую силу. Ричард Квин был весьма далек от того, чтобы тяготиться этими узами, которые превратились в залог его столь выдающихся успехов - как, вероятно, ими тяготилась бы на его месте натура менее благородная - и постоянно прилагал все старания, чтобы довести это до сведения своих друзей. Стройный седовласый отец, имя которого было ненавистно всем преступникам того времени, имел обыкновение совершать свои "признания", как он сам называл их, с таким простодушием, что объяснить это можно было только отцовской гордостью. И еще одно, самое последнее замечание. Вершиной всех расследований, проведенных обоими Квинами, стало - по причинам, которые весьма скоро станут ясны читателю, - именно описанное Эллери под названием "Таинственный цилиндр". Любители-криминологи, внимательные читатели детективных романов в процессе чтения доймут, почему Эллери счел необходимым столь подробно описать убийство Монти Фильда. Мотивы, которые движут заурядным убийцей, равно как и его поведение, не укроются от знатоков. Не так с убийством Монти Фильда. Здесь Квинам довелось столкнуться с личностью, которой не чужд точный расчет и незаурядная хитрость. Как подчеркнул Ричард уже вскоре по завершении расследования, это преступление и в самом деле было спланировано со всем совершенством, на какое только способен человеческий разум. Но, как оно бывает и при многих других "идеальных" преступлениях, случайный охотный промах в сочетании с блестящими умозаключениями Эллери предоставили в распоряжение Квинам ту зацепку, которая в конце концов и погубила преступника.
