Михаил Петров - Гончаров и новогоднее приключение
Михаил Петров - Гончаров и новогоднее приключение краткое содержание
Петров Михаил
Гончаров и новогоднее приключение
Михаил ПЕТРОВ
Гончаров и новогоднее приключение
Детективная повесть
Наше проживание в уютной трехкомнатной квартире Алексея Николаевича Ефимова - моего законного тестя - продолжалось уже второй месяц. Постепенно мое раздражение по поводу временного переезда не только улеглось, но и более того - такое положение вещей мне начинало нравиться. Что и говорить - ко всему подлец человек привыкает. Было чертовски приятно, легонько пощекотав заставленный бутылками тестевский бар, сытым котом разлечься на диване, оставляя за закрытой дверью все оскорбительные замечания его дочери.
Новый год стучался в двери, и по этой причине я на собственном согбенном горбу приволок огромную трехметровую лесину. Ее высота оказалась такова, что даже просторная ефимовская квартира была не в состоянии ее принять. Тогда я отыскал ножовку, собираясь отпилить нижнюю часть древа. Однако очаровательная супруга отчаянно запротестовала и потребовала купировать макушку, ссылаясь на то, что нижний конец куда как толще и пушистей. Естественно, я неприлично ухмыльнулся и позволил себе в ее адрес некоторую двусмысленность. Обозвав меня ползучим гадом, Милка вырвала из моих рук пилу и сама занялась обрезанием. Оскорбленный в лучших чувствах, я протопал в комнату, открыл бар и в сотовариществе с коньяком начал глумиться над русской женщиной.
- Пили, пили, развратница, работай, а ночью, когда ты уснешь, я твой грешный комель все равно отсеку.
- Себе отсеки, - бессовестно отозвалась супруга. - Все одно он без дела у тебя. Только и можешь, что водку пьянствовать да на чужих баб рот разевать.
- Графиня, вы себе противоречите. Вы только что заметили, что мне он без надобности, а теперь, сами себя опровергая, обвиняете меня в порочащих меня наклонностях. Как это понимать? Я удивлен.
- Ты слишком хорошего о себе мнения, я говорила о том, как ты пялишься на баб, но это же делают и немощные старики. - Послышался неясный шум, а потом опять недовольный Милкин голос: - Да здесь он, здесь, водку жрет с утра пораньше. А кто вам наш адрес дал?
- Ваши квартиранты, они были так любезны, что... - необыкновенно музыкально ответила дама. - Мне можно к нему пройти?
- Проходите, если не боитесь этого ненормального сексуального маньяка. Не разувайтесь, у нас беспорядок и холодно.
Высокая голубоглазая женщина вошла резко и стремительно. Видимо, сексуальные маньяки ее совершенно не страшили. Одета она была скромненько, но со вкусом. Не слишком дорогая шуба и такого же типа шапка, которую она тут же сняла, освобождая чудесную черную гриву. Это при ярко-то голубых глазах и молочно-матовой коже. Не знаю, как вам, господин Гончаров, а мне она понравилась сразу.
- Раздевайтесь и располагайтесь, - гостеприимно предложил я. - Здесь тепло, здесь уют, здесь коньяк раздают. И пожалуйста, не слушайте бредни моей горничной.
- Не оскорбляйте свою жену, - снимая шубу, засмеялась вошедшая. - Это некрасиво и в конечном счете может плохо для вас кончиться.
- Милая незнакомка, как только зазвучал свадебный марш Мендельсона, я понял, что для меня все кончено. Причем безвозвратно и навсегда. Но забудем об этом, в конце концов, у каждого свои вериги. Смею ли я спросить дорогую гостью, что ее ко мне привело? Ведь обычно к моей помощи прибегают не от хорошей жизни - вы же на вдову, убитую горем, совсем не похожи.
- И тем не менее это так... Хотя о смерти моего мужа говорить пока рановато, некоторые факты дают основание предполагать, что он исчез.
- Печально. И что же вас натолкнуло на эту мысль?
- Видите ли, он уже больше недели не ночевал дома.
- Негодяй! Я бы на его месте и денно и нощно охранял столь прелестный бриллиант, ниспосланный мне судьбой. А раньше подобные недоразумения с ним случались?
- Да уж бывало, но обычно его загулы не превышали двух-трех дней.
- Ай-ай-ай! Каков негодник! Он что же у вас, алкоголик?
- Нет, нет, ни в коем случае. Трезвенником, правда, его назвать нельзя, но и в чрезмерном пьянстве никак не обвинишь.
- Тогда я просто не понимаю, как он мог хотя бы на минуту оставить без присмотра такое сокровище? Наверное, он ненормальный!
- Такая же шлюха в штанах, как и ты, - неразумно и беспардонно вылепилась Милка.
- Людмила Алексеевна! Я бы вас попросил впредь не заходить в мой кабинет без надлежащего на то разрешения. Тем более, когда я работаю с клиентами, - строго и надменно глядя на нее, изрек я. - Соблаговолите принести нам кофе с лимоном и тотчас удалиться.
Фыркнув так, что моей душе стало горько и обидно, она ушла, бессовестно унося с собой весь мой авторитет. Продолжать разговор в том же игриво-фривольном ключе теперь было по меньшей мере глупо. Поэтому я вполне официально спросил, с кем имею честь беседовать.
- Меня зовут Людмила Владимировна Носова, а привело меня к вам исчезновение мужа Виктора Никифоровича. Скажу сразу - в милицию я уже обращалась, но там мне ответили, что никаких причин для беспокойства у меня пока быть не должно. Дескать, таких, как я, приходят десятки, понапрасну бьют тревогу и отрывают занятых людей, а в это время их неверные мужья развлекаются на стороне. Где-то я их понимаю, скорее всего, так оно и есть, но и меня понять нужно. А вдруг с ним что-то случилось и еще есть возможность ему помочь. Вот я и пришла просить вас найти моего мужа. Естественно, ваши услуги будут оплачены.
- Об этом после, давайте сначала договоримся, что я вообще берусь за ваше дело.
- Давайте, но как?
- Вы мне все подробненько рассказываете о своем благоверном, начиная от его пагубных привычек и заканчивая сокровенными замыслами. Только тогда, имея о нем какое-то представление, я буду знать, стоит ли мне пытаться вам помочь.
- Хорошо. С чего бы начать?
- Начните хотя бы с его внешних данных.
- Я принесла его фотографию, посмотрите, пожалуйста.
На стол лег портрет улыбающегося сорокалетнего щеголя, чем-то похожего на Марка Бернеса в молодости. Ничего не скажешь - приятный мужик.
- У вас хороший вкус, - одобрительно заметил я. - Теперь укажите его рост и особые приметы. На фотографии этого не заметишь, кстати, вы не против, если я ее на время заберу?
- Конечно нет, я для того ее и принесла. А ростом Виктора Бог не обидел - метр девяносто, и это при девяностокилограммовом весе. Он раньше занимался баскетболом. А вот насчет особых примет посложнее - у него их попросту нету, если не считать шрама после аппендицита, но будем надеяться, что до этого дело не дойдет?
- Будем надеяться, - оптимистично согласился я. - Скажите, где и кем он работал в последнее время?
- Он был директором мелкой фирмы "Фортуна".
- Если можно, об этом поподробнее. Что за фирма? Чем она занималась?
- Это, собственно, и не фирма, а редакция газеты "Фортуна", но с определенными коммерческими возможностями.
- Вот-вот, это-то и интересно. Как оценивались эти возможности в рублях? Какой доход составляли эти самые возможности?
- Господи, ну о каком доходе вы говорите. Так, копеечки. Не забывайте, что Виктор выпускал газету, а она съедала добрую треть.
- Тогда зачем она вообще была ему нужна? Тем более популярностью она, кажется, не пользовалась. Лично мне она в руки никогда не попадалась.
- Вы правы, газета выходила небольшим тиражом и была нужна только как щит от налогового кулака. Согласитесь, что лучше платить пятерым безработным журналистам, чем незнакомому дяде.
- Возможно. Скажите, а содержание и направленность, то есть сама концепция газеты не могла стать причиной его исчезновения?
- Мне трудно ответить, потому как, к своему стыду, я ее не читала.
- Скверно. Сегодня же представьте мне подшивку за последние полгода.
- Я не знаю, отдадут ли мне ее в редакции.
- Что так? Вы что же, не имеете к фирме никакого отношения?
- Почти год назад Виктор меня уволил.
- Оригинально! И что же послужило причиной увольнения собственной супруги?
- Официально - систематический невыход на работу.
- И это действительно так?
- Такие факты имели место, но, как говорится в той басне: "Ты виноват уж в том, что хочется мне кушать...", Виктор неровно дышал к одной журналисточке, а какая уж тут любовь, когда за спиной сварливая жена.
- Вы правы, это действительно мешает и тормозит творческий процесс. И что же в итоге? Надеюсь, он добился положительных результатов?
- Я не знаю, но через месяц после моего увольнения явился с расцарапанной рожей. Помню, я тогда радовалась и злорадствовала.
- Это нехорошо. Работает ли сейчас та царапучка и как ее зовут?
- Кажется, он вскоре ее уволил, а звали ее Галиной Звягиной.
- Ладно, это мы выясним. Теперь меня интересует следующее: каким видом коммерции занималась фирма и не было ли в ее действиях чего-нибудь предосудительного?
- В деятельности любой сегодняшней фирмы вы наверняка найдете массу нарушений, думаю, что и "Фортуна" не исключение. Однако ее оборот настолько ничтожен, что и говорить-то о нем не приходится.
