Александр Щелоков - Босиком по горячим углям
Обзор книги Александр Щелоков - Босиком по горячим углям
Щелоков Александр
Босиком по горячим углям
Александр ЩЕЛОКОВ
БОСИКОМ
ПО ГОРЯЧИМ УГЛЯМ
ПОВЕСТЬ
1
В одном из кабинетов Бешарыкского областного управления внутренних дел прозвенел телефон. Сотрудник уголовного розыска капитан Таштемир Иргашев снял трубку. Телефон пророкотал голосом начальника отдела майора Бакалова:
- Иргашев? Зайдите ко мне. Да, захватите дело об ограблении гражданина Саппарова.
Иргашев встал, подошел к железному шкафу, в котором хранились бумаги. Все еще недоумевая - этим ли заниматься лично начальнику! - взял тоненькую папочку с делом, не стоившим выеденного яйца, и двинулся к майору.
Бакалов - среднего роста широкоплечий крепыш, с лицом, прокаленным азиатским солнцем до цвета зрелого каштана, с коротко остриженными черными волосами и красивыми посеребренными висками - встретил капитана у дверей. Пожал руку, резко сдавив ее, словно проверял на крепость мускулы. И тут же повернул ключ, вставленный в дверь изнутри. Было в этом нечто необычное, заставившее Иргашева насторожиться.
- Проходи, - предложил майор, пропуская капитана вперед. Взял у него принесенное дело, небрежно швырнул его на стопку таких же папок, лежавших на краю стола. Перехватив взгляд Иргашева, пояснил:
- Я сегодня уже пятерых вызываю с бумагами, хотя нужен мне ты один.
- Так сразу бы меня и вызывали, - не скрыл удивления капитан.
- Нет, Иргашев, тебя я сразу вызвать не мог. Сейчас все объясню, потерпи немного. Давай садись... Что пить будешь? Пепси-кола?
- Спасибо, - отказался Иргашев. - Днем я воду не пью.
- Тогда, как положено, чай?
Бакалов вынул из лежавшей перед ним папки лист, протянул Иргашеву:
- Читай.
Тот, держа бумагу на весу, быстро пробежал ее глазами. Удивленно вскинул брови:
- Не фальшивка?
- Нет.
- Потрясающе!
- Как считаешь, что с этим делать?
- Страный вопрос, Николай Александрович. Будто сами не знаете. Подлинник - прокурору республики, копию - министру внутренних дел.
- Почему именно так?
- Потому что существует закон.
- Русские, Таштемир, иногда говорят: закон зацепился за кол. Это тот самый случай.
Капитан взглянул на начальника с удивлением: педант и уставник, тот никогда не обращался к подчиненным по имени.
Майор вынул из своей папки большую фотографию.
- Смотри. Здесь те, кому ты предлагаешь послать бумагу, и те, кто в ней фигурирует.
Таштемир с удивлением разглядывал блестевший глянцем отпечаток: веселая компания удобно расположилась на коврах, раскинутых на берегу быстрой реки. Объектив схватил и ветви тенистых деревьев, шатром свисавших над участками пикника, и богатую снедь, приготовленную для пира щедрой рукой хозяев, и довольные лица мужчин.
Майор встал со своего места и, тыкая карандашом, стал показывать:
- Это прокурор... Это министр... А это распорядительный директор малого предприятия Нурахмед Камалов, он же вор в законе Ургимчак - Паук...
- Так что же делать? - спросил Таштемио яастерянно.
Майор усмехнулся:
- Когда я задал этот вопрос тебе, ты удивился. Теперь спрашиваешь сам.
- Что с меня взять? - покаялся Таштемир. - Перед вами провинциальный сыщик, прямой и честный, а здесь какая-то хитрая политика. По виду преступная, а не подступишься...
- Подступиться можно. - сказал майор. - Если за дело возьмется кто-то молодой, энергичный и... Как это ты сказал? Прямой, честный. Ко всему отчаянно смелый.
Говоря это, он прошел в соседнюю комнату, вернулся оттуда с двумя пиалами и чайником. Налил в обе, подал одну Иргашеву:
- Освежись.
Таштемир взял фарфоровую чашечку, разрисованную синими коробочками созревшего хлопка, ритуально коснулся губами золотистого напитка и поставил пиалу на место.
- Насколько я догадываюсь, Николай Александрович, вы хотите мне поручить какое-то дело?
- Ты всегда отличался проницательностью, Таштемир, - сказал Бакалоь и грустно улыбнулся одними глазами. - А вот формулируешь не всегда точно. Я не хочу тебе ничего поручать, просто собрался просить о помощи в одном деле. Гак будет точнее.
- Разве суть в словах?
- Сейчас именно в них. Дело это такое, что взвалить его на себя человек может только по доброй воле.
- Рассказывайте.
- На долгий разговор у нас нет времени, - сказал Бакалов и броспд быстрый взгляд на часы. - Постараюсь изложить кратко... Итак, у меня собраны неопровержимые доказательства существования широко разветвленной преступной системы. Она охватывает властные структуры государства, напрямую связывает их с наркобизнесом, с валютными махинациями. Областная организация - всего лишь звено этой системы, которая проросла в двух местах и тесно связана с Центром.
Таштемир испытующе поглядел на Бакалова.
- Мафия?
- Нет, похуже. Слово "мафия" здесь можно употребить только для маскировки истинного размаха организации. То, что может произойти у нас, подлинной мафии только снится.
- Вы меня пугаете, Николай Александрович. На что же они замахнулись?
- На право управлять экономикой. До последней нитки обокрасть народ.
- Не понял, - сказал Таштемир и взял в руки пиалу: пересохшие губы плохо его слушались.
- Все просто, как дважды два. Собственность у нас в стране ВСР время была государственной. Плохой ли, хорошей, но не твоей и не моей, хотя, по существу, создавалась на деньги наших дедов и отцов. И мы в нее что-то вложили. Теперь, как знаешь, собственность приватизируют. Подходит делец к государственной пекарне и говорит: мое! Увидел магазин: тоже мое! Еще вчера такое бы назвали воровством. Сегодня объявляется полезной инициативой. Ладно, если приватизируют парикмахерскую, это не страшно. Хрен с ней. Там всего добра что два кресла, машинки для стрижки, помазки... Но ведь загребущие руки уже тянутся к заводам, на строительство которых с народа содрали денег больше, чем он все эти годы потратил на себя. Скоро и ВАЗ и ЗИЛ попадут в чьи-то лапы. А может, они окажутся лапами Ургимчака?
- Какая разница в чьих? - сказал Таштемир убито. - Принцип капитализации именно таков.
- Позволь! - вскипел Бакалов. - В любой крупной капиталистической стране с Ургимчака потребовали бы декларацию доходов. Там ладо еще доказать, что деньги у тебя чистые. У нас такой практики не заведено, и получается, что грязные деньги, приобретенные воровством, наркобизнесом, валютными махинациями, теперь предстанут в виде промышленного капитала, а воры превратятся в хозяев общества. Те же, кто верит заклинаниям политиков, вновь окажутся в дураках.
- Не думаю, что это так просто, - возразил Таштемир. - У нас, худо-бедно, существует власть. Президенты, парламенты, Советы...
- Ты недооцениваешь их организации, - вздохнул Бакалов сокрушенно. Она начнет с того, что сделает власть послушной себе. Одних купит, других уберет, третьих раздавит.
- Эта шарага? - спросил Таштемир презрительно.
Бакалов ответил не сразу. Он взял свою пиалу, отхлебнул с наслаждением. Предложил Таштемиру:
- Ты пей, пей еще. Чай прочищает мозги. Вот так... А теперь слушай. Мне не нравится твое легкомыслие. Шарага. Ты просто до конца не понимаешь происходящее. Может, сегодня действительно это еще шара га. Но даже зародыш скорпиона уже скорпион.
Когда шарага станет властью, кулаками махать будет поздно. Шарагой, неспособной защищаться, окажется...
- Милиция?
- Куда хуже - народ. Страна! Наши уважаемые архитекторы перестройки убегут за границу с супругами и гонорарами, а мы останемся один на один с тем, что сегодня боимся назвать своим именем.
- Вы, Николай Александрович, говорите "они", "они"... А кто конкретно? Оставляете за рамками разговора. Мне не совсем понятно, что вас так пугает?
Разве впервой приходится иметь дело с блатой, которая собирает о б щ а к на свои тайные цели и нужды?
- Должно быть, не могу одолеть страх, когда вижу, с кем придется иметь дело.
- Вы уже имеете с этим дело и разматываете его.
Значит, есть продуманные ходы, и не так уж вы и боитесь, как я погляжу.
- Спасибо за моральную поддержку, - невесело усмехнулся Бакалов, - Но ты лучше скажи, как станешь чувствовать себя, если известный тебе Собир Караханов вдруг станет президентом республики?
- Не станет. Он пока на свободе только потому, что до сих пор не попался. По нему давно тюрьма плачет. За него ни один человек в здравом уме голосовать не будет.
- Насчет здравого ума ты точно заметил. Помнишь свалку в Ташхоне, которую потом в прессе назвали "незначительным межнациональным конфликтом"?
Ну, так куда тогда подевался у людей здравый ум? И кто стоял за всем этим бардаком? Кто все организовал и подтолкнул?
- Насколько я знаю, - неуверенно пожал плечами Иргашев, - это осталось невыясненным.
- Вот видишь! А за всем стоял Караханов. Знаешь, как его зовут соратники?
- Хотите сказать - собутыльники?
- И эти тоже. Они именуют его Эмиром. Да, это он организовал погром в Ташхоне, хотя ты прав: ни следствие, ни партийное расследование к такому выводу не пришло. Ты знаешь, во сколько оценивается Эмир по нашим данным? В пять-шесть миллионов!
