Светлана Алешина - Акула пера
Обзор книги Светлана Алешина - Акула пера
Светлана Алешина
Акула пера
Глава 1
Настроение у Кружкова было очень даже неплохое, когда на своей новенькой «Ладе» он выруливал на просторный, залитый ночными огнями проспект, намереваясь немедленно ехать домой. Даже легкие угрызения совести и страх наскочить на гаишника не могли сейчас перебороть ту эйфорию и чувство умиления, которые переполняли душу Кружкова.
Умиление было спровоцировано неожиданной встречей с бывшими сокурсниками по политеху, которых Кружков не видел уже лет восемь, а эйфория являлась следствием изрядной порции пива, с этими сокурсниками выпитого.
Столкнулись они нос к носу возле прилавка нового автомагазина, куда Кружков завернул просто так, без особой нужды — его машина бегала пока отлично и не требовала ремонта. Теперь-то Кружков догадывался, что судьба просто послала ему приятный сюрприз. Не загляни он в этот магазин, так, возможно, и еще восемь лет не увиделся бы ни с Гришкой Рогозиным, ни со Славкой Бортко. Судьба иногда подбрасывает сюрпризы, но она же и разводит нас в разные стороны — решительно и бесповоротно.
Они окончили институт в знаменательном восемьдесят пятом году, когда вся налаженная и устоявшаяся жизнь пошла наперекосяк. До этого момента будущее представлялось широкой накатанной дорогой: в кармане лежал диплом инженера; впереди ждала нескорая, но гарантированная карьера; надежное место на военном заводе, так называемом «почтовом ящике», найденное, разумеется, по блату; небольшая, но стабильная зарплата. Кружков до сих пор помнил, с каким энтузиазмом и воодушевлением отмечали они выпускной — дали, как говорится, шороху.
Но потом наступили суровые будни. В стране все перевернулось вверх дном. О стабильности и гарантиях можно было только мечтать. Каждый должен был сам позаботиться о себе, если хотел выжить. «Почтовые ящики» вдруг стали никому не нужны. Инженерам никто не хотел платить зарплату. Вчерашние выпускники — кто посмелее и поэнергичнее — ринулись в опасное море бизнеса. Что с кем сталось через десять лет — об этом Кружков даже не задумывался. Своих забот был полон рот.
Ему самому, можно сказать, повезло. После нескольких лет мытарств по случайным и непрестижным работам Кружкову удалось устроиться в одну торговую фирму. С тех пор дела его пошли на лад — можно сказать, он нашел свое место в жизни. Разобравшись в секретах торгового бизнеса, Кружков сумел вырасти в своей фирме до начальника отдела, поменял старую двухкомнатную квартиру на трехкомнатную в престижном районе и, наконец, обзавелся машиной — о лучшей карьере и мечтать было нельзя.
О друзьях, с которыми заканчивал институт, Кружков вспоминал все реже и реже. Пути их не пересекались: у Кружкова создавалось впечатление, что все сокурсники давно покинули родной город и он остался здесь один.
Поэтому встреча в автомагазине явилась для него полной неожиданностью. Он был застигнут врасплох и оказался не способен повлиять на дальнейшие события. Всю инициативу захватил в свои руки Гришка Рогозин, балагур и весельчак. Он заматерел, прибавил лишних килограммов двадцать весу, но повадки у него остались все те же. Не позволив Кружкову даже рта раскрыть, он тут же организовал что-то вроде встречи выпускников со всеми вытекающими последствиями.
Правда, пили они только пиво, но зато его было вдоволь. Дело происходило в большом, прекрасно оборудованном гараже Рогозина, куда они отправились после магазина. Гришка, оказывается, жил в Ленинском районе, в огромном подковообразном доме, и здесь же, в пяти минутах езды, располагался его гараж, построенный в непосредственной близости от котельной — так что, кажется, от котельной и отапливался.
Кружков подозревал, что Рогозин вполне мог отсиживаться в таком гараже во время семейных конфликтов. Правда, о семейной жизни они говорили мало, все больше вспоминая веселые студенческие деньки и товарищей, разлетевшихся по белу свету.
Они болтали, перебивая друг друга, хохоча и подогревая себя пивом. Глядя на раскрасневшиеся, неуловимо изменившиеся лица приятелей, отпуская немудреные шутки, Кружков снова на короткое время почувствовал себя студентом, молодым и полным надежд. Ему было очень весело.
Правда, отхлебывая из бутылки пенящееся пиво, хлопая по плечам друзей и предаваясь воспоминаниям, Кружков испытывал то и дело немного странное ощущение «дежа вю» — будто все это он где-то видел: запотевшие пивные бутылки, мордастых обнимающихся мужиков и белозубые улыбки. Не хватало только назидательного голоса за кадром: «Надо чаще встречаться!»
Постепенно из разговоров выяснилось, что Гришка Рогозин преуспел в этой жизни даже больше Кружкова: у него была маленькая, но своя посредническая контора. Что-то связанное с цветными металлами. Славка Бортко, имевший исключительные математические способности, был при нем кем-то вроде бухгалтера. Когда веселье достигло наивысшего градуса, Рогозин даже предложил Кружкову бросить свою фирму и переходить к нему. «Через год на «Мерседесе» ездить будешь!» — уверенно заявил он.
Кружков, несмотря на легкое опьянение и владевшие им сентиментальные чувства, повел себя осторожно, обещая подумать. В принципе, он не склонен был к авантюрам, поэтому слова Рогозина не воспринял слишком всерьез, тем более что сам Гришка ездил отнюдь не на «Мерседесе».
Тем не менее визитную карточку приятеля он с благодарностью сунул в свой бумажник и выразил надежду, что следующий раз они встретятся не через восемь лет, а гораздо раньше.
За приятными воспоминаниями время летит необыкновенно быстро, и, когда друзья решили, что пора расставаться, на улице уже была поздняя ночь. Все трое были слегка смущены: впереди всем троим предстояло еще объясняться с женами, а ведь известно, как низко ценят жены мужскую дружбу.
Кружкова вдобавок беспокоило, как он доберется до дому. Чувствовал он себя нормально, машиной вполне мог управлять, да и движение на улицах было не то что днем, но встреча с милицейским патрулем могла закончиться весьма плачевно, и это портило Кружкову все впечатление.
«Тебя учить, что ли, надо?» — покровительственно произнес Рогозин, выслушав сетования приятеля, и небрежно сунул в его нагрудный карман хрустящую сторублевку: «Вложишь в права этот документ — и никакой инспектор не страшен! Главное, не сбей по дороге старушку и будь вежлив!» Кружков хотел было от сотни отказаться, но Рогозин настоял, давая понять, что для него это сущая мелочь, и Кружков, у которого в карманах к тому времени было пусто, оставил деньги у себя.
Потом они долго жали друг другу руки и опять хлопали друг друга по плечам, клятвенно обещая в скором времени встретиться, и наконец расстались, Рогозин запер гараж, и они с Бортко отправились по домам пешком, а Кружков с легким сердцем завел свою «Ладу» и покатил в центр города.
Жизнь на улицах замирала, даже бдительные инспектора отправились уже отдыхать, и Кружков без помех гнал машину по широкому проспекту, уверенно крутя баранку и вновь переживая в душе самые яркие моменты трогательной встречи с однокашниками. Чувствовал он себя прекрасно.
А потом начались неприятности. Сначала Кружков машинально не туда свернул. Вместо того чтобы ехать по мосту, перекинутому через железнодорожные пути, он повернул направо и поехал за вокзал, туда, где находился автомагазин — тот самый, где он встретил приятелей. Наверное, сыграл свою роль стереотип, засевший в мозгу Кружкова, — все его мысли сейчас так или иначе вертелись вокруг этого магазина, да вдобавок хмель притупил реакцию. Проехав метров двести, Кружков все-таки сообразил, что забрался не туда, но разворачиваться не стал, решив, что свернет в город дальше, миновав небольшой туннель, соединявший завокзальный район с остальным миром.
Но прежде нужно было проехать еще несколько кварталов и возле аккумуляторного завода повернуть налево, к железной дороге. Задача совсем не сложная даже для водителя, голова которого затуманена сантиментами и пивными парами. Ночные светофоры призывно мигали желтым глазом, в лучах фар ровной лентой раскручивался асфальт, и впереди не было никаких препятствий. Но тут пиво сыграло с Кружковым злую шутку. Собственно, он уже давно начал испытывать некоторое беспокойство, связанное с чрезмерным поступлением жидкости в организм, но рассчитывал дотерпеть до дома. Однако, подъезжая к заводу аккумуляторов, Кружков понял, что до теплого туалета не дотянет. Нужно было решать проблему немедленно.
Кружков был человеком культурным и даже, пожалуй, стеснительным. Справлять нужду на большой дороге, на виду у всех, его нельзя было заставить даже под пистолетом. И то, сколько свидетелей вокруг, не имело никакого значения. Знай Кружков, что за ним наблюдает хоть один человек, уже одно это заставило бы его сгорать от стыда. Поэтому он решил свернуть в какой-нибудь переулок и подыскать местечко поукромнее. Так вот и получилось, что возле завода Кружков свернул не налево, а направо и оказался на какой-то темной улочке, названия которой он даже не знал.
